Наследник для Шаха (СИ) - Гур Анна

Выполняет приказ, но понимает кому и что говорит.

— Остаться без оружия в доме, наполненном бойцами? — выдаю встречный вопрос.

— Господин Шахов, такова традиция, члены совета уже ждут вас, это условность. Дань традиции.

Выполняю просьбу, небрежно вытаскиваю ствол из кобуры и бросаю на маленький стол, уже украшенный оружием разного калибра.

— Вас проводить в центральный зал? — учтиво спрашивает шавка Заура, на что я лишь цокаю языком.

Этот дом знаком мне как мои пять пальцев. Поэтому я отмахиваюсь от предложения и иду вдоль коридора, поднимаюсь по лестнице, на каждом метре разброс охраны.

В отличие от меня остальным есть что терять, а значит и охранников своих с собой привели.

Наконец выхожу на второй этаж и иду в сторону кабинета, по обе стороны от которого так же стоят охранники.

При виде меня, они опускают головы и открывают дверь, а я вожу в темный зал, где за огромным круглым глянцевым столом уже сидят представители достопочтенных семей.

Глаза сразу же выхватывают Заура. Тесть сидит по центру от входа. Место аккурат перед ним свободно. Оно мое.

Здороваюсь и получаю приветствия. Вытягиваю стул и сажусь.

— Я рад, что ты пришел, сын, — выдает Заур, на что я лишь приподнимаю бровь.

Игнорирую.

— Я собрал совет, потому что хочу решить все по чести.

Подготовился к своей речи, играет на публику, пытается склонить к своей правоте, но не понимает, что закапывает себя с каждым последующим словом.

— Как всем известно. Союз наших семей был плодотворным, выгодным и дал возможность взять под контроль множество территорий, я отдал семье Шаховых не просто важное месторождение, я отдал дочь — свое сердце, свою гордость, а в приданное отдал одно из самых выгодны месторождений, разработка которого принесла небывалую прибыль. Все это я сделал по своему желанию, ставя все на жернова семейного счастья своей дочери Амины…

Молча слушаю как Асабек выворачивает информацию в нужное ему русло, как опускает важные детали и концентрирует внимание на части, лишь толике того, что было.

Слушаю молча, правда уголки губ подрагивают, сдерживаю ухмылку. Умом понимаю, что все идет так, как и предполагал, только кровь кипит ненавистью и желанием оторвать Асабеку голову прямо сейчас.

— Я стал тем человеком, который отдал семье Шахова не просто дочь, я отдал свое сокровище, подарил целое состояние, не претендуя, а лишь радуясь счастью своей дочери! Но счастья у нее и не было, а было предательство, слезы и боль моей единственной отрады…

Заур почти слезу пускает. Пропитывает историю псевдо фактами, а все лишь для того, чтобы урвать кусок да получше, в идеале, наверное, он хочет вернуть все то, что считает своим.

Месторождение, о котором он вещает было опустошенным. Убыточным. Оно ни стоила копейки, не тянуло, а Асад был банкротом. Присоединив его пустошь к своим землям, я отдал территории под свои разработки. Новая методика работы. Коммерческая тайна моей корпорации.

По факту, в пересечении наших земель удалось найти ископаемые, которые берут начало из земель Шаховых и без моей части, земли Асада опять будут пустынными и вернутся в то же самое состояние, в котором я его получил.

Асад не дурак. Понимает все. Поэтому и пытается урвать не часть, поправочка, не свою часть, а все, что принадлежит мне

— Почему ты молчишь, Аслан? Сказать нечего? — выдает наконец, а я смотрю в кругловатое лицо, испещрённое морщинами, рассматриваю толстые пальцы украшенные перстнями и откидываюсь на кресле.

Грамотно шакал ведет свою игру, по всем правилам.

— Ты хочешь, чтобы я в чем-о перед тобой оправдывался, Заур?

— Чти родителей своих, Аслан, забыл ты все… — выдает многозначительно и вот тут я не выдерживаю, бью кулаком по столу так, что стаканы подпрыгивают.

— Не тебе говорить об уважении, Асад, и о ценностях.

Кровь вскипает, гонит по венам ярость, которая доходит до своего апогея, когда слышу, как Асад выкрикивает, поднявшись:

— Ты предал все наши договоренности, Шахов! Оскорбил мою семью, предал мою дочь! Ты отнял у меня сердце, обворовал! Но самое ужасное ты поступил не по нашим законам! Ты пренебрег своей женой! Ты пренебрег моим доверием! Ты лишил Амину почета!

Опирается на стол, упирает кулаки и смотрит исподлобья, когда выдает со всей яростью:

— В то время, как твоя законная жена была изгнана! Ни за что! Без причин. Другая вошла в твой дом на правах Амины Асад-Шаховой! Ты, Аслан, притащил в ваш дом подстилку!

Вскакиваю! Бью кулаком по столу:

— Еще хоть слово, Заур, и я вырву твой поганый язык и скормлю псам…

Бывший тесть осекается, но затем его губы раздвигаются в ухмылке, а в глазах зажигается триумф.

Он играет в темную. Хочет заставить пойти меня на уступки. Он знает, что моя женщина носит моего наследника. Знает какую ценность для меня представляет Полина.

Рычаг давления, который на данную минуту находится в руках моего врага. Асад уверен, что я подпишу все, что он мне подсунет, откажусь.

Ее жизнь в обмен на земли. Расклад настолько понятен, что высказывать его никто не будет.

Моя слабость в его руках…

Отсюда и такая уверенность, такие обороты фактами, шоу для посторонних глаз. Одно мое неверное слово — Полина и мой наследник будут для меня потеряны.

А я смотрю на дисплей своего телефона. Время. Я его дал. Жму на кнопку “отправить”, и галочка зеленеет.

В ответ только один знак — точка.

Все по плану.

Опять смотрю на тестя. Заур знает, что делает. Во взгляде у него триумф. А я выигрываю еще немного времени и проясняю для себя и для всех собравшихся:

— Чего именно ты хочешь, Асад?

Беру развитие ситуации в свои руки. Пусть выговаривается.

— Я требую компенсации! Требую, чтобы ты смыл позор с наших семей! Ты вернешь все, что я дал тебе Аслан и получишь обратно то, что считаешь своим, мне чужого не нужно! Подпишешь все документы!

Мастерски дает понять.

Я получу Полину в целости и сохранности, если подпишу отказную.

— Ты высказался. Тебя услышали, Асад. Но раз ты требуешь, чтобы совет был по всем традициям, так дай высказаться и мне.

Молчание в зале кажется гробовым. Чувствую на себе десятки взглядов. Тесть багровеет.

— Тебе нечего сказать, Аслан!

Выдерживаю паузу и улыбаюсь, как только телефон пиликает еще одним входящим.

— Ты действительно так думаешь, Заур?!

Мужчина поджимает губы, прищуривается. А затем бледнеет. Встречаю его взгляд.

— Ты пытался взять меня на понт, на слабо, надавить на слабое место, дорогой тесть. Ну что же. Ты сам настоял на совете и свидетелях…

— Аслан, — выдает, едва разлепляя губы, — ты понимаешь, что сейчас теряешь?!

Молчу, поправляю лацканы пиджака.

— Я все прекрасно понимаю, Заур, а вот ты просчитался. У Аслана Шахова нет слабостей, а желающий их нащупать теряет все.

— Ты сам на это подписался, Шах.

Поднимает телефон, чтобы сделать звонок, хочет дать отмашку своим, чтобы навредить моей женщине, но телефон не реагирует.

Показывает полное отсутствие сети.

— Ты… — выдает едва сдерживаясь, подрывается, хочет бежать к дверям, но совет тем и хорош, что традиции нашего народа чтут все присутствующие.

Охранники встают у дверей так, что Зауру не выбраться.

Под взглядом глав самых влиятельных семей Асад оборачивается ко мне.

— Мы с тобой не договорили, бывший тесть раз ты вызвал совет, значит будем говорить. Начнем с того, что с женщиной из твоей семьи брак у меня был договорной. Я взял в жены твою дочь, не допустил позора наших семей, потому что твоя дочь была невестой моего двоюродного брата. Абдул погиб, а я взял на себя обязательства. Выполнил все. Решил вопрос наших семей и умолчал о том, что в жены мне досталась не невинная девушка… Я прикрыл позор твоей семьи, Заур.

— Как ты смеешь?! — кричит и подрывается с места, — не смей клеветать!

— Постой, Асад, — подает голос один из старейшин, Ибн Мурат, убеленный сединами старец. Хваткий и все еще держащий правления своими территориями в стальных руках.