Сказка сказок, или Забава для малых ребят - Джамбаттиста Базиле

День третий

Как только, благодаря посещению Солнца, вышли на волю все тени, брошенные в тюрьму трибуналом Ночи, князь и его жена вернулись на обычное место. Желая весело провести время с утра до обеда, они позвали музыкантов и стали танцевать с большим увлечением: протанцевали и «Руджеро»[265], и «Вилланеллу»[266], и «Сказку про орка»[267], и «Сфессанью»[268], и «Побитого поселянина»[269], и «Весь день с той голубкой»[270], и «Забывчивого»[271], и «Подвал нимф»[272], и «Цыганку», и «Капризницу»[273], и «Звездочку мою ясную»[274], и «Мой сладкий любовный огонь, Та, что повсюду ищу», и «Кокетку» и «Кокеточку», и «Сводника»[275], и «Низкий и высокий»[276], и «Кьярантану»[277] с дробью, и «Смотри, в кого мне выпало влюбиться», и «Открой тому, кого ждешь», и «Облака по воздуху плывут», и «Бесенок в рубашке», и «Жить надеждой», и «Перемени руку», и «Каскарду»[278], и «Испаночку», напоследок сплясав «Лючию-сучку»[279], чтобы доставить удовольствие служанке. Так незаметно для них пробежало время, и когда настала пора закусить, каких тут им только благ небесных не подали: век будешь есть — не наешься; а когда собрали со столов, Цеца, уже вовсю наточенная на рассказ, начала так.

Тростинка

Забава первая третьего дня

Тростинка не находит себе мужа по сердцу, и ее грех приводит ее к впадению в руки орка, жизнь с которым оказывается для нее очень печальна; но ее освобождает золотарь ее отца

— Не дело, господа, искать хлеба лучше, чем пшеничный; а иначе кончишь тем, что будешь искать плесневелых корок. Надобно быть довольным мерой честного человека, ибо кто хочет всего, тот все потеряет; и у ходящего по верхушкам деревьев столько же безумия в башке, сколько опасности под пятками. Так случилось и с одной принцессой, о которой я вам сейчас расскажу.

Был некогда король Белло Пуойо[280], премного мечтавший о продолжении рода — больше, чем носильщики мечтают о новых похоронах, где смогут набрать свечных огарков. И дал он обет богине Сиринге, что коль будет ему дарована дочь, то назовет ее Тростинкой — в память о том, как богиня превратилась в тростник[281]. И столько он просил, и столько умолял, что наконец получил милость, и Ренцолла, его супруга, родила ему миленькую пердушку[282], которой он дал обещанное имя.

Девочка росла пядь за пядью, и, когда вымахала в хорошую жердь, король ей сказал: «Дочь моя, ты уже выросла; и пусть Небо тебя благословит здоровьем и многолетием, как крепкий дуб[283]. Самое тебе время сойтись с муженьком, которого достойно это прелестное личико, чтобы дать потомство нашему дому. И, любя тебя как свою утробу и ища тебе только добра, я хотел бы знать, какого супруга ты желаешь? в каком роде мужчина будет тебе по сердцу? книгочей или забияка? молодой парень или мужчина зрелый? черноволосый, блондин или рыжий? головой под потолок или коротышка? с узкой талией или упитанный, как бычок? Выбирай сама, а я приму твой выбор».

Тростинка, услышав эти благородные предложения, поблагодарила батюшку и сказала, что решила посвятить свою девственность Диане и никоим образом не намерена возиться с мужем. Но король ее умолял так и сяк, и она наконец ответила: «Чтобы вам не казалось, что я нисколько не ценю вашу любовь ко мне, я согласна исполнить ваше желание, если вы мне найдете такого человека, подобного которому в целом мире не будет».

Отец, услышав это, с большим удовольствием принялся каждый день с утра до вечера высматривать в окно, измеряя, сравнивая, прилежно разглядывая всех мужчин, проходивших по площади. И однажды, заметив мужчину приятной наружности, говорит дочке: «Беги скорее сюда, Тростинка, посмотри, не впору ли он будет твоему желанию?» Она, взглянув, велела его впустить; и приготовили прекраснейший пир, где было все, чего только можно пожелать. Но во время еды выпал у жениха миндальный орешек изо рта, и он, наклонившись до пола и проворно подобрав орешек, спрятал его под салфетку. Когда кончили трапезу, гость ушел, и король спрашивает Тростинку: «Ну что, душенька моя, понравился тебе жених?» А она в ответ: «Избавьте меня от этого растяпы! Нет, подумать только, как мог такой осанистый, здоровый мужчина выронить изо рта орех!»

Король, услышав ответ, снова уселся у окна; и, когда прошел еще один мужчина приличного вида, позвал дочь посмотреть, подойдет ли. Тростинка сказала, чтобы впустили и этого; человека пригласили войти, собрав пир лучше первого; а когда поели и гость ушел, король спросил дочь, понравился ли он ей. «Да что же я буду делать с этим нищебродом? — отвечает принцесса. — Мог бы прийти ко мне в сопровождении хоть пары слуг, а то и плащ с плеч снять было некому».

— Ну, это просто чудо! — сказал король. — Такие отговорки придумывают те, кто не хочет платить за сделанную работу! Ты нарочно выковыриваешь изюмины, лишь бы мне было пресно. Однако решайся, ибо я твердо намерен выдать тебя замуж и найду добрый корень, от которого будет потомство в моем дому!

На эти с жаром произнесенные слова Тростинка отвечала: «Мне кажется, государь батюшка, что, говоря так, вы мотыжите море и путаетесь в пальцах; ибо я никогда не подчинюсь ни одному мужчине на свете, разве только будет с золотой головой и с золотыми зубами». И бедный король, видя, сколь твердолобая дочь ему досталась, велел обнародовать указ, что, если найдется такой мужчина, какого ей хочется, пусть предстанет перед королевскими очами, и получит принцессу в жены и корону в наследство.

А был у короля заклятый враг по имени Фьораванте, которого он не терпел видеть и на стене нарисованным. И тот,