Ты сказала, что это сработает - Энн Гарвин

– Я не могу! Притормози, Саманта. Я поведу, а ты возьмешь анализ.

Я перевела взгляд на Холли.

– Саммер права. Мы должны попасть к Роузи как можно скорее. Выхода нет. Быстрее будет, если я объясню тебе, что нужно делать.

С этими словами Холли расстегнула сумку первой помощи.

– Фу. Все липкое. Тут все измазано.

Я нажала на выключатель верхнего света. Должно быть, раствор глюкозы пролился.

– Так, сделаем анализ крови, – спокойно сказала я, – и поймем, что к чему. Вон та штучка. – Я указала на ручку-прокалыватель. – Барабан заряжен. Приложи ее к лапе. Нажми на кнопку. Получится прокол.

Холли отстегнулась и встала на колени. Саммер сняла с ее плеча Юту.

– Холли, ты его пырни, а я соберу кровь. Я так делала своей бабуле, а она была почти такая же волосатая, как Арахис.

Саммер потянулась за полосками и с треском отвинтила крышку с пробирки.

– Девочки, – Холли кашлянула, – у меня кружится голова. Я не могу.

– Все в порядке. Я буду вести машину ровно.

Холли перегнулась между сиденьями.

– Возьми его за лапу. Подведи иглу, – сказала я.

– Слушай, обязательно говорить «игла»? – сказала Холли.

– Холли, открой глаза, – сказала Саммер.

Послышался щелчок, и Холли закричала:

– Получилось? Сработало? Саммер, она идет?

– Да. Есть кровь. Идет, – взволнованно воскликнула Саммер. Радостно.

– У меня кружится голова.

– Не думай об этом, – тотчас успокаивающе сказала я. – Думай о правонарушениях и исках. Или о контрактах. В контрактах есть что-то стабилизирующее, верно? Вставь эту штучку в слот на считывателе.

Почти про себя она сказала:

– Контракты не кровоточат. – Последовало молчание. – Как думаешь, у Роузи сейчас то же самое? У нее, наверное, берут кровь.

Машина угодила в яму и качнулась.

– Холли, сосредоточься на наших делах. Что видно на дисплее?

Холли, героически держа себя в руках, поднесла дисплей к лампе и прочитала:

– Тут значится 2,98 ммоль /л.

– У него упал уровень сахара. Ему нужно дать что-нибудь сладкое.

– У меня в сумке есть печенье, – сказала Саммер.

– Печенье не годится, – сказала я. – Он не совсем бодрствует. Он может задохнуться. Ему нужно дать сиропа. Что-то, что можно втереть в десны.

– В бутылке из набора ничего не осталось, – с отчаянием в голосе сказала Холли.

– У меня есть кленовый сироп! – вдруг завопила Саммер. – Он под твоим сиденьем, Холли.

Холли повернулась, и я услышала, как она роется.

– Нашла! Какое счастье, Саммер, что ты скопидомка.

– Я бережливая, – с достоинством сказала та.

Холли снова встала на колени и сдернула фольгу с бутылочки с искусственным сиропом для панкейков.

– Саммер, пасть ему открой, пожалуйста.

– Да, хорошо.

Последовала тишина, в продолжение которой, как я предположила, Холли цедила дешевый кленовый сироп в пасть Арахиса.

– Проникает! – сказала Саммер.

– Теперь помассируй ему горло, чтобы проглотил, – скомандовала я.

– У него губы обмякли, – сказала Саммер.

– Количество имеет значение? Он весь в сиропе, – сказала Холли.

– В этом и фокус с диабетиками. Им требуется сахар, но не слишком много, – сказала я.

– Арахисик, парнишка, ты как? – заворковала Холли.

– У-у-у, Лось его облизывает, – сказала Саммер.

Причитание в машине достигло симфонического размаха. Холли и Саммер старались наперегонки, призывая пса воспрянуть духом:

– Давай, приятель.

– Кэти тебя любит, дружище.

– Лось, вот тут еще капелька.

– Давай, чувачок.

И тут Холли воскликнула:

– Он открыл глаза. Он облизывается!

Она повернулась на коленях и торжествующе посмотрела на меня.

Саммер подняла руку, и Холли сделала «дай пять».

– Катастрофа предотвращена! – объявила Саммер.

– Я дам Арахису облизать пальцы. – У Холли дрожал голос, а мое сердце затрепетало от ее слов. – Но если вы, девочки, не возражаете, я блевану в окно.

– Нет уж, не надо, – сказала я. В горле у меня стоял комок, а глаза были на мокром месте. – Ты молодец! Ты спасла Арахиса.

– Мы спасли, – сказала она. – Это сделали мы.

Она схватила за руки меня и Саммер своими липкими пальцами, и мой внутренний олень прошептал: «Отличная работа, дамы. Вы молодцы».

После того как Холли отпустила мою руку, я, похоже, коснулась левого века, потому что оно было липким и медленно реагировало, когда я моргала. Холли схватила с подставки бутылку и полила себе на руки, подставив бумажный пакет из «Макдоналдса». Затем она вытерла руки и жестом показала мне последовать ее примеру.

Вода холодила ладонь, рука Холли, державшая мою руку, была теплой.

– Ты отлично справилась. Медицинская школа не за горами.

– Я уже много лет прививку от гриппа делаю с «Валиумом».

– Я тоже была брезгливой. Но твоя рвота в колледже, потом работа в больнице и материнские обязанности – это очень мобилизует. Если ты понимаешь, о чем я.

– Мобилизация – это не мое, ты знаешь. – Она показала мне на другую руку, и я протянула ее через руль. – Зато теперь я буду больше помогать Роузи.

Холли держала меня за руку, и мне хватило смелости сказать:

– Когда любишь человека, можешь справиться со всеми его выделениями. С кровью, какашками, блевотиной, со всем. Приятного в этом нет, но есть близость. Именно поэтому мне было так легко заботиться о тебе в колледже.

Я бросила взгляд в зеркало заднего вида и увидела, как Саммер подмигивает, указывая на свои наушники. Она надела их и, подняв вверх большой палец в своем фирменном жесте, предоставила нам с Холли возможность приватного разговора.

– Мне нужно знать, что с нами случилось, Холли. Мы можем закончить начатое? Скажи мне, пожалуйста.

Холли перестала вытирать и отпустила мою руку. Я поняла, что она, как и я, была готова разобраться с прошлым.

– Ты ведь не прочитала мое письмо, да?

Мое сердце билось ровно, руки спокойно лежали на руле.

– Что за письмо? – сказала я.

– Я поняла это во время этой поездки. Ты его не видела. Не читала. Вот почему ты не дала о себе знать.

– Погоди, что за письмо?

– Тем утром, перед отъездом, после выпуска, я сунула письмо в твой задрипанный рюкзачок, из-за которого мы тебя подкалывали. Ты с ним не расставалась.

– Ты написала мне письмо?

Холли кивнула.

Мне хотелось остановить время, найти то письмо.

– У меня потекла ручка, весь рюкзак был перепачкан синими чернилами. Я его выкинула, даже смотреть не стала.

– В боковом кармане было письмо. – Голос Холли дрогнул. – О Саманта. Это следовало предположить. Как же я могла не догадаться?

Дорожные шумы отступили, в голове стало легко.

– Значит, вот что случилось с нами. Так?

Лицо Холли выражало боль и утрату. Она покачала головой, словно желая, чтобы все это закончилось.

– Что ты написала?

Между нами