Охотник за бабочками - Сергей Костин

— Я туда не полезу? — Волк откровенно саботировал ответственное задание по розыску пропавших без вести.

— А тебя и спрашивать никто не станет, — отпарировал Кузьмич, не отрываясь от бронированного стекла экрана, — Командир скажет, полетишь.

— Я свободный корабль с чувством собственного достоинства, — гордо сообщил нам Волк, — Если говорю, что не полечу, значит, не полечу.

— Полетишь, — я дыхнул на стекло и обнаружил, что мой прижатый к экрану нос странным образом препятствует образованию запотевания над ним. Весьма интересное с научной точки зрения наблюдение.

— Но если командир скажет, что я полечу, — Корабль счел нужным переменить интонацию, — То непременно полечу.

— То-то же, — сказал я и выплюнул мятную конфету, которую мне недавно подсунул Кузьмич.

— Тогда попрошу занять места согласно штатному расписанию, — попросил корабль.

Пока он ставил дополнительную защиту, мы с Кузьмичем, как и было сказано, заняли соответствующие места. Я в командирском кресле, он у моего живота, придавленный к нему ремнями безопасности.

— Аттракцион Дремучие Горки начинается! — гаркнул Корабль, и выплюнул из задних дюз приличную порцию энергии, проверяя маневренность силовой установки.

Я бы не сказал, что данный аттракцион мне понравился. Совсем наоборот. Ничуть не понравился. Мы мотались между астероидами, словно, извините, глисты в лаборатории. Волк полностью отключил искусственную гравитацию, чтобы не отвлекаться по мелочам, а также освещение и подачу воздуха.

Расстреливая во всех направлениях самые наглые астероиды, он продирался между ними со страшными ругательствами, от которых я, если б мог, готов был заткнуть уши. Но руки мои были втиснуты в подлокотники и не могли этого сделать.

Корпус Волка странным образом изгибался, словно резиновый, стремясь увернуться от крупных кусков космической материи, но не всегда удачно. Несколько десятков раз Корабль пропускал удары, и тогда тело его сотрясалось, скрепя и воя.

Кузьмич, не переставая, визжал, и мне иногда даже было видно, как у него от перенапряжения вываливаются глазные яблоки. Неприятное, скажу я, зрелище. Впрочем, я сам пару раз стошнил, отдав все долги моему маленькому другу.

Вылетели мы на край Дремучих Горок очень даже неожиданно. Астероиды кончились также внезапно, как и начались. Позади корабля осталась сплошная стена из огрызков железа, гранита и базальта.

— Готово, командир, — Корабль включил вспомогательное оборудование и мы с Кузьмичем, наконец, смогли вздохнуть свежего воздуха.

Бабочек, вскинув перед собой руки, тут же полетел сполоснуться.

— Командир, — Корабль встряхнулся с носа до закрылков, стряхивая с себя космическую пыль, — разрешите обратиться?

Я как раз улегся на пол, чтобы придти в себя после аттракциона и не мог не разрешить Кораблю не обратиться.

— Тут такое дело, командир, — голос Волка стал нудным и плаксивым, — У меня заднюю камеру обзорную камнем расплющило.

— А причем здесь я? — на полу было хорошо, и желудок постепенно приходил в нормальное состояние.

— Так у меня на него гарантия еще пять с половиной тысяч лет. Кто возмещать будет?

Я перевернулся на спину. Если Волк заныл о возмещении, то сейчас начнет требовать звездочек. Поэтому, нужно его определить и показать себя заботливым командиром.

— Пять звездочек тебе хватит?

— Десять, — нагл. Нагл и самоуверен.

— Семь!

— Девять с половиной.

Сошлись на восьми. Неплохая плата за то, что мы остались в живых. (Не забыть по окончании миссии лишить Вселенский Очень Линейный Корабль восьми звезд на борту за наглость и излишнюю самоуверенность. Командир. Подпись. Дата.)

Вернулся Кузьмич. Почистевший и посвежевший. Опять пользовался моим дезодорантом.

— Дальше-то куда? — Корабль откровенно скучал без движения.

— Щас, — сказал Кузьмич подлетев к обзорному экрану ткнул пальцем, — Видишь вон то темное пятно? Туда и двигай. Да не боись. Ничего там нет, кроме одинокой планеты. Она то нам и нужна.

На совершенно пустом черном космическом горизонте, без единой звезды, без единого намека на другие космические тела, чернело черное пятно. Посредине черного пятна нечеткие очертания чего-то большого. Тоже черного.

— А что это такое? — спросил я. Все-таки командир и должен знать, что впереди маячит.

— Если мне не изменяет память, — сморщился Кузьмич, — Эта планета Бабяга. Ударение на втором слоге.

— Смешное название. Особенно, если ударение на втором слоге, — интересно, откуда Кузьмич все знает? Я ведь его в совершенно другой стороне Галактики подобрал. Не один световой год отсюда.

— Ничего и не смешное, — Кузьмич примостился на приборной доске и стал натирать крылья воском, что делал он обычно только перед очень торжественными встречами, — Бабяга только сокращенное название. Как и у большинства космических тел. Тебе то, как бывалому командиру, это должно быть известно не хуже меня. А расшифровывается Бабяга просто. Даже очень просто. Большой Астрономический Беспилотный Ядерный Гипермозг Ангелов. Год выпуска неизвестен. Производители неизвестны. Посетителей не жалует. И на кой черт она здесь висит, совсем непонятно. Питается, кстати, органической пищей.

— Ну и, слава богу, — вздохнул Волк.

— Что значит, слава богу? — возмутился я, — Тут на тысячу парсеков я единственная органическая пища. Ты, Кузьмич, слишком мал для такого определения. Не дорос. И теперь мне на эту Бабягу спускаться?

— А может, и не органической, — Кузьмич сложил руки у себя на груди и принялся раскачиваться по сторонам, издеваясь.

Это дело пора кончать. И так мотаемся по черному свету без всякой определенной цели. Если суждено быть органической пищей, то так тому и быть. А издеваться над собой всяким мелким бабочкам я не позволю.

— Идем на сближение с планетой. Садимся в наиболее удобном месте…

— Там площадка есть специальная, — вставил Кузьмич.

— Садимся на специальной площадке. Быть готовым к неожиданностям. Форма одежды парадная.

Неторопливо приближался Волк к планете со смешным названием. Чем ближе, тем медленнее. И открывался перед нами вид необычный. Доселе никем не виданный и не запротоколированный.

Кубическая планета ощетинилась со всех сторон шипами острыми, размеров великих. Только на одной ее грани виднелась площадка ровная, безшипастая, а на краю площадки ворота одинокие, никем не охраняемые.

— Внимание кораблю с пятиглавыми звездами на бортах! Вы находитесь в моей территориальной зоне. Советую немедленно ее покинуть. В противном случае имею полно право уничтожить вас способом мною выбранной.