Призма тишины - Роман Викторович Титов

Но я решил пока притормозить с поисками ответов.

– Похоже, что так и есть, – сказал я наконец и это заметно расслабило лейров.

Райт, подплыв ближе, мягко подтолкнул меня в сторону черного прохода.

– Ты сказал, это склеп. Чей он?

Я заговорил лишь после того, как мы втроем вплыли внутрь усыпальницы. Нас встретил коридор, длинный и похожий на вырытую червем нору, при этом достаточно просторную, чтобы троим взрослым разумникам не пришлось тесниться. Округлые стены были в буквальном смысле испещрены убористыми надписями на том же древнем языке, что и у входа. Дазы нигде не наблюдалось.

– Вы знаете, кто такой Адис?

– Ты это сейчас к чему? – ожидаемо удивилась Туори.

– Лейр, в чью честь был назван наш Орден, Сети, – ответил ассасин, с куда большим вниманием приглядываясь к письменам и барельефам, что все чаще попадались на глаза по мере того, как мы углублялись внутрь усыпальницы. Наши фонарики лишь вскользь касались причудливых (и очень реалистичных) фигур, застывших в подобие предсмертной агонии, но игра света придавала украшениям особенно трагический и даже жуткий вид.

– Как-то зловеще, не находите? – заметила Туори, указав на особенно мерзопакостную картину, изображавшую разумницу с гротескно растянутым в беззвучном вопле ртом. Глаза разумницы казались вылезшими из орбит, а кожа на лице и руках как будто грозила сползти, словно плохо прилаженная маска. Если присмотреться, то практически все, кто был изображен на стенах, выглядели схожим образом. Как будто не украшали место упокоения, а предупреждали о чем-то.

Так и не дождавшись внятного ответа, портакианка вставила:

– Он был анаки, насколько я знаю. – И оглянулась, как бы с намереньем убедиться, что мы понимаем, о чем речь. – Этот Адис. Он ведь был анаки, не так ли?

– Беглец, – нехотя согласился Райт. – Бросил Паракс во время гражданской войны или что-то вроде того. Слушай, Сети, я не силен в истории. Давай ты уже выложишь нам все и не будешь голову морочить?

Но это было бы слишком легко. К тому же, я и сам не до конца верил собственным умозаключениям.

Туори догадалась первой. Ну, или почти.

– Он думает, это его гробница. Так ведь, Сети?

Ассасин громко хмыкнул.

– Ерунда! Гробница Адиса давно изучена. Черный дворец на Хотепе-12. Может, слышали про такой?

Я с большим трудом оторвал взгляд от еще одной фигуры, казалось, пытавшейся выбраться из стены: женщина с обезображенным и перекошенным от неведомых, но безусловно чудовищных мук лицом тянула вперед беспалые руки, как будто моля о спасении. Обожженную ладонь уже привычно дернуло, но мне было не до нее. Я сказал Райту:

– Что, если гробница на Хотепе – подделка? И что, если Адис, историю которого нас заставляли заучивать, совсем не такой, каким представлялось наставникам?

– Поясни.

– Достоверных изображений его до наших дней не сохранилось, ведь так? Все, что о нем известно – что он был анаки и что он сбежал с Паракса, когда лей-ири проиграли войну нормалам.

– Ну и? В чем тут противоречие?

– А в том, Райти, что Адис был не просто рядовым лей-ири, избежавшим смерти. Это тот самый Безымянный Паяц! Первый лей-ири! Первый лейр!

Повисла долгая пауза.

– Чепуха! – первой отреагировала Туори, громко фыркнув. – Никто не знает, что стало с останками Паяца. Все только спорят. А иногда даже дерутся. Сама, кстати, видела, как мастер Шенг засветил кому-то из алитов, за то, что тот сказал нечто нелестное про Паяца.

– Шенг? – не сумел не удивиться я.

Туори кивнула:

– Ну, да. Эта пухленькая булочка буквально помешана на истории лейров. Бредит Параксом, лей-ири и куатами. Сутками торчит в архивах, в надежде откопать что-нибудь стоящее. Неужто ты не знал?

Меня на самом деле мало заботило все, что было связано с толстым иланианцем. Включая его личные пристрастия и увлечения. Тем не менее кое-что из слов Туори зацепилось за ухо.

– Ты сказала, он изучал архивы лей-ири. А на Параксе он, случайно, не бывал?

– Да будет тебе известно, Сети, я не шпионю за мастерами.

Я уловил тень недосказанности.

– Но?..

Туори небрежно оттолкнулась от стены и поплыла дальше, тогда как голос ее продолжал раздаваться внутри наших шлемов:

– Но так уж вышло, что я люблю проветриться по ночам. – Она тут же оговорилась: – Правилами это не запрещено, так что не думайте ничего такого. Просто ненадолго выбираюсь наружу и брожу у подножья Цитадели. Здорово помогает проветрить мысли.

– Не спорю. Но что ты видела? Или думаешь, что видела?

– Корабль. Ночной визитер. Думала, это был кто-то из заказчиков, но его никто не встречал. Мне стало любопытно, и я подкралась поближе. Жирный ублюдок даже не понял, что за ним наблюдают. Сполз по трапу с таким видом, будто вручную перепахал всю параксанскую равнину. Он в буквальном смысле еле на ногах держался, но, что самое странное, был в скафандре, с ног до головы перемазанном в какой-то странной пыли.

Я приложил максимум усилий, чтобы голос звучал ровно.

– Как давно это было?

Туори оглянулась. На ее полосатом лице блуждала легкая улыбка.

– Примерно тогда же, когда тебя забрал на поруки великий Аверре.

Осмыслить это и хоть как-то отреагировать мне не позволил искаженный статикой голос, вклинившийся в наш уютный тройничок:

– Извините, что прерываю, деточки, но Маме очень сильно хочется, чтобы вы кое-что увидели. Оно тут недалеко, за ближайшим поворотом.

Мы втроем переместились ближе к роботессе, а конкретней – через весь коридор, оказавшийся удивительно длинным, в центральную часть усыпальницы, то есть туда, где, как и следовало предполагать, покоился саркофаг с телом. Сама комната представляла собой сферу и немалую, примерно десяток метров в диаметре, с облицованными черными плитами стенами. Часть плит в форме равнобедренно треугольника несла на себе едва видимые насечки и, в общем, составляла один большой и крайне сложный геометрический орнамент. Ни статуй, ни барельефов, ни иных украшений. Только монолитная обсидиановая глыба в центре, закрепленная в перекрестье держателей. И больше ничего.

– Гроб? – хмыкнул Райт. – Вы хотели удивить нас гробом?

Даза, чьи встроенные фонарики двумя конусами охватывали лишь часть бесшовного на первый взгляд саркофага, развернулась и выдала голосом паучихи:

– Надо найти способ вскрыть эту штуку.

– Зачем?

– Чтобы убедиться, что там именно тот, кто нам нужен, – ответила