Отель «Северное сияние» - Джули Кэплин

Люси никак не отреагировала.

– Итак, народ, пора организовывать банкет и приложить все возможные усилия. Первым делом нужно передвинуть мебель в обеденной, поставить столы вместе. Да, мы потеряли немного времени, но это не критично.

Она быстро раздала всем указания, обойдя стороной лишь Олафура. В кои-то веки Люси решила доверить своей команде всю работу.

– Олафур, останься, пожалуйста.

Алекс завис где-то в конце офиса.

– Ты что-то хотел? – резко осведомилась Люси.

– Я тут подумал, может, мне остаться?

Люси выждала мгновение и только потом ска-зала:

– Неправильно подумал.

Ей больно говорить такие холодные слова и отталкивать его, но теперь она сама по себе. Потом будет еще хуже: она привыкла к его тихой, но надежной поддержке. Впрочем, ничего удивительного, что он так хорош: все-таки он сам менеджер.

Алекс разочарованно нахмурился, чем только укрепил решение Люси. Уф. Он ей больше не милый коллега, готовый предложить помощь. И не парень. В желудке разверзлась пропасть.

– Но разве тебе не…

– Мне больше ничего от тебя не нужно. Возвращайся к своим обязанностям официанта и бармена, дел там полно. Я, как менеджер этого отеля, справлюсь сама. Спасибо, – холодно сказала Люси, напоминая снежную королеву. Но ядовитые слова обжигали и ее, не доставляя чувства удовлетворения. Они только подпитывали ее гнев, кипящий внутри, отчего девушка злилась еще сильнее.

Люси чуть не рухнула на пол, когда увидела выражение лица Алекса, который понял, что она говорит это всерьез. Он выглядел подавленным, виноватым, но смирившимся. Он неохотно побрел к выходу, напоследок бросив на нее еще один взгляд, полный сожаления.

Люси с трудом сглотнула и сжала кулаки. Она терпеть не может все эти стычки и ссоры.

Когда дверь за Алексом захлопнулась, девушка оперлась о стол, сложив руки на груди и скрестив ноги.

– Ну что, Олафур?

Он пожал плечами, теребя петельки на джинсах, через которые проходил тяжелый кожаный ремень.

– Генератор не работал.

– Ты его хоть включал? – тихо спросила Люси, изображая спокойствие, хотя внутри все переворачивалось от негодования.

Олафур замешкался. На Люси он не смотрел, только продолжал трогать одежду. Теперь он разглаживал свою фланелевую рубашку.

– Если бы ты помог с электричеством, ты бы нас очень выручил.

Олафур неуверенно посмотрел на нее, будто не понимая, почему она так спокойно и тихо с ним разговаривает. Люси почти видела, как у него в голове крутятся шестеренки и он пытается решить, соврать или признаться во всем. Она была уверена, что за всеми этими мелочными проделками стоит он, но у нее не было доказательств. Вот только, как сказали бы кадровики, у нее не было поддерживающих доказательств.

– Я знаю, что эта ферма принадлежала твоей семье. Ты здесь рос.

Ее замечание вызвало мимолетную реакцию: глаза на секунду расширились, в них промелькнуло удивление.

– Ты отлично знаешь здание. Ты наверняка знаешь, где кроется источник проблемы, – сказала Люси, от души надеясь, что Олафур упростит ей жизнь и сознается. И поможет с электричеством.

Олафур уставился на нее. Его губы шевелились, будто он хотел что-то сказать, но не мог.

– Ладно тебе, Олафур. Я знаю, что это был ты.

Она подалась вперед и впилась в него взглядом. Говорила она увереннее, чем думала. Не то чтобы она знала, что это был он, но и Шерлок Холмс никогда не раскрывал дел, виляя вокруг да около.

– Пока еще никто не понял. Но когда они поймут… – Люси выдержала паузу, изучая его взглядом. – Они разочаруются в тебе, так ведь? И что ты будешь делать? Тут все друг друга знают, слово распространяется быстро. Другую работу найти будет сложно. О тебе вечно будут переговариваться, за спиной или в лицо. Людей-то немного. – Люси невесело улыбнулась. – И вот что я тебе скажу: это будет отвратительно, уж я-то знаю. Все будут о тебе шептаться или смеяться над тобой.

Горечь в ее голосе добавила словам окраски и яда. Олафур свел густые брови к переносице и поморщился в сожалении.

– Я… Я…

Люси кивнула, побуждая его продолжать.

– Ферма… – он вытянул руку. – Принадлежала моей семье.

Он закрыл лицо руками.

– Я… Я не… Я хотел… – слова покинули его, плечи задвигались. Люси поняла, что он плачет. – Я знаю, я неправильно поступил… Я… Это был наш дом. Пока мне не исполнилось четырнадцать. Педерсен купил его за гроши. Мой папа пил. Он потерял сначала работу, потом ферму. У нас ничего не осталось, и Педерсен это знал. – Олафур шмыгнул носом и помотал головой. – А теперь он будет зарабатывать на отеле деньги. Он нажился на нашем горе. Нам пришлось переехать в Рейкьявик к моей тетушке, сестре мамы. Мои родители разошлись.

Его усы дрожали.

– Я хотел, чтобы у Педерсена не получилось продать отель. Чтобы он не заработал денег.

– Мне очень жаль. – Люси склонила голову набок, искренне жалея мужчину. Она знала, что такое упасть на самое дно. Но простить его ей было сложно, ведь он даже не думал о других. – Это ужасно, что с тобой такое произошло. Но как же Гекла, Бринья, Гюнар? А если бы отель закрыли, потому что гостей больше нет? Что бы они делали без работы?

Судя по ошарашенному выражению его лица, о таком он даже не думал.

– Как думаешь, электричество сегодня вернут? – Олафур закивал. – И проделки в отеле закончатся?

Снова кивок.

– Тогда наш разговор окончен. Все совершают ошибки. – Как и сама Люси, это уж точно. – Все заслуживают второго шанса.

Люси на секунду замолчала, вспомнив, каким разбитым выглядел Алекс.

– Но, если это продолжится, тебя отсюда вышвырну без всяких предупреждений, – она взглянула на часы. – Вернешь электричество сам или Хенрика позвать?

– Я сам, – пробормотал Олафур себе в бороду. – Спасибо.

Он побрел к выходу, как большой косматый медведь, которого одолели в бою. У выхода он остановился.

– Простите меня. Спасибо, что не…

Люси поджала губы и отрывисто кивнула. Хочется надеяться, что о своем решении она не пожалеет.

– Через пару дней меня уже здесь не будет. Говорить новому менеджеру я ничего не буду. Тебе повезло, но не все такие же великодушные. А теперь иди и верни нам электричество.

Когда Олафур ушел, Люси плюхнулась в кресло. Она прислонилась лбом к столу, положила на него руки, ощущая гладкую поверхность. Девушка прикрыла глаза, чувствуя, как ее покидает вся энергия, словно воздух, выпущенный из шарика. Ей придется начать все сначала… Она села прямо, посмотрела в окно. Тьма уже опустилась на город, только снег подсвечивал происходящее. Люси