ФАКультатив - Татьяна Донченко

Я, походу, никогда не забуду момент, когда она повторяла, что теперь принадлежит мне.

— Да, но не полностью, — она стукнула меня по груди. Больно, блин. Я гладил ее по волосам, чтобы усмирить хоть немного. — Ты же сам как-то сказал, что хочешь завоевать соседку…

Я что, ослышался? Она это серьезно?

Я заставил ее посмотреть на меня, подняв лицо за подбородок. Она хмурилась.

— И ты все еще считаешь, что я говорил об Ане? А ничего, что ты вообще-то тоже моя соседка?

Глаза Марьяны расширились, рот открылся, во взгляде постепенно появлялось понимание:

— Ты никогда не переубеждал меня…

— Потому что думал, что мои чувства к тебе и так очевидны.

Марьяна прикоснулась к своим губам кончиками пальцев и, все еще потрясенная проговорила:

— О, господи, наверное, мне следует пересмотреть заново все наше общение за последние несколько месяцев.

— Тебе нужно на это время?

Она будто не слышала меня, провалилась в какие-то воспоминания. Я решил, что ей нужно дать возможность все обдумать, но не мог уйти, не сказав:

— Я люблю тебя, цветочек, — тихо прошептал я, оставив легкий поцелуй на ее губах. — Приходи, когда… всегда приходи.

Скрепя сердцем, я ушел от дома Даниловых и вернулся в свой пустой дом, не веря, что вот так обернулся этот вечер. А потом меня пронзила мысль: «а правильно ли я сделал, что оставил ее там?»

Черт, почему я иногда так туплю?

Я решил пойти обратно за Василевской и притащить ее ко мне силой, если придется. Прозвенел звонок.

У меня пульс еще больше подскочил.

Я открыл дверь, конечно же, встретив Марьяну. Она дышала мелко и часто, смело смотрела в мои глаза

— Знаешь, я вспомнила, кое-что… я однажды сказала, что в шаге от того, чтобы в тебя влюбиться.

У меня внутри все переворачивалось, но я остался на месте и ждал, позволяя ей продолжить. Марьяна сделала отчетливый шаг ко мне. Один. Как и обещала.

Я поднял бровь, но не сдвинулся с места, все еще осторожничая. Что, если я слишком рано радуюсь?

— Я его сделала! — громко сказала она, расставив руки в стороны, ее глаза блестели от слез, но теперь это были слезы счастья. — Я тебя люблю, Никит.

Отдавшись вихрю эмоций, я затянул ее в дом, закрыл дверь и прижал ее тело к двери своим.

— Проясним кое-что, — я повторил ее вчерашние слова с улыбкой на губах. — Это все, — я положил ее руку на свою грудь, чтобы она почувствовала пульс, — твое.

Марьяна облизала уголки губ и оглядела меня. Я просто кивнул, отвечая на ее безмолвный вопрос про все остальное.

— Никит? — позвала она, коснувшись моей щеки, и притянула мое лицо к своему.

— Да, цветочек?

Я подхватил ее под попу и поднял на руки. Марьяна обняла меня крепче за шею и, скрестив ноги у меня на поясе, прошептала:

— Покажи мне свою комнату.

Глава 22. Марьяна

Поднимаясь по лестнице на второй этаж, мы с Никитой все время целовались, отрываясь друг от друга только для того, чтобы сорвать одежду.

У моего бедного репетитора дыхание перехватило, когда он увидел на мне еще один комплект с цветочным принтом.

— Сколько их у тебя? — неподдельный восторг в его глазах неумолимо загонял меня в порочный круг. О, да, я спущу все накопления на нижнее белье!

— А что?

— Просто, чтоб я морально подготовился.

На его лице заиграла улыбка, и я игриво задела зубами его верхнюю губу. Наши поцелуи были глубокими, страстными, заполняющими низ живота приятным шелковистым теплом.

Я огляделась и открыла дверь в первую комнату со стороны лестницы. Никита шел за мной, я чувствовала тепло его тела за своей спиной.

— Так и знала! — вздохнула я, с интересом рассматривая полки с книгами, большой стол с двумя мониторами и удобным креслом, небольшую кровать у стены и кучу моделей машин на стене, постер какого-то гонщика и медали с кубками. — Эта комната стопудов идет тебе! Она прям твоя-твоя!

Я провела рукой по стеклянному аквариуму, приветствуя Ньютона, и подошла к самой большой коллекции спортивных мини копий тачек, которую когда-либо видела.

— Красивые… — я провела пальцем по одной из них, узнавая Ламборгини Дьябло. — А почему у тебя именно GTI?

Никита прислонился плечом к косяку двери и сложил руки на обнаженной груди, такой же спортивной, как и весь его авто-мир. Я не успела снять с него джинсы, и это меня очень расстраивало. Сама то я разгуливала в одном нижнем белье.

— Эм… ну, у нее легкий кузов и, если честно, это одна из тачек относительно недорогого сегмента, которую я на тот момент мог себе позволить.

— А ты купил ее сам?

Он кивнул.

Я знала, что его родители могут обеспечить его любой машиной и не одной, но то, что он накопил на нее сам, вызывало уважение и гордость.

— А какую машину ты бы хотел?

— Наверное, Порше, 911 в рестайлинге, — он запустил пальцы в свои волосы, которые я уже успела хорошенько растрепать. Ему бы в рекламе шампуня сниматься, или парфюма.

Я нашла на полке темно синий Порше. Вау!

— Ну, ты очень умный, Иванов, — я примерно представляла ценник у этой машины, потому что, живя под одной крышей с Даниловым, невольно слышишь его разговоры. — Тебе пока еще нет двадцати! Кто знает, может я встречаюсь с будущим владельцем Порше 911, в рестайлинге.

— Встречаюсь… — повторил Никита, словно пробуя это слово на языке, уголки его губ блаженно поползли вверх.

— Ты удивительный! — я аккуратно поставила модель Порше на полку, точно так же как она и стояла, не нарушая четко выстроенного ряда. А потом пошла к Иванову, желая сказать ему, какой он потрясающий и как я его люблю. А лучше — показать.

— Сказала супер художница, — он оттолкнулся от дверного косяка и тоже сделал несколько шагов ко мне. — Моя любимая художница.

— Моя любимая… — я пропустила его слова через себя и меня накрыло негой.

Никита коснулся моей талии и развернул меня спиной к своему крепкому горячему торсу.

— Поговаривают, что у девушек куча чувствительных зон с этой стороны, — его ласкающий шепот прошелся по моей шее, к нежному уху с такой откровенной страстью, что у меня в глазах чуть не потемнело.

— И ты хочешь это проверить? — я начала медленно оседать, сползая вниз по его телу. Никита крепче обнял меня за талию.

— Именно это я и сделаю.

— Люблю твою дотошность.

Я стояла вплотную к нему и спиной чувствовала его сильное возбуждение. Была бы моя воля, я