Тень Хранителя - Дэннис Фун

Мысли о Владыке не выходили у Виллума из головы после того, как Стоув рассказала ему о встрече с Дарием. Она говорила ему тогда, что Керин, как ей показалось, был на самом деле взволнован. С особой силой это проявилось, когда речь зашла о Новакин, хотя в пророчествах говорилось о том, что восход Новакин предвещает закат Хранителя. Логическим объяснением такого противоречия могло быть то, что Керин сам хотел занять место Дария. Но пророчество, которое он процитировал, было еще более тревожным: «Четырнадцать будут бдительно нести вахту, благословляя своей невинностью землю, на которой лежат». Откуда он его взял? Никогда раньше Виллуму не доводилось слышать ничего подобного.

Обдумывая свои подозрения, Виллум поднимался по лестничным пролетам вслед за таинственным Владыкой. Они добрались до седьмого этажа, когда свет в помещениях снова зажегся. Он уже должен был бы покинуть здание. Пока синие мундиры судорожно обшаривали крышу, он остановился у запертой двери служебного помещения, в которое могли входить только гюнтеры, приложил ладонь к панели номерного замка и тут же почувствовал, на какие кнопки надо нажимать, чтобы пройти внутрь. Виллум решил, что здесь он будет в безопасности. Захлопнув за собой дверь, он опустился на пол, глубоко вдохнул, и астральное тело его покинуло тело физическое.

Оказавшись под потолком главного зала, он увидел, что Керин наблюдает, как тренер обучает пару десятков клириков технике боя на мечах. Движения вояк были скованы и неумелы, видимо, это были совсем недавно набранные рекруты. Выражение лица Керина было непроницаемо, но Виллум понял, что зрелище не доставляло ему удовольствия. Внезапно покинув просторное помещение, Владыка миновал несколько комнат, расположенных за богато украшенными дверями, и оказался в небольшой часовне, где несколько десятков коленопреклоненных клириков благоговейно молились перед освещенным портретом Нашей Стоув. Керин поклонился изображению, потом проскользнул за высокую платформу. Пройдя еще по одному коридору, он остановился перед глухой стеной и нажал на нее в шести незаметных местах. Панели разошлись в стороны, он вошел в образовавшийся проем, и стена тут же сомкнулась за ним так, что от входа не осталось даже следа.

Проникнув сквозь стену, Виллум внезапно застыл как вкопанный, поразившись открывшемуся зрелищу. Все стены небольшой комнаты, в которую вошел Владыка, были покрыты сотнями больших и маленьких изображений Стоув. На фотографиях девочка, стоя на ступенях Пирамиды, обращалась к народу с речами, когда она и приветствовала толпу. Как человек, ответственный за создание ее образа для народа, Керин должен был иметь в своем распоряжении множество ее фотографий, но почему он хранил их здесь? Зачем он их так развесил по всем стенам? В одном углу были помещены шесть эскизов во весь рост. Было ясно, что рисунки делали по словесному портрету, как будто художник пытался воссоздать образ человека по его описанию, и описывал его, несомненно, Ворон. Хоть многие детали были воспроизведены неточно, можно было с уверенностью сказать, что пытались изобразить Роуна. Лучше всего был передан его сосредоточенный взгляд. На вытянутой ладони юноши сидел белый сверчок. На небольшом столике под картиной лежало несколько книг. Керин склонился над столом и раскрыл одну из них. Оказалось, что это была не книга, а что-то вроде толстой тетради — журнала или дневника, написанного от руки. На обложке одной из тетрадок Виллум разобрал написанное имя — Степп.

Как же это могло случиться? Виллум внимательно рассмотрел корешки тетрадок. Прочел: Харон, Роун, Дарий, Яна. Да это же легендарные дневники членов первого внутреннего предела! Как они попали в руки Керина? И еще: Бартольд, Валерия и Криспин — трое известных помешанных Владык! Виллум напряг память. Что он слышал о них? Все они были убиты или заточены в темницу или в какое-то подземелье Дарием. Неужели они до сих пор были живы? Где же Дарий их держал?

Виллум хотел приблизиться к Керину, чтобы посмотреть, что он читает, но его астральное тело вдруг что-то резко отбросило назад. Он пролетел сквозь стены и двери и, ко всему готовый, оказался в собственном физическом теле. Сквозь приоткрытую дверь на него вопросительно смотрел гюнтер Номер Шесть. У Виллума отлегло от сердца, он приложил палец к губам. Гюнтер понимающе кивнул и указал на стоявший справа от Виллума металлический ящичек. Виллум подвинул ящичек к Номеру Шесть, который приготовился вывалить его содержимое на пол. Подмигнув Виллуму, он воскликнул: «Ох, ох, ох!» — и опрокинул ящичек. По полу раскатилось множество небольших металлических шариков, и бежавшие в их направлении клирики стали спотыкаться и падать друг на друга.

Виллум незаметно выскользнул из кладовки и быстро спустился по лестнице, озадаченно размышляя над тем, что ему довелось увидеть. Одно ему стало совершенно очевидно: Керин был совсем не тем, за кого себя выдавал.

Снова ей придется задыхаться в этой проклятой броне! Ее, конечно, не пробьют кинжалы убийц, но она даже воздух не пропускала. Стоув просто обливалась потом. Это дурацкое платье она выбрала, чтобы угодить Дарию, но тот лишь бросил на нее мимолетный взгляд и одобрительно улыбнулся.

— Хорошо, что ты вернулась, — проурчал Дарий, поглаживая ее по руке, которую она положила на разделявший их кожаный подлокотник. Стоув подумалось: будто ядовитая змея руку лижет…

— Мне так тебя не хватало, отец. — Она легонько пожала его холодную как лед ладонь. Циркуляция крови у Хранителя явно снова барахлит. Видно, скоро ему придется опять обновлять кровеносные сосуды.

— Не больше того, чем людям не хватало тебя, моя радость. Известие о том, что Наша Стоув будет руководить казнью, привлекло на это событие чуть ли не всех горожан — мне сказали, что они начали собираться в Парке Мегаполиса уже на рассвете.

Виллум сидел на переднем сиденье рядом с водителем. Он смотрел вперед не оборачиваясь, никак не пытаясь вступить с ней в мысленный контакт. Они, конечно, разработали план действий, но все же она сама должна справляться со своей задачей.

Лимузин свернул на грязную улочку в паршивом районе Города, хорошо знакомую девочке.

— Где это мы едем, отец? — спросила она с таким видом, будто впервые здесь оказалась.

— Раньше, моя дорогая, я избегал показывать тебе это место, — сказал Дарий, со странным удовлетворением взирая на трущобы, — но теперь, думаю, ты готова к тому, чтобы познакомиться с этим районом.

Он намеренно привез ее в самое чрево Города, в это убогое гетто, куда она спряталась, когда сбежала от него. Она вспомнила зловоние застоялой мочи и гниющего мусора, людей, бродивших как привидения под ее изображениями или молившихся алтарям, воздвигнутым в честь Нашей Стоув. Прохожие провожали пустыми, безразличными взглядами роскошную машину, в которой они ехали, и девочке стало ясно, что дела здесь шли все хуже и хуже.