Шпионские истории - Анатолий Терещенко

15 октября 1959 года Попов вызвал Лэнжелли на очередную встречу на 9:00 утра следующего дня в автобусе маршрута № 107.

16 октября шпион приехал в район встречи на «такси». Лэнжелли в 8:45 вышел из новой квартиры на Кутузовском проспекте. Встретившись на остановке и обменявшись взглядами, они сели в отъезжающий автобус, плотно заполненный пассажирами, среди которых были и оперативники. Попов сразу же прошел вперед, за ним устремился американец, сопровождаемый «бдительными гражданами». Как только разведчик поравнялся со своим агентом, он тут же передал ему пакет. Шпион в свою очередь сунул американцу небольшой конверт с «собранной информацией». После этого Попов дал оперативникам сигнал об окончании операции по связи и обмене материалами.

При выходе из автобуса, на одной из остановок они были задержаны сотрудниками оперативной группы КГБ СССР.

— На каком основании?… Я гражданин Соединенных Штатов Америки…Я — дипломат, вы ответите за этот беспредел, — бормотал трясущимися губами побледневший американец.

Но когда ему предъявили некоторые фото и кинодокументы, где он был запечатлен в «боевой» работе со своим агентом, Лэнжелли сразу же понял, что пойман с поличным. В висках застучало, он то краснел, то бледнел, мысль волчком крутилась в воспаленном мозгу, как лучше выйти из этого дурацкого положения…И он сам себе посоветовал, — надо сдаться, и попросил связаться со своим консулом.

Уже через трое суток с клеймом персона «нон грата» по протесту МИД СССР Лэнжелли с семьей покинул пределы нашей страны, в которую приехал как враг. Карьера американского разведчика была серьезно подмочена.

Попова же ждал суд, потому что без правовой оценки преступной деятельности его нельзя было, как бы то ни было наказывать.

Как и во все времена, нравственные уроды, которые из корыстных побуждений перебегали на сторону противника или шли в тайное услужение ему, чтобы предавать своих коллег по тяжелому и опасному цеху, каким являлась разведка, заслуживали одного позорного слова — предатели. Степень осуждения таких оборотней всегда во все времена и во всех странах была по справедливости жесткой…

«Янг» под колпаком контрразведки

В предательстве полковника Олега Пеньковского автор впервые узнал на лекции по оперативной подготовке в Высшей школе КГБ. Но разве мог предполагать, что пройдет некоторое время и он окажется в том подразделении, офицеры которого принимали активное участие в разоблачении матерого шпиона в недрах ГРУ под кличкой «Янг».

В литерных (аналитических) делах того времени еще было много материалов о предателе, поэтому молодые военные контрразведчики внимательно знакомились с ними, понимая, что опыт, наработанный старшими товарищами, пригодится в дальнейшем. Он не ошибся, считая, что опыт учит понимать, что невероятное не всегда ложно, и что опыт хорош, если за него не заплачено слишком дорого. Именно для того, чтобы в дальнейшем не платить дорого за возможные ошибки в деле поиска «кротов» оперативники и корпели над интересными делами.

Военная карьера Пеньковского даже на первый взгляд была довольно необычной. После окончания в 1939 году Киевского военного училища его направляют в войска. Он участвовал в советско-финляндской войне. С июня 1941 года начал контактировать с военной разведкой РККА. Некоторое время, с 1944 по 1945 годы, являлся офицером связи, порученцем будущего главного маршала артиллерии С. Варенцова. В 1945 году Олег Пеньковский, двадцатишестилетний подполковник по рекомендации Варенцова и маршала Конева был принят в Военную академию им. Фрунзе. В наградном листе Пеньковского значились пять боевых орденов, включая редкий «штабной» орден Александра Невского. В этом же 1945 году подполковник женился на 17-летней дочери генерала Д.А. Гапановича, начальника Политуправления и члена Военного совета МВО. После появления первого ребенка — дочери, он получил, по всей видимости, не без помощи тестя, шикарную квартиру в элитном по тем временам доме. В карьерном росте племянника очевидно принимал участие и его дядя, в будущем генерал армии, В.А. Пеньковский.

В 1948 году он оканчивает Военной академии имени М.В. Фрунзе. Там овладел азами английского языка и намеревался поступить в престижную Высшую военно-дипломатическую школу (ВВДШ). Но получил облом — его не приняли, не помогло и вмешательство тестя. Служба в Москве после «фрунзенки» началась в Центральном военкомате МВО. В начале 1949 года, не без помощи маршала Конева и его зама генерала Маландина, он зачисляется слушателем ВВДШ. В первых числах февраля 1950 года он получил звание полковника.

На банкете, где почетный гость Иван Конев, бросив три полковничьи звезды в бокал с водкой, провозгласил тост «за одну большую генеральскую звезду» одного из самых молодых полковников в стране.

В 1953 году Пеньковский завершил учебу в ВВДШ, потом она будет называться Военно-дипломатической академией, и был направлен в Главное разведывательное управление Генштаба ВС СССР, но там с самого начала службы Пеньковский не сумел найти ключи к новым сослуживцам. Репутация «выскочки» быстро утвердилась за молодым полковником. От него начальство постаралось избавиться.

С 1955 года его назначают на должность исполняющего обязанности военного атташе СССР в Турции. Вместе с женой он вылетел в Анкару. Деловых и товарищеских отношений с коллегами и посольскими работниками у него не сложилось. Пеньковских считали высокомерными людьми, в свою очередь супруга и.о. ВАТ пренебрежительно называла своих коллег «колхозниками».

В январе 1956 года в Анкару из Кабула перевели генерал-майора Н.П. Савченко (Рубенко) и назначили его ВАТ СССР и руководителем резидентуры ГРУ в Турции. С новым руководством у Пеньковского тоже не сложилось деловых отношений, и он, пытаясь отомстить своему начальнику за «глупость и грубость» в своей работе, донес на него в Москву через каналы КГБ. В ноябре 1956 года все руководство ВАТ было отозвано в СССР. Пеньковский понял, что такой его поступок не прибавит «пера в его шляпу» в системе ГРУ.

Тогдашний начальник управления кадров ГРУ генерал Смоликов обрисовал положение Пеньковского так:

«Дорогой мой Олег Владимирович, не так важно, кто прав, а кто виноват. Важно, что уважаемый Николай Петрович Савченко уже был генералом, а вы, простите меня, только полковник. И вряд ли кто-либо из наших с вами начальников-генералов захочет после этого инцидента пригласить вас к себе в отдел. А неволить кого-либо не в наших правилах».

Итак, Пеньковский не сумел перерасти генеральского порученца, который поселился в нем навсегда.