Опасная миссия - Катерина Кингорд

– Это запах чертогов Гаурта! – заголосил на всю трапезную Гудиан, который только сейчас заметил неладное – до этого он ожесточенно спорил в углу с Аткалагоном. – Это происки Жреца Гаурта!

– Какой, к забуззам, Гаурт! – заорал мастер Винарий и кинулся к выходу.

Послушники бросились следом, чуть не сбив с ног Бранго. Кто-то закричал, загремела посуда: темноволосый послушник в дальнем конце стола зацепился за скатерть, и та поехала вместе с мисками и плошками.

– Пропустите… А-а! – взвыли в толпе: у выхода образовалась пробка.

– Проклятье! – рявкнул Лекс, пытаясь протолкнуться наружу.

Вонь стояла невыносимая. По сравнению с этой газовой атакой происшествие на трудовоспитании было сущей безделицей. Сане казалось, что в трапезной раздавили по меньшей мере пару мешков этого самого гороха!

– Быстрее-быстрее, Лекс, – пищал сзади Аткалагон, зажав нос и подталкивая Белова кулачками в спину.

И Саню замутило еще сильнее. Он чувствовал, что еще немного – и овощной суп, который он успел съесть, точно полезет обратно…

Парень захрипел, из последних сил протискиваясь к выходу, толпа подхватила его и буквально вынесла в коридор, в объятия холодного чистого воздуха!

– Забузз… – вырвалось у Белова, он разжал нос, буквально заглатывая свежий воздух. В коридоре было ужасно шумно.

Саня принялся оглядываться. Сердце его грохотало в груди: «Черт-черт-черт… Как такое могло случиться?»

В толпе послушников Лекс заметил толстяков, мелькнуло бледное лицо Марица, однако друзей нигде не было видно.

– Ох, что-то теперь будет… – пробормотал парень, а из трапезной всё вываливались послушники, все как один позеленевшие. Саня заметил Абио – тот был бледно-зеленый, как при морской болезни, он тихонько подвывал, упершись руками в колени. И Белов сглотнул, отвернувшись.

– Забузз раздери, надо было немножко подкинуть – три-четыре горошины, а Талк и Джер, похоже, сыпанули от души, да еще в капюшон Бранго! – И Лекс даже глаза закрыл, стараясь подавить отчаяние.

«А вдруг этим горохом и впрямь можно убить? – думал он, стараясь не слышать надсадного кашля несчастного Абио. – Что же теперь будет?»

В ту же секунду Лексу в ухо ворвался знакомый голос:

– Наконец-то, голубчик, где же ты колобродишь! – И, прежде чем тот успел отреагировать, его потащили в сторону за рукав.

– Джертон! – вскричал Саня с облегчением.

– Он самый, – криво усмехнулся Амикар, когда послушники остановились у длинного ряда полукруглых окон.

Снаружи выл ветер, взвивая в воздух сухие желтые листья. И Джертон саркастически молвил:

– Ну?

– Что ну? – пожал плечами Лекс, чувствуя себя неуютно. – И где, кстати, Талк?

– Забузз его знает! Сам хотел бы знать, – буркнул черноволосый и снова зыркнул едким взглядом на Белова. – Ох, вы и учудили, друзья.

– Не мы, а вы, – огрызнулся Саня, покосившись на толпу послушников, которые встревоженно гудели, то и дело заглядывая в трапезную.

Чуть поодаль шумела шайка Марица – там были и толстяки, и Киган, и Журис, и даже Верон. Неф и Гунт то и дело оборачивались, похоже, кого-то высматривая.

А Джертон запоздало насторожился:

– Так, погоди, по-твоему, это я виноват, что вы подсыпали горох куратору?

– С чего ты взял? – фыркнул Белов. – Я вообще никого не обвиняю… но и ты не обвиняй.

– Вот как? – усмехнулся было Амикар.

Однако Лекс, не дожидаясь новых обвинений, перебил его:

– К твоему сведению, подсыпал один Талк. Я за Марицем следил в это время, – буркнул он, отведя взгляд: забузз раздери, Джертон ведь еще не знает, что он проиграл этот спор! И кинжал его продул…

Ох, черт, они с Талком за этот злосчастный день совершили столько всяких гадостей, сколько у обычных людей и за месяц не наберется… Тьфу! Что скажет мастер Тайлас, если узнает обо всем?

– Ах да, ты про спор говорил, – пробормотал Амикар, и Лекс внутренне напрягся.

«Страшно подумать, что будет, когда Джертон про кинжал услышит…»

– Ладно, – проворчал черноволосый, – будем считать, что Талк временно сошел с ума без твоего присмотра и подсыпал горох бедолаге Бранго. А я уж было подумал, что ты решил отомстить куратору.

– Я, по-твоему, похож на психа? – обиделся Саня. – Это надо быть самоубийцей, чтобы магу горох подсыпать!

– Не скажи, после Лаумита вы все же странные, – хмыкнул Джертон. – Но на сумасшедшего ты не похож, да, – поспешно добавил он, заметив, как набычился Лекс.

– И Талк не мог ошибиться, – продолжил Белов. – Наверно, что-то непредвиденное случилось…

– И что же? – фыркнул Амикар. – Бедняга Бранго случайно робу Гунтаса напялил? Талче бы еще над Гардоком подшутил, право слово!

– В том-то и дело, – перебил его Лекс. – Талк, по-твоему, дурак – так подставляться? К тому же мы собирались двоим подсыпать, а весь горох почему-то оказался у одного… – И Саня вопросительно посмотрел на Джертона.

Тот хотел было ответить, но в это время в галерее послышались тяжелые шаги, и через секунду в холле объявился светловолосый Винарий.

И орава послушников загалдела как на базаре. Одни только Лекс и Джер молча смотрели на мастера. Вид его Сане не понравился – маг был мрачен, словно туча, так что парень снова почувствовал надоевше знакомый холодок волнения.

– Все здесь? – хмуро вопросил Винарий.

Послушники зашумели сильнее:

– …А с куратором Бранго все в порядке?

– …А кто это натворил? – посыпались вопросы, однако Винарий, не обращая внимания на гудящую толпу, принялся оглядывать послушников.

Губы его зашевелились, точно бы он кого-то выискивал, и Лекс проглотил ком волнения.

– Думаешь, они что-то знают? – шепнул он Джертону.

Тот передернул плечами:

– Понятия не имею, но давай-ка подойдем к остальным, а то как бы действительно чего не заподозрил…

И, точно услышав его шепот, Винарий обернулся к друзьям:

– А ты, Лекс, был на завтраке, верно?

Сердце Белова подскочило к горлу:

– Конечно, вы же меня видели.

В толпе послышались смешки.

– А может, он это и устроил, – прогнусавил кто-то, зажав нос. – От него же всегда горохом воняет!

Однако Винарий метнул строгий взгляд на послушников, и в коридоре сразу же воцарилась тишина.

– Так, – кивнул светловолосый мастер, снова посмотрев на Лекса, – а не объяснишь мне свой поступок с послушником Нефлингом? Что за разговоры ты с ним завел?

В толпе снова зафыркали.

– А… это? – как можно беспечнее махнул рукой Саня. – Я с ним, понимаете, подружиться хотел, а он, к сожалению, не пожелал дружиться, – Лекс состроил печальное лицо. – Что ж, значит, не быть нам друзьями!

Смешки в толпе стали громче, а Винарий пожевал губами.

– Очень хорошо, значит, подружиться собрались! – Он кивнул, отвернувшись, хотя было видно, что объяснение его не устроило.

Саня с Джертоном переглянулись.

– Думаешь, поверил? – прошелестел Лекс, и Амикар едва заметно пожал плечами.

– Вид у него какой-то странный. Сомневаюсь, что поверил, но ведь никто не видел тебя около плащей, верно?

Несколько секунд Лекс переваривал слова друга, а потом снова зашептал:

– Думаешь, они Талка запалили… То бишь заметили? – поправился он, вспомнив краем сознания, что Джертон может не разобраться в их сленге.

Однако докончить ему не удалось, потому что Винарий хлопнул в ладоши, призывая послушников к тишине:

– А теперь все на трудовоспитание, да побыстрее. И будьте готовы к тому, что в любой момент вас могут вызвать магистры! – мрачно добавил он.

Толпа зашумела-загомонила, повалив в коридор, – ни дать ни взять птичий базар, одни только Джертон и Лекс молчали, избегая взглядов друг друга.

– …Вас могут вызвать магистры… – хмуро повторил Саня, когда они шли на трудовоспитание. – Мастера явно не знают, что это мы, – добавил он, оглянувшись, и… столкнулся взглядом с Гудианом, который настороженно косился на него.

Однако как только Лекс обернулся, тот резко отвел взгляд, и у парня ёкнуло сердце.

– Ты что? – потеребил его за плечо Джертон.

– Гудиан какой-то странный, – проговорил Саня, – такое ощущение, что он знает или подозревает…

– Всего лишь подозревает, – отмахнулся Амикар. – Сам посуди, тебя же вообще не было в раздевалке у Сегундо! Что он мог заметить-то?

Лекс вынужден был согласиться, но мерзкое гнетущее чувство не покидало его: что-то не так с Гудианом – это точно. Еще вчера он был совершенно нормальный – как всегда нравоучения читал. А тут… глядит на него, как на Нефа какого-нибудь!

«А может, дело не в горохе, а в споре с Журисом? Узнал как-нибудь про кинжал… Хотя вряд ли Журис стал бы ему докладываться», – подумалось Лексу.

В это время они вошли в мастерскую.

– Одного не понимаю, куда этот Талк мог запропас… – раздраженно начал было Джер, но слова застряли у него в горле: за дальним верстаком у окна сидел здоровяк и преспокойно раскладывал инструменты на столе!