Тайяна. Раскрыть крылья - Галина Гончарова

Тархоши пристально посмотрел на Диолата.

– Мы еще поговорим об этом, сын Четырехликого.

Трайши пожал плечами, но вот сейчас в его презрение не поверил уже никто. Храм был не той силой, которой можно пренебрегать. А приворотные зелья ни один хоши одобрять не собирался. Пусть не черная магия, но и не добро, ой, не добро…

– По мелочи Вериола, конечно, пакостила сестре, как могла. Брала ее платья и зашивала в них всякую гадость…

– Какую именно? – уточнил хоши.

– Веревку повешенного, пропитанную кровью Аэлены.

Вот теперь у всех мужчин в комнате на лицах отобразилось одно и то же. Брезгливость.

А у хоши еще и гнев.

– Порчу наводить?! Черное колдовство творить?

Алинар промолчал. Но судя по желвакам на его скулах, Вериолу надо было держать подальше от мужчины. Лучше в Разломе. Даже Диолат выразительно поморщился. Проняло, видимо.

– Хоши, вынужден напомнить…

– Лойрио, это – дело Храма. И мы об этом еще поговорим – когда все закончится.

Вериола явственно побледнела. Хоши не шутил, совершенно не шутил, и после разговора ей грозили храмовые подвалы и дознание.

Нархи-ро скривила губы. Нет, люди бывают все-таки непроходимо глупы.

– Должна сказать, что это была на редкость тупая попытка, – Яна пожала плечами. – Наводить колдовство такого рода могут либо Темные, либо стихийные некроманты. Но Вериоле требовалось сделать хоть что-то. Она сделала – и безуспешно. Сама по себе она не была опасна Аэлене – не те возможности. Проблемы лары начались после того, как Вериола познакомилась с трайши Диолатом.

– Он обещал, что поможет убить ее, – Вериола хрипло рассмеялась. – Клялся, что она не выживет!

– И тут мы переходим к другой стороне нашей монеты, то есть истории, – усмехнулась Яна. – Казалось бы, зачем благородному трайши какая-то лара? Не первой молодости, не выдающейся красоты, да и с тремя детьми? Уж извини, Аэлена…

– Ничего страшного. Ты ведь правду говоришь. Когда-то я была недостойна даже стать любовницей. Сейчас же…

– А сейчас трайши активно поливался приворотными зельями, обхаживал лару, как только мог, и демонстрировал свою любовь. Дошло до того, что лара Аэлена стала просто бояться – и мне пришлось все время быть рядом с ней.

– Ну, не все время, – сально усмехнулся Диолат.

– Либо Яна – либо я, – четко произнес Рошер, – и я в Храме присягну, что Аэлена не изменяла мужу.

Диолат фыркнул.

– Да неужели? А если подумать?

– Даже если очень подумать, – Яна пожала плечами, – примерно в то же время, когда Аэлена ухаживала за бабушкой, она знакомится с трайши Вильтеном. У молодых людей за плечами трагедии: у него подорвано здоровье, у нее – больная бабушка и совершенно нет денег, к тому же и ее здоровье оставляет желать лучшего. Но главное – у обоих есть талант. Вильтен ярче, сильнее, взрослее, но в Аэлене он видит зародыш того же огня, который сжигает и его. Может, окажись он подлее или мельче, все сложилось бы иначе. Но Вильтен всегда был благороден. Он просто помог девушке, ничего не требуя взамен, – и обрел верную подругу.

– Ему ничего от меня не было нужно, – вздохнула Аэлена. – Вообще ничего. Он просто был одинок – и разрешал мне быть рядом, потому что я его не жалела. И я была – до того страшного года…

– В тот год трайши Вильтен потерял любимую женщину, а вместе с ней и желание жить.

– Любимую, – фыркнул Диолат.

Аэлена посмотрела на него с брезгливостью.

– Любовь не выбирает. Иногда получается такая… гадость! Я терпеть не могла эту крыску с вечно опущенными глазками, но ради Релиша полюбила бы и гадюку! Паука бы съела, лишь бы он тоже был счастлив.

Алинар молча привлек жену поближе к себе, по достоинству оценив это коротенькое «тоже». Диолат запрокинул голову и расхохотался.

– Ну что ж, откровенность – так до конца! Знавал я его невесту. Да-да, именно в том смысле и знавал! Мы как раз… развлекались при дворе. И когда наш творец прекрасного представил ко двору эту Лорию… редкостно гнусное зрелище! Что верно, то верно – крыска. Тощая, бледная, словно водой нарисована, с постным видом… и нам стало интересно. Поверьте, в постели она постной не была.

– Это – ты?!

Аэлена медленно поднялась с дивана, Алинар вцепился в нее так, что побелели костяшки пальцев.

– Мразь! Неужели нельзя было ее не трогать?! Или вам так хотелось причинить боль Вильтену?! Потому что он был выше вас?! Лучше, чище, добрее?!

– Да нет, – Диолат передернул плечами. – Нам стало просто любопытно, что он такого в ней нашел. Мы развлекались.

– Ничтожества.

– Ха! Видела бы ты ее в постели! Очень страстная девчонка оказалась и с мужчинами, и с женщинами. И кстати, не особенно-то она и любила твоего художничка! Упрашивала кого-нибудь из нас жениться…

– А когда вы отказались, она решила сделать аборт?

– Примерно так. Подумала, что все равно этот лопух ничего не разберет. Представляешь – он ей только руку целовал. Было так забавно, когда она потом этой же ручкой…

Ваза врезалась в стену над головой Диолата.

– Уничтожу! – Аэлена рвалась из рук мужа. – Как вы… как Релиша… ТВАРИ!!!

Алинар крепко прижал ее к себе, лицом прямо к золотому шитью, женщина дернулась еще несколько раз – и смирилась. Руки упали, плечи дрогнули. Она не плакала, нет. Но – больно, как же больно, не за себя, за Релиша Вильтена, который не распознал тварь под красивой оболочкой, который убил себя из-за продажной девки, который…

Которого больше нет.

Яна смотрела с сочувствием.

– Вильтен свел себя в могилу. Но перед этим оказалось, что он завещал все – включая и титул, и земли – Аире Авельен.

– Что?!

Вот это стало неожиданностью и для Алинара. Диолат гнусненько хихикнул.

– Именно! Все – этой соплячке под опекой ее матери до двадцати двух лет или до замужества. Так что я бы подумал, чья она дочь – твоя или не твоя?

– Моя, – Алинар даже плечами пожал. – Аэлена сначала сказала мне, что беременна, а потом уехала к Вильтену.

На лице Диолата отразилось такое разочарование, что Яна только хмыкнула.

– Я уезжала уже беременной, – Аэлена тоже смотрела спокойно. – Вильтен нуждался в моей помощи, а на первых месяцах беременности можно делать что пожелаешь. Я поехала – и Аира родилась в срок, кстати говоря. Есть признаки, по которым женщина может определить… вот у меня и была задержка, как обычно. Когда ребенок третий – ты уже понимаешь, чуть ли не сразу. Да если бы и не… Релиш любил меня как брат. Неужели вы думаете, что мы не могли быть близки раньше? Если бы он захотел, если бы я сделала шаг навстречу? Но для нас это было немыслимо. Два огня не должны встречаться, иначе они погасят друг друга.

– Так Вильтен считал или ты?

Аэлена не удостоила двоюродную сестру даже взглядом.

– Релиш был человеком, который не каждому встретится. И я любила его. Как сестра, как подруга… как могла! И так жаль, что этого оказалось мало! Безумно жаль! Я солгала ему – я бы и сто раз солгала! Лишь бы он жил, а он не хотел…

– Вильтен не желал жить – и завещал все Аире. А у нашего трайши ни денег, ничего. Нет, что-то остается, но это обычный человек может жить на такие деньги целую жизнь – и неплохо жить, между прочим. А наш трайши так не привык. Ему нужны роскошь, балы, драгоценности, признание… И он решает соблазнить Аэлену. Зачем? Да все просто. Он увозит Аэлену от мужа, та получает развод и опеку над Аирой – это уже в любом случае, даже если Алинар не отдаст ей сыновей, а с девчонкой она получает и состояние Вильтена. А это громадные деньги, земли, картины… да много чего! Хватит на четыре жизни в роскоши – не на одну. Но как?! Как увести женщину из семьи? Аэлена, ты ведь не просто так тогда волновалась?

– Конечно, нет. Месяца три-четыре назад, точнее я не помню, мы уже виделись с Диолатом, – Аэлена пожала плечами. – Я промолчала, не придала значения. Зря.

– Где и когда?

– Мы виделись? Да в столице. Я ездила с мужем, мне хотелось побывать у матери, в тот день я решила прогуляться по лавкам, купить кое-что детям… да, одна! Но я же не думала…

Аэлена чуть прикрыла глаза, возвращаясь мыслями в тот день.

Столица, ранняя весна, прохладный день, она, кутающаяся в теплую накидку – и все-таки промерзшая до костей.

– Я решила зайти в леанти. Это моя слабость, а в тот момент и просто необходимость. Болеть совершенно не хотелось, я решила посидеть, послушать музыку, выпить чашечку ланти…

– Диолат пришел потом?

– Да. Я сидела где-то уже полчаса, почти согрелась, решила выпить еще чашечку, и тут…

– Аэлена? Какая встреча. Ты позволишь?

Словно и не было этих десяти – да и больше уже – лет. Такой же обаятельный, хотя годы все же оказались безжалостны. Намечается второй подбородок, тронули лоб морщины, чуть оплыла фигура, но это видит только взгляд художницы. Остальные увидят элегантного светского льва, в шикарном зеленом костюме, с очаровательной улыбкой.