Королевская страсть - Патриция Хортон

Правда, она немного оживала, когда ей приносили малыша, но и тогда это была лишь тень прежней Барбары. Карл отказался от нее, и сердце Барбары было разбито. Еще совсем недавно она была самой счастливой женщиной на свете, любящей и любимой. А сейчас мир перевернулся. Она лежит покинутая и смотрит в безрадостное будущее.

Любовь мужчины — самое главное в мире, с горечью думала она. Если ты владеешь ею, то обладаешь всем, если нет — то ничем. Она негодовала на всех мужчин, включая Карла, за то, что они имели такое большое значение в ее жизни.

Когда-то Карл обещал, что окружит ее богатством и славой, чтобы сделать ее жизнь безоблачно счастливой. И что же теперь осталось у нее? Титул леди Каслмейн, деньги, поступающие от торговли и лотереи? Она тратила их, как только получала, и в основном на то, чтобы доставить удовольствие Карлу… Ну и, конечно, на карты, честно призналась себе Барбара.

В отчаянии она упрекала себя за бешеный темперамент. Хорошая вспышка ярости могла бы вернуть ее к жизни, но на это она не была способна. Барбара устало уткнулась лицом в подушку, и дремота вновь овладела ею.

Проснувшись, Барбара бросила взгляд на колыбель и заметила, что она пуста. Немного встревоженная, она позвала Нэнси.

— Где ребенок?

— Его светлость взяли его крестить.

Долгожданная ярость, точно пожар, вспыхнула в Барбаре. Она отбросила покрывало и, соскочив на пол, взволнованно заходила по комнате.

— Как он посмел! Презренный трус! Украл ребенка, пока я спала!

— Ведь вы бы не позволили ему сделать это! — Нэнси осторожно оглянулась, пытаясь сообразить, что Барбара собирается швырнуть в нее.

— Конечно, я бы не позволила! Ведь Роджер католик и явно собирается окрестить королевского сына в свою веру.

Барбара все еще яростно мерила шагами комнату, когда на пороге появился Роджер. Она выхватила у него ребенка.

— Ты что, с ума сошел? С чего тебе вздумалось сделать католиком ребенка короля?

— Я решил, что мой сын должен быть крещен в моей вере, — спокойно ответил Роджер.

Барбара с откровенным изумлением взирала на него.

— Как ты можешь думать, что это твой сын? Я не спала с тобой с тех пор, как стала любовницей короля.

— Тебе не следует забывать о двух вещах, — невозмутимо сказал он. — Во-первых, в глазах всего света я являюсь отцом этого малыша, а во-вторых, ты больше не любовница короля.

Его беспощадные слова причинили ей дикую боль, она подумала, что лучше бы он убил ее.

— Я полагаю, что теперь мы снова будем жить как муж и жена и постараемся вернуть нашей жизни былое достоинство.

Она представила себе ту жизнь, которую имел в виду Роджер, тихую провинциальную жизнь вдали от двора. День за днем слушать его занудные разглагольствования, терпеть вялые ласки по ночам! Ей только двадцать лет, а жизнь уже кончилась!

— Достоинство! — воскликнула она. — К чему мне твое дурацкое достоинство? Я хочу жить полной жизнью. Жизнью, которой ты не сможешь дать мне.

— Не думаю, что у тебя есть большие возможности для выбора, — еще спокойнее сказал Роджер. — А пока я оставляю тебя, чтобы ты могла все обдумать.

Гнев Барбары немного утих. Но она точно очнулась от зимней спячки, кровь заиграла в ее жилах, ум обрел прежнюю ясность. Возможно, поступок Роджера открыл ей путь к тому, чтобы вернуть любовь короля. Ведь Карл признал своего сына и обещал позднее сделать официальное признание. Конечно, король протестантской Англии не допустит, чтобы его сын был крещен в католическую веру.

На следующий день Роджер уехал по каким-то неотложным делам, которых у него всегда было в избытке. Вероятно, он надеялся, что в его отсутствие Барбара постепенно свыкнется со своим новым положением.

Барбара действовала решительно и быстро. Она приказала погрузить на телеги необходимую мебель и, забрав ценные вещи, отправилась в Ричмонд, в дом своего дяди. На Кинг-стрит остались лишь несколько слуг для охраны дома. Из Ричмонда она послала Карлу страстное послание, умоляя его приехать к ней.

Нельзя сказать, что Карл разгневался, получив ее призывное письмо. Маленькая Катерина была милой и приятной, возможно, даже немного приторной в своих ласках. А он привык к разнообразию. Одним из главных достоинств Барбары было то, что с ней никогда не бывало скучно. Она была крайне соблазнительна как женщина, но в то же время обладала умом и неисчерпаемыми способностями в устройстве разнообразных развлечений. Она придумывала костюмированные балы и игры, ставила веселые спектакли. И Карл признался себе, что уже слегка устал от своей юной женушки. Конечно, он обязан нанести Барбаре этот визит и узнать причину столь страстного призыва.

Барбара взволнованно крикнула Нэнси:

— Пошевеливайся! Мы должны превратить меня в больную, почти умирающую женщину.

Нэнси изумленно раскрыла рот.

— Да-да, — неторопливо сказала Барбара. — Пусть Карл Стюарт посмотрит, до чего он довел меня. У него всегда было доброе сердце. Едва ли он с легкостью воспримет, что от его цветущей любовницы осталась лишь жалкая тень.

После соответствующих втираний лицо ее стало мертвенно-бледным. Затем она наложила тени под глазами и на щеках.

— Опусти полог так, чтобы лицо находилось в тени, — приказала она. — А теперь иди встречай короля. Нельзя, чтобы гостеприимный дядюшка успел перехватить его. Я хочу, чтобы сразу по приезде он прошел ко мне.

Сердце ее учащенно билось, она откинулась на подушки, слегка презирая себя за этот спектакль. Никогда Барбара не думала, что ей придется удерживать короля, играя на его жалости. Но сейчас ей казалось, что это единственное средство.

Она услышала звук шагов Карла по паркетному полу комнаты. Он подошел к кровати.

— Барбара! Ты не сообщила мне, что заболела! — Он обеспокоенно вглядывался в полумрак затененной пологом кровати.

Барбара больше походила на труп, чем на живую женщину. Он страшно испугался. Жизнь без нее представилась ему мрачной и унылой. Странно, как он мог жить без нее все это время.

— Садись, Карл. — Она показала слабой рукой на край постели, боясь, что, если он сядет ближе, ее грим станет слишком заметен.

Карл присел и нежно взял ее руку. Она расслабила руку, стараясь сделать ее вялой и безжизненной. Как бы ей хотелось сжать его руку, отбросить покрывало и прижаться к нему всем телом! Но она лишь издала слабый вздох.

Карл тревожно склонился к ней.

— Что с тобой случилось, милая?

— Я не упрекаю тебя, дорогой, — тихим голосом сказала она. — Но посмотри, до чего довела меня любовь к тебе. Моя репутация погублена окончательно. Я потеряла дом, мужа… У меня не осталось даже твоей любви!