Крысиная тропа - Василий Веденеев

— Не гони, — еще раз попросил Сергей.

Сам он начал внимательно приглядываться к каждому обгонявшей их или встречному автомобилю, к тем машинам, которые следовали сзади или стояли у обочин. А может, просто у страха глаза велики? Да нет, вряд ли — Фагот лежал в реанимации с пулевым ранением!

Ага, все-таки «Волга» потянулась следом — если она одна будет вести их, это ерунда. Наверное, водитель решил отпустить объект наблюдения подальше, чтобы не настораживать его. Ну-ну, поглядим.

Тур тем временем перестроился, миновал эстакаду и выехал на улицу Большие Каменщики — когда-то здесь жили строители Новоспасского монастыря-крепости, столь любимого династией Романовых. Говорят, именно в нем — в мужском-то! — сначала содержали, а потом и похоронили княжну Тараканову, определив ей место последнего приюта рядом с ближней родней царствующих особ. А чего только не было в монастыре при большевиках: милиция, вытрезвитель и даже маленькая мебельная фабричка.

Сергей бросил взгляд в зеркало — серая «Волга» отстала, затерявшись в потоке транспорта на Таганке. Но, надо думать, скоро вынырнет, вывернувшись откуда-нибудь из переулка. Или его догадка верна, и мужичок в белой рубашке с короткими рукавами уже сделал свою часть работы?

Справа их обошел грузовичок-«газель» с выгоревшим и дырявым брезентом на кузове. На ткани еще сохранились блеклые буквы рекламы батончиков «Марс».

Серов видел спокойное, загорелое и горбоносое лицо водителя-южанина, уверенно державшего баранку жилистыми руками. Еще секунда, и «газель» ушла немного вперед, оторвавшись метров на тридцать. И тут Сергей с ужасом заметил, как в одной из дырок заднего тента появился дульный срез автомата.

— Ствол! — заорал он, вцепившись в руль, и резко крутанул его вправо.

Ремень безопасности больно врезался в подчеревок. Внутри стало пусто и очень противно, как будто нечто живущее внутри тебя, но никак с тобой не связанное, стало высасывать все, что есть в желудке, создавая там вакуум — предвестник близкого обморока.

Тур, бешено выпучив глаза и перекосив рот в крике, пытался повернуть руль назад, не понимая происходящего. «Жигули» разворачивало боком, и Серов успел лишь подумать: опять его кто-то закроет от пули, но теперь уже не случайно, а он сам, повинуясь инстинктам тела, не желающего быть растерзанным свинцом, пытается спрятаться от смерти.

На кончике автоматного ствола, высунувшегося в прореху брезента, заплясало почти бесцветное в солнечных лучах пламя, и тут же в стеклах «жигулей» появились дыры. Казалось, Сергей видит, как салон пронизывают раскаленные пули, вышибая заднее стекло и вспарывая обивку сидений.

Машина ударилась о бордюр, подпрыгнула, осела на один бок и, перевернувшись, пропахала крышей половину газона. Последняя очередь пришлась уже по торчавшим вверх колесам, со звоном пробив колпаки и в клочья разодрав покрышки. Серов висел на ремне безопасности вниз головой, упираясь теменем в продавленную крышу, и не верил в отсутствие жаркой, острой боли ранения. Неужели он жив и даже не ранен?

Рядом стонал Тур. На левом плече его светлого пиджака расплывалось темно-красное пятно.

«Еще один из-за меня», — подумал Сергей и быстро расстегнул пряжки ремня. В салоне жутко воняло бензином, видимо, пробили бензобак, и кто знает, не вспыхнут ли их «жигули», как свечка в храме?

При первом же движении тело отдалось болью ушибов, но он, не обращая на это внимания, выбил ногой остатки лобового стекла, отстегнул Володьку и выволок его из салона.

К ним уже бежали люди, на тротуаре начали собираться любопытные.

— Назад! Все назад! — заорал Серов. — Может взорваться!

Люди отхлынули. Он потащил Тура в жидкую тень ларька.

Неужели и этот, едва ли не единственный из оставшихся друзей, тоже попадет в реанимацию? И хорошо, если туда!

— Жив?

Серов стянул с себя пиджак, свернул и, совсем как вчера вечером подкладывал под голову Гордеича, подложил его под затылок Володьки.

«Так вот скоро кто-нибудь и мне подложит, — мелькнула горькая мысль. — Бог, говорят, любит троицу?»

— Нога и плечо, — простонал Тур.

Сергей с трудом стянул с его левого плеча пиджак, расстегнул ремни кобуры и безжалостно рванул набухшую кровью рубашку. Слава Богу, рана оказалась пустяковой — пуля лишь царапнула мышцу, пройдя по касательной.

Приложив к ране чистый платок — других перевязочных средств не было, а лезть к аптечке в машине Серов не решился, — он потрогал ногу приятеля. Тот взвыл, хотя крови нигде не было видно.

Услышав сердитые окрики, Сергей поднял голову. Продравшись сквозь толпу любопытных, к нему подошли два муниципала с автоматами. Хоть он и недолюбливал их, но сейчас и это благо, поскольку рация осталась в разбитой машине.

— Что тут у вас? — черный раструб на конце ствола автомата уставился прямо в лоб Серова.

«И не надо никаких “газелей”, — подумал он. — Нажми этот остолоп на курок за приличную пачку зеленых, и нет ни меня, ни Володьки…»

— Убери, — одной рукой Сергей отодвинул в сторону ствол автомата, а другой показал удостоверение. — Надо срочно «скорую»!

— Теперь точно будет служебное расследование, — запекшимися губами прошептал Володька.

Естественно, ни о какой поездке в «Каштан» больше не могло быть и речи…

Вскоре прикатила «скорая» и забрала Тура, потом появились машины местного отдела, приехал следователь прокуратуры, огородили место происшествия, и последними появились ответственный дежурный по Управлению и донельзя разозленный Мякишев, который всеми силами пытался сохранить вид невозмутимого отца-командира, заранее предвидевшего любые передряги.

— Ну, стало жарко? — промокнув платком потный лоб, прошипел он.

— Да, наверное, градусов тридцать с лишним, — отозвался Серов.

— Не прикидывайся! — взгляд Трофимыча остекленел от ярости. — Ты прекрасно понимаешь, о чем я! Лезешь вечно не зная броду! Самый умный, блин!

— Дело есть дело, — пожал плечами Сергей, хотя ему хотелось сказать: если он не самый умный, то уж, во всяком случае, хотя бы порядочный. Да нужны ли беспредметные пререкания?

— Дело, — передразнил начальник, брезгливо разглядывая изуродованную машину с выбитыми стеклами и пулевыми пробоинами на кузове. По счастливой случайности «жигуленок» все же не взорвался.

— Дело у него, — с ядовитым сарказмом повторил Мякишев. — Самвел где? Вот это дело! А ты устроил гонки за какими-то призраками, а я с тобой вечно попадаю на этом деле в дерьмо! И мне это надоело! Понял? Теперь еще новую машину надо пробивать!

«Гонки за призраками? Точно подметил», — закуривая, подумал Сергей.

— Все! — Трофимыч рубанул ладонью воздух. — Хватит, блин! От дела Рыжова и Трапезниковой я тебя отстраняю и назначаю служебное расследование.

— На каком основании?

— Основания найдутся! — отрезал Мякишев и вытащил из кармана мятую пачку сигарет. — Остынь маленько, иногда это весьма полезно.

— А как насчет подполковника за Самвела?

— Я слов на ветер не бросаю!

Трофимыч прикурил и демонстративно повернулся к Сергею спиной, давая понять: разговор закончен, и возвращаться к нему он не намерен.

Глава 13

Вечером, вернувшись домой, Сергей сразу понял — папа ждет его в гостиной. В их старой квартире была большая комната с камином, правда ранее заложенным кирпичом, но отец с сыном постарались и реставрировали реликвию, вернув ей первоначальный блеск и привлекательность, а в нишу умело встроили современный электрический камин. Получилось здорово, и камин всегда вызывал неподдельное восхищение гостей.

В гостиную выходили двери всех остальных комнат, и миновать ее, а следовательно, избежать разговора с отцом не представлялось возможным. Из-за неплотно прикрытой двери доносилось легкое покашливание и тянуло ароматным трубочным табаком.

Сергей вздохнул — ну что же, чему быть, того не миновать! — скинул пиджак, повесил его на плечики в шкаф, снял туфли, надел шлепанцы и вошел в гостиную.

Иван Сергеевич сидел в большом вольтеровском кресле и, сердито ворча, чистил трубку.

— Добрый вечер, папа! — Сергей подошел и легко прикоснулся губами к гладко выбритой щеке старика.

— Добрый, — пробурчал отец в ответ. — Ты голоден? Клава оставила все на кухне.

— Еще не проголодался, — сын сел в кресло напротив, прекрасно понимая: разговор предстоит долгий.

Иван Сергеевич неторопливо набил трубку, раскурил ее и как бы между прочим бросил:

— Я знаю, что произошло вчера вечером и сегодня днем. Пиджаки, наверное, придется отдать в чистку?

— Наверное, — согласился Сергей и тоже закурил.

— Тебя отстранили?

— Только от ведения одного конкретного дела, да и то пока не проведут служебное расследование.