Альманах «Мир приключений». 1969 г. - К. Домбровский

Вопрос был задан вовремя. Женя увидел, что он попал в незнакомую часть корабля.

Узкий длинный коридор. Больнично-белые двери кают с черными номерами. Надраенные латунные ручки дверей. Латунь и медь — металл парадов и торжеств. Бей, барабаны, бей!

В дальнем конце коридора возникла уже знакомая фигура.

«Нет, нет, не может быть. Такого не бывает. Или такого быть не должно.

Бывает, бывает. Видишь, она сама идет прямо к тебе. Она сама, ты же хотел ее видеть? Ты, кажется, собирался общаться с ней? Вот тебе случай, неповторимый, учти! Не упусти мгновение!»

— Сеньорита, какая встреча! — фальшиво изумился Женька. — Надеюсь, вас никто больше не беспокоил? — От волнения он не заметил, что говорит по-русски.

— Я не могу там одна сидеть, понимаешь, рыжий? Под дверью все время ходят, постукивают, и мне страшно.

— Гм, нет, то есть да, тьфу ты, какая жалость, что я не силен в португальском.

— Мама мне запретила приходить к ней, а я боюсь, боюсь туда возвращаться. Я никогда не бывала так долго одна, а здесь еще эти свиньи все время лезут.

— Может быть, мы найдем какой-нибудь нейтральный плацдарм для общения, например английский язык. Вы говорите по-английски?

— По-английски? Мало. Кое-что. Ты знаешь английский? Ты англичанин?

Общение двинулось вперед семимильными шагами. Существование Кулановского на «Святой Марии» приобретало смысл.

Оссолоп с облегчением вздохнул:

— Наконец-то эта девчонка убралась из каюты! Я бы не хотел встретиться с ней второй раз. Разумеется, реванш за мной, но только не сейчас. Я уже не пьян, сигареты действуют отлично и мгновенно, но к черту помехи! Моя цель Дик Рибейра. Если я это сделаю раньше шефа, то... ситуация приобретет неожиданную окраску. Уважаемый учитель, вы останетесь великим и единственным, но, но... десять тысяч но! Ваши проповеди продолжают потрясать и умилять слушателей, вас приветствуют, вами восхищаются тысячи поклонников и поклонниц. Отели, церкви, стадионы, наполненные слушателями, рукоплещут вам, нередки случаи, когда обожатели уносят вас с кафедры на руках, оставляя в когтях клочья ваших брюк. Тик-так, тик-так — часы бьют полночь, из-за занавеса появляется безответственная фигура вашего ответственного секретаря — и вы уже не фюрер, не владыка. Вы марионетка, дорогой учитель! Фу, черт, все же голова болит. Как проникнуть в четыреста первую? Если Рибейра там, может быть, он откроет?»

Оссолоп осторожно подергал ручку четыреста первой каюты. Дверь не поддалась. Он постучал. Из каюты — ни звука.

«Если великий Дик Рибейра отсутствует, то, может быть, мы познакомимся с его жильем путем непосредственного осмотра? Кое-какие детали быта могут стать путеводной нитью Ариадны. Но проникновение без разрешения хозяина рассматривается в некотором роде... Ничего, не поймают. Скажу, ошибся каютой. Прикинусь пьяным. Сдала ли девчонка ключ? Сдала. Ах умница, ах прелесть! Прощаю тебе все. Побои прошлые, побои грядущие, побои настоящие. Все тебе прощаю за то, что, уходя, ты повесила ключ от четыреста первой каюты на доску. А теперь, стянуть его из-под носа портье ничего не стоит. Телефонный звонок... так... портье отвернулся... готово».

Оссолоп прошел по коридору в дальний конец, где была каюта Дика.

Дрожат колени. Дрожат руки. Весь дрожу. Великий миг. Светлая минута. Но... но... может, все липа? Цифру «401» я услышал еще в Белене, когда шеф вернулся от Толстого Педро. Да и девчонка его упомянула, а затем сюда прискакала. Но чем черт не шутит? Терпение, Джимми, терпение!»

Оссолоп, слегка побледнев, вошел в каюту и быстро запер за собой дверь.

«Теперь сюда не войти без стука. Ключ-то все-таки один. А этот ключ здесь под рукой, на столе. Приступим к тщательному и кропотливому осмотру. Немножко передохнуть. Один глубокий вздох, второй. Приседание. Асана по системе йогов. Как будто убрались круги из глаз. Итак, приступим».

Живчик задумчиво почесал переносицу.

— Баба упорная, но похоже, что завтра мы будем говорить с Диком. Она сделает.

— Должна, — зевнул Ленивец. — Пора позаботиться о ночлеге.

— Что же, все шлюпки к нашим услугам. Слушай, Ленивец, не заглянуть ли нам перед сном в каюту Дика? Вдруг появился?

— Это можно. Только вряд ли. Здесь заправляют две бабы. Дик появится, когда они захотят. Но проверка не помеха. Пойдем.

— Слушай, Ленивец, может, нам пока обыскать каюту Мимуазы? Вдруг Дик у нее?

— Наверное он там. Но ее каюта — опасное дело. Служебная часть корабля. Можно нарваться. Да я уже и спать хочу. И зачем? Утром, в крайнем случае, днем, мы будем разговаривать с Диком.

— Чем раньше, тем лучше, — пробормотал Живчик и вставил отмычку в замок четыреста первой каюты.

Услышав царапанье в замочной скважине, Оссолоп быстро выключил настольную лампу и прыгнул на постель. В последнюю секунду он успел задернуть шторки койки.

Живчик и Ленивец вошли в четыреста первую не торопясь. «А куда, собственно, спешить? — раздумывал Ленивец. — Дика здесь нет, а если придет, лишь обрадуется старым друзьям».

— Слушай, Живчик, не заночевать ли нам здесь? Заодно и хозяина дождемся. Хорошая мысль, вельо? — Ленивец блаженно развалился в кресле.

Живчик возился с отмычкой.

«Открыть открыл, а выдернуть не может. Эх, ты!»

— Уф, черт. Еле вылезла, проклятая. Не надо захлопывать, пусть дверь останется чуть приоткрытой. — Живчик включил верхний свет, сел во второе кресло. Сел чинно, аккуратно, не то что этот ленивый поросенок.

— Что же, можно, — поджав губы, согласился Ленивец. И почему не ему пришла эта мысль? И обрадованно возразил: — А что делать с девчонкой?

— Она не придет. Напугана, — сказал Живчик и увидел ключ от каюты рядом с настольной лампой.

Несколько мгновений они молчали, Живчик прикрыл глаза. «Отдохнуть бы где-нибудь в теплом местечке. Забиться в угол, и чтоб никто, никто не...»

— Закрой дверь, — резко сказал Ленивец.

Живчик встал, и в тот же миг из-за шторы с койки Дика метнулось к двери неправдоподобно большое темное тело Оссолопа. Он вылетел из каюты в коридор, но Живчик подставил ему ногу и заорал:

— Стой, Дик! Это мы, твои друзья!

Через секунду Ленивец, прижимая потным горячим телом голову Оссолопа к ковру, приговаривал:

— Куда? Куда? Куда? — При этом грудь его ходила, как воздуходувка.

— Что здесь происходит?

Техник-электрик Альдо Усис любил порядок.

«Ведь если рассудить здраво, то человек отличается от животного только своей способностью создавать порядок. Настоящий правильный человек всегда знает, где что у него лежит, в какое время он будет обедать, когда ляжет спать. Настоящий правильный человек. Всем известно, какой образцовый порядок у меня в семье. Да и на службе не могут сказать, что я неаккуратен или, хуже того, небрежен. Взять, например, коридор, по которому я сейчас иду. Здесь полный порядок. Чисто, светло. Плафоны протерты, все лампочки целы. По обеим сторонам двадцать четыре двери кают, это всем известно. Каждая дверь имеет свой освещенный номер, чтобы пассажиры не блуждали, как дикие овцы, а шли прямо в свои каюты. Да, здесь порядок! А вот в холодильных камерах, куда меня вызвали, непорядок. Испортился холодильник. Вероятно, не выполняли как следует инструкцию по эксплуатации холодильных агрегатов. Они там, на кухне, очень часто нарушают инструкцию. Я же никогда в жизни не нарушил ни одной инструкции, и у меня, на моей памяти, никогда не ломался ни один электроагрегат. За исключением тех, которые имели фабричный или заводской дефект».

Под ноги Усису плюхнулись два сопящих тела, затем их накрыло третье, массивное и большое.

— Что здесь происходит? — повторил свой вопрос Усис, вложив в голос весь имеющийся металл. «Какое дикое и бессмысленное нарушение порядка!»

— Пусти его, это не Дик, — хватая воздух большим беззубым ртом, выдохнул Живчик.

— Какого дьявола?! — возмутился Джимми. — Кто вы такие?

— Но, но! — Ленивец не выпускал рук Оссолопа.

— Что здесь происходит? — в третий раз спросил Усис.

— Что надо, то и происходит, — огрызнулся Живчик. — Встреча друзей.

— Какого дьявола? — Ругательства Оссолопа звучали пасторской проповедью в сравнении с возгласами гангстеров.

— Это не Дик, Дика я хорошо знаю!

— Ворюга! — радостно завопил Ленивец. «Не так часто ему удавалось выступать в роли охотника».

— Господа, я прошу предъявить ваши документы! — сквозь крики пробился наконец Усис. — В противном случае я вызову корабельную полицию.

Только теперь все трое разглядели форменный китель Усиса. Преображение было мгновенным. Они попытались улыбнуться. Живчик застенчиво прикрыл рот ладошкой. Оссолоп расправил плечи и независимо отряхнул коленки. Ленивец отодвинулся в арьергард, сохраняя приветливый вид.

— Дружеская шутка, сеньор, — начал довольно развязно Живчик, но закончил почти горестно: — Так уж получилось...