Не ходи, Эссельте, замуж - Светлана Багдерина

Река, словно в насмешку над присвоенным ей пришлым народом названием, в этом месте была мелководной и узкой. Всего пара десятков шагов по каменистому дну, видному сквозь прозрачные струи, отделяла пятачок, облюбованный для перехода в мир иной, от обрывистого противоположного берега, изрытого норами вездесущих земляных орлов.

Потревоженные таким необычным и непонятным собранием обитатели нор кружились над толпой, время от времени раздраженно пикируя с растопыренными когтями и разинутыми кривыми клювами на отдельно стоящего двуногого или четвероногого. К счастью для беженцев,[79] пока все атаки заканчивались сорванными и порванными шапками, встрепанными волосами, легким испугом, и серией непечатных слов в адрес местной фауны.

Потолкавшись немного за спинами хозяев, сбившихся в непроходимую стену, и придя к выводу, что самого интересного им с галерки не разглядеть, хоть стой, хоть подрыгивай, люди отошли немного в сторону и взобрались на склон близлежащего холма. Там назойливые повелители птичьего царства их не беспокоили, а происходящее было видно не в пример лучше, чем даже во втором или в третьем ряду.

И весьма вовремя – ибо магическое действо уже было в полном разгаре.

На круглой каменной плите, окруженной по периметру стоячими валунами с меловыми рунами, лицом к украшенной бивнями мегалослонта незамкнутой арке, с закрытыми глазами и закатанными по локоть рукавами просторной рубахи стояла Арнегунд. В правой руке ее был зажат маленький нож. С медного лезвия на высеченный в плите двойной круг капала кровь. Губы королевы при этом медленно шевелились – то ли отсчитывая капли, то ли произнося заклятье, то ли взывая к невидимому собеседнику.

– Отсталая технология, прошлый век, – окинув взглядом сцену, пренебрежительно фыркнул Агафон. – Всем просвещенным людям давно известно, что заклинание открытия портала можно активировать при помощи килограмма мухоморов и литра водки. Опция к первому пункту – десять пирожков с маком.

– Если всё так просто, чего ж мы до сих пор тут делаем? – ядовито полюбопытствовал Кириан.

– Давай ингредиенты, – снисходительно повел плечами чародей, но комментариями больше не разражался, и досматривали ритуал люди уже в полной тишине.

Хотя, досматривать после этого особенно было нечего.

С последними словами, сорвавшимися с бледных напряженных губ повелительницы сиххё, пространство меж рогов арки завибрировало, заколыхалось, заходило волнами, будто воздух там в пару мгновений раскалился как над плавильной печью, и под ноги Арнегунд упал первый луч.

Луч солнца.

Сиххё ахнули, отшатнулись было в благоговении, но тут же восторженно прихлынули, чтобы разглядеть чудо чудное, диво дивное. И тут дрожащий воздух словно вспыхнул фейерверком света и цвета, слепя непривычные глаза вековечных изгнанников, и вместо белесой равнодушной степи, серых холмов, свинцовых вод и бурых сланцев обрыва в проеме вырисовались изумрудные луга, лазурное небо, сверкающая золотыми бликами река и ослепительное – даже для людей – солнце.

– Солнце!!!..

– Аэриу!!!..

– Небо!!!..

– Арнегунд!!!..

– Боги всемогущие, это дом, это наш дом, наш Аэриу!!!..

Восхищенные, восторженные, счастливые голоса слились в радостный гул, и толпа возвращающихся домой – теперь воистину домой – беженцев тронулась с места, подобно снежной лавине – робкий шаг за робким шагом вперед, к брызжущей сияньем и красками картине словно из самого волшебного их сна – будто влекомые неведомыми чудесными чарами…

Подобно отражению в странном зеркале, напротив королевы сиххё, спиной к земле обетованной, стояли двое людей – невысокий мужчина с аккуратно подстриженной бородкой, в лиловом балахоне, вышитом мистическими символами и звездами, и одетый в черную бархатную куртку, украшенную массивной золотой цепью, надменный блондин. Короткие его прямые волосы перехватывал толстый, тускло поблескивающий золотой обруч.

– Как на бочке, – презрительно скривился Бриггст. – И цепь купеческая. Фи. Полное отсутствие вкуса. Вот уж воистину: деньги есть – ума не надо. Кхм… Неужели это я сказал? Об этом надо пофилософствовать…

Невысокий сжимал в кулаке серебряный нож для ритуалов. Надменный протягивал вперед руку. Из глубокого пореза на предплечье на камни медленно сочилась кровь.

При виде Арнегунд король Мелор – ибо это был ни кто иной, как он – прекратил разглядывать свою рану и беззастенчиво вперился в правительницу сиххё оценивающим взором, словно барышник в предлагаемую к продаже лошадь, или один противник в другого. Королева дрогнула, застигнутая врасплох циничной откровенностью, вспыхнула до корней волос и быстро опустила очи долу. Но, почувствовав на плече уверенную руку Аеда, подхватила брошенную перчатку вызова, горделиво вскинула голову, и почти нахально ответила Мелору тем же.

Довольный – или недовольный увиденным – на таком расстоянии ни разобрать, ни понять подобные тонкости было невозможно – король эйтнов прилежно сложил губы в улыбку и сделал широкий жест левой, нетронутой, рукой:

– Проходите, гости дорогие. Проходите. Чувствуйте себя как дома.

– Мы и есть дома, – донеслись до людей на холме торжественные, звонкие слова Арнегунд. – Аэриу – наш дом. Но мы готовы забыть поросшие мхом и быльем дела давно минувших дней, и протянуть людям руку не как гостям, не как забредшим случайным странникам, но как соседям. Добрым соседям. Земли Аэриу велики, и места там хватит на всех.

Улыбка короля закаменела, но скоро вернулась к жизни.

– Земли Улада велики. Места там хватит на всех, – согласно кивнул он, ироничным эхом перевирая слова правительницы сиххё. – Проходите. Новая жизнь ждет вас. Новые свершения – нас. Солнечный день – добрая примета для любых начинаний. Милости прошу… соседи.

С этими словами Мелор сделал знак своему волшебнику, и оба они отошли вбок, открывая дорогу застывшим на грани света и сумрака беженцам.

– Благодарю вас от лица всего моего народа, – со скромным достоинством склонила голову королева, и первая сделала шаг вперед.

Шаг в новый мир.

В новое будущее.

Шаг в прошлое.

За ней в круг яркого света и солнца решительно и отважно ступил Аед. За ним – Хадрон. Следом – Сионаш, Боанн, Корк, Домнал…

Вслед за первыми, самыми смелыми – или самыми нетерпеливыми – к сияющему чуду потянулись, полились, а потом и хлынули сиххё всех возрастов – суровые матроны с натруженными руками, девушки с малышами на руках, бдительные старики с луками вместо посохов, их жены с узлами немудрящего скарба за спинами, дети – мал-мала-меньше… Погромыхивая глухо на камнях, за пешими потянулись возы с добром и ранеными, и – замыкая колонну – мужчины, оставленные товарищами по оружию защищать своих соплеменников.

Задачу свою они выполнили, как могли.

Теперь бояться было нечего.

Теперь они были дома.

Самыми последними двинулись люди – недавние пленники Сумрачного мира.

Гвентяне важно выступали впереди, скрывая за напыщенностью смутные сомнения и опасения. За ними ровной шеренгой, с Иваном и Серафимой в роли фланговых, шествовала сборная Белого Света по нейтрализации Гаурдака. В самом конце, неуверенно и неохотно, тащились улады, точно всё еще не определившись, выходить им на милость известного полным отсутствием таковой добряка Мелора, или рискнуть и остаться в Сумрачном мире.

Когда последний человек переступил границу между мирами, правители обеих рас по сигналу Финниана встали лицом к лицу, протянули друг к другу руки и осторожно соприкоснулись ранами на предплечьях.

Глаза мага эйтнов и наследницы Айнмера встретились на секунду, словно подтверждая готовность к последнему этапу возвращения, и тут же закрылись.

Заботливо поддерживаемая при этом под локти Кримтаном и Амергином, бледная от напряжения Арнегунд стояла покачиваясь, плотно закрыв глаза и слабо шевеля губами, будто во сне. Финниан, подобно ее отражению в зеркале, беззвучно бормоча непонятные слова с таким же отрешенным видом замер рядом со своим хозяином, непроизвольно навалившись на его плечо.

Кровь двух монархов смешалась.

Одинокая крупная капля, отделившись от скрещенных рук, с глухим звоном медного шара упала между ними на камни, и в то же мгновенье Врата в покинутый сиххё мир помутнели по краям, очертания их потеряли четкость и начали медленно, почти неуловимо, миллиметр за миллиметром, расплываться, теряясь в дневной голубизне эйтнянского неба.

– Дело сделано, – первым очнулся через две минуты от транса Финниан, мутным взором углядел, кто выступает в роли его подпорки, и моментально отпрыгнул от суверена, как мангуст от кобры. Мелор удовлетворено хмыкнул и кивнул своим мыслям.

– Дело… с…сделано… – не размыкая век, измученным эхом повторила бледная как полотно Арнегунд, и только остатки упрямства и гордости не позволили ей осесть наземь или обвиснуть безвольной ношей на руках воинов.