После бури - Фредрик Бакман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Теему знал об этом, он слишком уважал Хряка, чтобы явиться к нему на глазах у детей: они имеют право верить, что их отец никак не связан с такими людьми, как он.
– У тебя что, отпуск? – крикнул он из сада.
Хряк поднял голову. Они пожали руки. Хряку было за сорок, он никогда не входил в Группировку Теему, но и дружбы с ним не стыдился. Когда у него умерла жена, первым, конечно, пришел и предложил свою помощь друг детства Петер, но сразу за ним пришли парни в черных куртках. Они починили Хряку крышу, перекрасили дом, а когда Хряк зашивался с детьми, приходили в течение нескольких недель и посменно дежурили в гараже. Такое не забывается. Он улыбнулся Теему и кивнул на полупустую парковку:
– Здесь никто не чинит машины за неделю до лосиной охоты. У половины потом прострелена крыша, потому что они нажираются и гоняют по лесным дорогам, забыв, что держат в руках ружье…
Теему засмеялся:
– В этих лесах гибнет больше птиц от шальных пуль, чем лосей от прицельной стрельбы.
Хряк тоже захохотал. Местные охотники любили травить такие шутки друг с другом, но ни за что не потерпели бы их от других. Ни Хряк, ни Теему никогда не пошли бы в лес с человеком, который не умеет обращаться с собственным ружьем. Охотник должен слепо доверять не только тому, кто идет с ним рядом, но в первую очередь тому, кто идет у него за спиной.
– Кофе будешь?
– Давай.
Они пили кофе. Болтали понемногу о снегоходах и хоккее. Две чашки спустя Хряк наконец спросил:
– Так. И что же тебе нужно?
Видно было, что Теему почти стыдно, но только почти.
– У меня к тебе одна просьба. Можешь не делать, если не хочешь…
– Это твои приятели меня просят или ты?
– Я.
– Тогда ты сам знаешь, что я не откажу.
Теему благодарно кивнул. Потом указал на один из немногочисленных автомобилей, стоявших на улице:
– Можешь дать мне эту машину?
40
Угрозы
Лев снимал маленький домик неподалеку от высокого забора автосвалки. Люди, которые на него работали, жили в вагончиках внутри ограждения. Он был их начальником, поэтому не мог быть их другом, – эта небольшая дистанция требовалась им, чтобы выплескивать свое недовольство за его спиной. Лев предлагал непростую работу, и соглашались на нее тоже люди непростые.
– Лев! ЛЕВ! – крикнул один из работников, выйдя из-за ограды.
Он постучал в дверь дома, Лев раздраженно открыл:
– Да?
– Какой-то хрен в костюме приехал! Похож на легавого! – сказал работник на одном из многих языков, которыми худо-бедно владел Лев.
Он выглянул за дверь: у въезда на автосвалку действительно стоял человек в костюме. Вид у него был перепуганный.
– Это не легавый, – пробормотал Лев и сходил за курткой.
Мужчина в костюме нервно ждал его, но Лев, запирая дом, явно не торопился.
– Да? – сказал он, подойдя лишь совсем близко.
– Э… я… кажется, здесь должна быть моя машина? Я оставлял ее в автосервисе в Бьорнстаде, а когда позвонил утром узнать, можно ли забрать ее, мне сказали, что кто-то ее уже забрал и просил передать, что она… здесь.
Лев настороженно огляделся.
– «Кто-то» забрал твою машину и привез сюда?
– Да, да, так мне сказали.
– Кто?
– Механик в автосервисе.
– В Бьорнстаде?
– Да.
Лев не спускал взгляда с человека в костюме.
– Что за машина?
– Черная… – кашлянув, вымолвил человек в костюме.
Лев сухо кивнул.
– Окей. Идем поищем, да? – сказал он, приглашая мужчину пройти за забор.
– Нет… нет, ничего страшного, я могу прийти позже, я… – задыхаясь, выговорил человек в костюме, но Лев не отступался:
– Пошли. Не бойся. Мы не убийцы и не воры, хотя ты наверняка слышал про нас обратное, да?
Попасть на свалку можно было только через один вход, забор был высокий, с камерами наблюдения, внутри пахло гарью. Лев протопал по свежевыпавшему снегу, мужчина в костюме семенил за ним. Им повстречался здоровый мужик с густой бородой и в тоненькой футболке, Лев вполголоса дал ему инструкции на языке, который «хрен в костюме» не смог опознать. Мужик исчез в вагончике, и Лев повел посетителя дальше в обход дальнего конца свалки. Она была больше, чем могло показаться со стороны, тем не менее посетитель в костюме увидел лишь малую часть того, что действительно скрывалось внутри.
– Нашел? – спросил Лев, когда они дошли до конца забора, миновав ряды покореженных машин и груды неопознаваемого металлолома.
Мужчина испуганно покачал головой. Глаза Льва сузились, шея напряглась. Из вагончика снова вышел мужик в футболке.
– Здесь кто-то был ночью? Сигнализация не срабатывала? – спросил его Лев.
Мужик в футболке мрачно покачал головой. Лев обернулся к человеку в костюме:
– Какая твоя работа?
– Простите?
– Кем работаешь?
Мужчина громко сглотнул.
– У меня похоронное бюро в Бьорнстаде.
Лев подошел ближе.
– Расскажи, что он сказал, да? Тот, кто тебе звонил. Он сказал, чтобы ты забрал свою машину здесь?
Вздрагивая на каждом слоге и мотая головой, мужчина ответил:
– Нет, нет, нет, он назвал… ваше имя. Он сказал: «Она стоит у Льва».
Лев уже тронулся с места.
– Жди здесь, да?
Мужчина в костюме подчинился. Лев вышел со свалки, дошел до дома, дверь была распахнута, хотя Лев не сомневался, что запер ее, уходя. На кухонном столе стоял пустой пивной стакан из бара «Шкура», рядом лежали ключи от машины. Лев выглянул в окно на маленький сад позади дома, часть досок забора отсутствовала: здесь, должно быть, побывало много людей и работали они невероятно быстро. Так ему давали понять, что они – повсюду, что они достанут тебя где угодно и когда захотят. Это была нешуточная угроза. Теему шутить не любил.
В саду у Льва был припаркован катафалк.
41
Драка
Потом мы, конечно, услышим сотню версий того, что случилось, – все разные, смотря кого спрашивать, и большинство воспоминаний будет не о том, что произошло, а о том, какие у кого были ощущения от этого. А ощущения были такие, будто все конфликты, пережитые двумя городами за пятьдесят лет, вспыхнули разом. Поэтому поди разберись, что из этого планировалось, что
