Семь дней в июне - Тиа Уильямс

Она написала карточки для гостей. Она была так рада видеть меня взволнованной и счастливой.

Запутавшись в чувствах унижения, ярости и печали, Ева извинилась перед Одри и направилась в дамскую комнату. Она чувствовала, что у нее наворачиваются слезы, но не могла допустить, чтобы дочь это увидела. Когда она оказалась в ванной, ни одна слезинка не упала, и, глядя в зеркало, она двенадцать раз безрезультатно кривила лицо.

«Ты колоссальная идиотка, – сообщила она себе, и выражение ее лица стало ледяным. – Сколько раз тебе нужно преподать этот урок?»

Стоя на регистрацию в аэропорту возле стойки компании «Дельта», Ева в отчаянии поняла, как сильно она будет скучать по дочери. В последние дни ее едва не смело шквалом чрезвычайных ситуаций, но с Одри, как всегда, все будет хорошо. На следующий год у нее было место в Чеширской подготовительной школе. Все лето будет веселиться с отцом и, возможно, наберется новейших идей (еще больше) в спа-салоне своей мачехи. Может быть, она впервые по-детски влюбится. И Евы не будет рядом. Но это нормально, потому что она знала, что растит сильную, умную, самодостаточную дочь, способную постоять за себя.

Держась за руки, Ева и Одри шли с очередью к службе безопасности. Пришло время летних каникул. Ева заключила Одри в крепкие, пробирающие до костей объятия.

– До свидания, моя милая, – сказала она, отпуская дочь. – Проведи время наилучшим образом, хорошо? И будь осторожна.

– Я буду, не волнуйся, – сказала Одри с улыбкой. – Знаешь что, мама?

– Да?

– Я знаю, что ты придумала для Шейна отговорку про IKEA. Я знаю, ты расстроена, что он не пришел. Но дай ему шанс. Он хороший. Я знаю, что все так и есть, и я лучше всех определяю характеры. Мама, ты отталкиваешь то, что не безопасно и не очевидно. Да, любовь не безопасна и не очевидна. Любовь – это риск. Рискни, мама.

Ева была так потрясена, что не знала, как реагировать на эту тираду. Вместо ответа она разразилась нервным смехом.

– Откуда ты знаешь, что любовь – это риск?

Одри закатила глаза.

– Ну ты что? Я знаю Lemonade[143] наизусть.

С этими словами ее очень мудрая девочка ушла. А Ева взяла такси и покатила прямо из аэропорта в дом 81 по улице Горацио. Она дважды позвонила в дверь. Он не ответил.

Еву пробрало до костей. Он давно ушел.

Шейн давно вышел из дома. В то утро, около семи часов, он проснулся от непрерывных звонков. Он вскочил, нащупывая в темноте телефон, и тут же подумал, что с Евой что-то случилось.

– Ева? Ты в порядке?

– Здравствуйте, мистер Холл. Это сержант Рид из департамента полиции Провиденса.

– Кто?

– Провиденс, Род-Айленд, – пояснил хрипловатый мужской голос.

– Ясно. – Он провел рукой по лицу и снова опустился на подушки. – Почему вы звоните мне в такую рань?

«Зачем вы вообще мне звоните?» – подумал он, ощутив внезапный приступ ужаса.

– У меня для вас неприятные новости.

Шейн мгновенно забыл о сне.

– Тай.

– Да.

– Что с Таем?

– Я звоню из больницы Род-Айленда. Вчера днем Тай попал в передрягу. Сцепился с другим подростком, освобожденным условно-досрочно. В него несколько раз выстрелили, и… и дела у него не очень хороши.

– Господи Иисусе. Что? Где? Он…

– Мы знаем только то, что стрелок украл у него двести долларов. И он может быть сообщником сестры Тая, Принцес. Они находились в заброшенном доме в Элмвуде. Тай упоминал о музыкальной студии.

Шейн уставился на стену. Он едва мог дышать.

– Мистер Холл?

– Но он выживет. Да? Он выздоровеет?

– Врачи не знают. Вы поблизости? Мальчик звал вас, а я не могу найти его опекунов.

– Я выезжаю.

– Спасибо. Как я уже говорил, он звал вас. И он в реанимации, один.

Шейн знал, каково это – быть таким несчастным и испуганным – и застрять в больнице, где нет рядом взрослого, которому не все равно, выживешь ты или умрешь. Нет мамы или папы, которые прилетят, чтобы тебя спасти. Чтобы сделать то, что, черт подери, должны делать все взрослые.

Он должен был сделать то, что обещал.

– Да. Хорошо, да, я выезжаю.

В горячке он заказал билет на единственный вылетающий в то утро рейс на 9:30 в Провиденс. Обратный рейс был в 16:00, так что он успеет на церемонию вручения премии Little.

И поскольку он ничего не мог с этим поделать, поскольку это было совершенно естественно, Шейн решил, что он виноват. Тай позвонил ему, а он не ответил. Тай пытался связаться с ним, а он был слишком занят, хотел быть счастливее, чем имел на то право.

И только в самолете, пролетев полпути, почти парализованный от беспокойства и ненависти к себе из-за Тая, он вспомнил о другом. Шейн застыл, сделав медленный, глубокий вдох, и тут же покрылся липким, колючим потом.

Ева. Ева и Одри.

Он забыл. Забыл, потому что у него не было опыта ответственности. Как писателя его любили многие. Но никто никогда не любил его по-настоящему. По крайней мере, с тех пор, как он был маленьким.

Теперь Шейна любили. И Шейн был счастлив. И он знал, ни на мгновение не усомнившись, что и это он испортил. Как наивно было с его стороны думать, что счастье может длиться долго!

Но Шейн не был создан для любви.

К тому времени, когда Ева вернулась домой после обеда, она уже перестала ждать звонка от Шейна. Не снимая модного платья для позднего завтрака, она осторожно легла на одеяло, положила на лоб пакет со льдом и позвонила бывшему мужу.

– Ева! – Голос Троя звучал так же кристально чисто и восторженно, как всегда.

– Привет! Только что посадила Одри в самолет; она уже в пути.

– Фантастика. Афина весь день готовила для нее всякие вкусности. Без глютена, конечно. И все веганское. Мороженое из семян чиа. Афина просто чудо.

– Восхитительно, – вежливо ответила она. – Как дела, Трой?

– Отлично! Но, видимо, не так здорово, как у тебя. Я слышал, ты с кем-то встречаешься.

– Эта девочка не умеет хранить секреты.

– А разве это секрет?

– Нет. Наверное, нет. – Чтобы справиться с пульсацией в глазах, Ева закрыла их и положила сверху пакет со льдом. Она машинально коснулась кольца с камеей. – Могу я спросить тебя кое о чем? Со мной было трудно жить?

– Не-е-ет, – протянул Трой, не тратя ни секунды на размышления. – Я просто не был готов. Ты сложная личность, понимаешь? Я думал, что ты – проблема, которая требует решения. Но тебе не нужно решение. Тебе нужно понимание. Я был слишком молод и слишком напуган, чтобы понять это.

После долгого молчания она свернулась в клубок.

– Спасибо тебе за эти слова, Трой.

– Ну как? Тебе с ним весело? Он тебя смешит?

– Вообще-то, да.

– Мне всегда было интересно, найдется ли кто-то, кто сможет это сделать. Когда мы были вместе,