Последняя планета - Андре Грилей

Что же теперь делать с ней? Ведь у него были важные неотложные дела. Она была маленькой и хрупкой, с хорошенькими грудками и прелестным задком.

На этой планете слишком много раздетых женщин.

— Я не бог, — настоял он. Я не могу ее здесь оставить, и не могу взять с собой.

— Не будете ли вы так щедры дать мне еще одну пилюлю? — попросила девушка. — Я дала бы ее моему мужу, может быть, ему удастся тогда пережить Фестиваль. Я его очень люблю, — она стояла с протянутой рукой. Ее умоляющие глаза разрывали сердце таранца. Он готов был отдать всю свою жизнь за этого милого ребенка и ее супруга. Он дал ей вторую таблетку.

— Кто ты? — ласково спросил он.

— Я Мина, лорд О'Нейл, — она склонила голову в поклоне. — Я содержу небольшой магазинчик. Он прямо у нас над головой. Я пришла проверить, закрыт ли он. Мой муж еще не вернулся с полей.

— Мина! — воскликнул О'Нейл, — Тебя прислал Бог! Ты хорошо знаешь подземку в этом районе? Есть ли неохраняемый проход к тюрьме?

Она смутилась от такого настойчивого вопроса.

— Я прожила здесь всю свою жизнь. Когда мы были детьми, то любили играть в амбаре под магазином, — Она несколько секунд колебалась, потом с обожанием посмотрела ему в глаза и предложила: — Я знаю дорогу. Пойдем со мной. Мы любили забираться в тюремный подвал, когда чувствовали в себе смелость и искали приключений.

В его мозг попала свежая информация. Оказывается, зилонгские дети охотно искали приключений. Прекрасная черта характера для тех уцелевших, которым придется восстанавливать культуру общества.

Мина подвела его к небольшому отверстию в пролете стены — выпускное отверстие старой вентиляционной системы. Светя под ноги фонариком, он последовал за ней по узкому сырому коридору, который не был рассчитан на высоких таранцев. Кроме тусклого фонаря они определяли направление по запаху.

— Вот та лестница, — шепнула ему на ухо Мина, когда дошли до конца прохода, — ведет в тюрьму. Нужно приложить усилие, чтобы сдвинуть крышку люка. Ты сильный, легко справишься.

О'Нейл наклонился.

— Спасибо тебе, Мина, — он поцеловал ее в лоб. — Теперь отправляйся домой и жди мужа. Никуда с ним не выходите, пока это не кончится. Надеюсь, что он отличный парень, заслуживающий такую отважную малышку, как ты.

Она схватила его руку и поцеловала ее.

— Спасибо тебе за то, что ты подарил нам жизнь, лорд О'Нейл. Он — хороший человек. Спаси наш народ, — она бросилась назад по проходу. Симус смотрел вслед, пока запыленная смуглая фигурка не исчезла в тени коридора. Он снова испытал прилив щемящей нежности к этому существу.

Она назвала его «Лорд О'Нейл». Никогда я ее уже не увижу.

Пыльный старый коридор загудел от невероятно сильного взрыва. Кто-то взорвал заряд. Симуса отбросило к каменной стене, голова ударилась о металлические перила. Несколько мучительных долгих минут он не понимал, кто он и что произошло.

Потом, невероятно медленно ощущение реальности вернулось. Он поднялся по лестнице и нажал на крышку. Она не сдвинулась.

Он вдохнул побольше воздуха и снова попытался ее отжать. Безуспешно.

Потом последовал еще один взрыв. Совсем близко. Лестница загудела и зашаталась. Симус изо всех сил пытался устоять. Когда вибрация стала нарастать, он снова толкнул крышку. Она открылась. Послышалась какофония криков, воплей и выстрелов. Он очутился в задымленном узком проходе, по которому бежали туземцы. Попила атакует? Нет, это были одомашненные аборигены. Симус скользнул в боковую нишу и подождал, пока волна уморительно кричащих дикарей не прокатилась мимо. Все существа были в красных одеждах, и, как это ему объясняла Сэмми, это означало, что они приготовлены для жертвоприношения в конце Фестиваля. Намеренно или нет, но благодаря взрывам капюшонников они вырвались на свободу, чтобы слиться с остальной бешеной толпой на улицах.

Охраны нигде не было видно. Очевидно, их или смело волной пленников, или, потеряв рассудок, они сами устремились в Город, чтобы крушить все на своем пути.

Блуждая наугад по камерам он опасался не найти своих друзей.

Дорогой Господь небесный, помоги мне найти мою женщину и моего ребенка.

Наконец, когда он уже был готов покинуть тюрьму и начать искать ее в каком-то другом месте (он еще не знал, где), до него донеслись сдавленные хрипы на другом конце коридора. Звуки доносились из-за массивной железной двери.

Вдруг это они?!

Он откинул засов и увидел удручающую картин у..

Молодежь уже была в отчаянном состоянии. Они были похожи на стаю бездомных собак, на лицах была ярость, они огрызались, зубы оскалены, изо ртов текла слюна, конечности дергались, как в фантастической дикой пляске, руки готовы к драке. Некоторые дрались между собой, некоторые бились головами о стену. Часть юношей корчилась на полу, издавая тяжелые стоны.

Мертвое тело Хроноса распласталось около двери, его череп был расколот, как яичная скорлупа. Когда они увидели О'Нейла, то стали подкрадываться к нему, скалясь и рыча, как дикие звери. Он наставил на них карабин, и они отбежали назад.

Мариетта из последних сил подползла к его ногам с судорогой отчаяния на бледном лице.

— Быстрее, О'Нейл, быстрее! — умоляла она.

Он просунул пилюлю в ее сжатые губы и грубо оттолкнул в сторону, снова направив оружие на молодежь, которая с безумной злобой в глазах обступила его.

— Прелестное обращение с молодой женщиной после долгой разлуки, — заворчала она, тень прежней иронии осветила ее измученное лицо. — И мне дай немного своего священного Грааля.

Ты спас ей жизнь, а она начинает снова командовать. И так будет еще очень долго, всю вашу долгую жизнь, Симус Финбар О'Нейл.

Вместе они стали оказывать помощь остальным. О'Нейл вытаскивал их по одному, ружьем загонял в угол, а Мариетта засовывала таблетки. Эффект был мгновенным и в этом случае. Это должно было что-то означать, только он не знал, что.

— Почему ты была не в таком тяжелом состоянии, как другие? — спросил он, когда они прижали в углу хохочущую Рету.

— Большой запас сексуальной активности, — шепнула она в ответ. Громко засмеявшись, сказала: — Поднимайся, Рета, поднимайся, все уже хорошо. Никто тебя не обесчестил. Помоги мне справиться с другими.

Худенькая офицер тряхнула головой, стараясь освободиться от дурмана окончательно.

— Хронос убил себя сам, Лорд О'Нейл, — прошептала она. — Он бился головой о стену.

Ему захотелось поцеловать ее, но вместо этого он поступил лучше.

— Ты опять называешь меня лордом, женщина. Я отправлю тебя назад, в пустыню, если ты не прекратишь.

Транквилизация молодых происходила медленно, но скоро вся команда была «нормализована».