Город Пламени (ЛП) - Васкез Рина

"Королева знает, что я помогла тебе", — говорю я, но он не выглядит удивленным, он просто не сводит с меня глаз.

" Понятно." Он достает еще одну монету и вертит ее на кончике пальца: "Воровать никогда не было так легко, как тогда. По крайней мере, она тебя все-таки не повесила".

Нет, она поступила еще хуже.

Должно быть, напоминание о том, что произошло на следующий день после Ноктюрна, очевидно, потому что бровь Дария выгибается в подозрении.

Я поворачиваю голову, отводя взгляд от его глаз. Боюсь, если я буду смотреть слишком долго, он выведет меня на чистую воду: мошенник и все такое: " Тебе следует быть осторожным", — говорю я: "Похоже, она знает, что делает…"

"Значит, ты все-таки решила, что королеве не стоит доверять".

Мой взгляд переходит на него, и я киваю: "Я знаю больше из ее истории. Просто есть недостающие части, которые мне нужно раскрыть".

Он вздыхает, чувствуя усталость и сосредоточившись на столе: "Если ты думаешь, что у меня есть ответы на все вопросы, то это не так. Сарилин известна своим коварством среди нас, перевертышей. Мы слышали о том, что говорили другие… чему были свидетелями за это время. Но никто, кроме королевы и Ривернортов, если бы они остались в живых, не узнает истинных масштабов этого".

"Или эльфийский король", — добавляю я без колебаний, он поднимает голову и хмурится. Должно быть, он не знал этой детали. Окинув взглядом дом, я натыкаюсь глазами на очаг, рядом с которым стоит деревянный сундучок с кристаллом, который я когда-то использовала, чтобы заманить его. А рядом — кулон Ривернорта.

"Полагаю, она взяла его у ривернорца, когда убила его, а не получила в подарок", — говорю я скорее для себя, глядя на золотой блеск кулона и вспоминая ее слова после трапезы.

Молчание Дариуса побуждает меня посмотреть на него, но его взгляд устремлен на кулон, и выражение лица настолько мрачное, что я задаюсь вопросом, какие мысли, должно быть, приходят ему в голову.

"Дарри." Тибит дергает его за рубашку, привлекая все его внимание и отводя взгляд: "В логово".

"Логово?" с любопытством спрашиваю я, ставя локти на стол и складывая руки под подбородком: "Это еще одно место, где ты хранишь свои украденные сокровища?"

Дарий тихонько смеется и смотрит на меня, словно решая, стоит ли говорить то, о чем он думает: "Ну… не хочешь ли ты посмотреть на предполагаемые украденные сокровища?"

"Это вопрос с подвохом?"

Закатив глаза, он откинул голову назад: "Знаешь, мне кажется, тебе пора перестать думать о том, не собираюсь ли я напасть на тебя в середине разговора…"

"Как будто у нас когда-нибудь был нормальный разговор…"

Стул заскрипел по дереву, когда он встал: "У меня нет целого дня, Голди, и, скорее всего, твоя маленькая армия против перевертышей уже ищет тебя. Так ты присоединишься ко мне или хочешь вернуться и продолжать притворяться, что ты такая же, как они?"

Я отступаю назад, убирая руки со стола и моргая от его слов. Он вскидывает бровь, и я думаю о Фрее, Линке, Райдане. Если бы он вернулся в казарму и предупредил их всех. Потом… я думаю о Лоркане. Он, должно быть, ужасно волнуется, пока я здесь с тем, кого они считают своим врагом.

И все же какая-то маленькая любопытная часть меня чешется, чтобы пойти с Дариусом.

Глубоко вдохнув, я убираю ножны со стола и поднимаюсь, указывая на него пальцем: "Это все еще не делает нас друзьями".

Он усмехается, когда я начинаю идти к выходу, и говорит: "Я бы не хотел ничего больше, чем быть твоим другом, Голди".

Глава 36

С высоких деревьев доносится щебет птиц, и мои брови медленно сужаются до такой степени, что мне становится больно. Я стою посреди леса, в нескольких милях от дома Дариуса, с зелеными соснами и прохладным ветерком, который никогда не бывает в Эмбервелле днем: "Это…", — говорю я, глядя прямо перед собой, когда под моими сапогами хрустят ветки: "На что я должна смотреть?"

Ни на что, я ни на что не смотрю, вот что.

Повернувшись в сторону, я наблюдаю, как Дарий качает головой, а Тибит опирается на его плечо. Они улыбаются, не говоря ни слова, посылая мне трепет раздражения. Поэтому я говорю: "Так вот куда вы планируете выбросить мое тело? Твой окончательный план покончить с моей жизнью? Спасти меня, чтобы я поверила, что вы не желаете мне зла, а потом обмануть меня…"

Я делаю паузу, когда Тибит и Дариус обмениваются знающим взглядом. Тибит опускает руку, а Дарий делает шаг ко мне. Мой настороженный взгляд не остается незамеченным, он лишь ухмыляется и наклоняется к моему уху с нежным шепотом: "Закрой глаза".

Под влиянием его голоса мои веки мгновенно опускаются, и тут же по коже пробегают странные искры — прилив сил и ощущение, которое я не ненавижу. Это… освобождение.

Затем появляется силуэт, за которым следует мягкое урчание, заставляющее меня взглянуть на небо. Я в шоке от того, что впереди летит дракон, и, повернувшись вместе с ним, замечаю стадо драконов. Лавандовая астра покрывает зелень, где драконы отдыхают и играют друг с другом. Вокруг — большие камни, и, переведя взгляд на каждый уголок, я вижу далеко впереди трактир.

Глиняные оттенки сочетаются с лесом, а по бокам расползаются лианы, очаровывая и давая приют. Именно так я и представляю себе это место — убежище для драконов.

"Многие Мерати объединили свои силы, чтобы зачаровать всю эту часть леса", — говорит Дарий, а я все смотрю и смотрю, даже когда Тибит пробегает мимо, подпрыгивая в воздухе, чтобы поймать бабочку: "Только когда я впервые пришел сюда два года назад, я решил спрятать исчезающих драконов и тварей".

Вот что искали венаторы: "Почему два года назад?"

"Ко мне обратился тот, кто возглавляет большинство перевертышей. Он хотел, чтобы я присоединилась к ним".

"Но ты отказалась". Я поворачиваюсь к нему, вспоминая нападение в городе.

Он поднимает плечо, поглаживая дракона рядом с собой по морде: "Я предпочитаю работать сам, но это не значит, что я не помогал понемногу то тут, то там, повышая их устойчивость к стали и принося птенцов. Это единственное место, где перевертыш может чувствовать себя… нормально".

По моему телу пробегает стыд за то, что нам, смертным, было намного легче, чем перевертышам, на протяжении последних 300 лет.

"Я-" Я не успеваю извиниться, как сбоку раздается тихое урчание. Я поворачиваюсь и вижу, что по камню ползет драконий детеныш. Он издает тоненький писк, как будто зевает, и я поворачиваю голову, приближаясь к нему. Чешуя блестит почти серебром с голубыми вкраплениями. Крылья едва развиты, но стоит мне протянуть руку, как дракон принюхивается и смотрит на меня золотистыми щелевидными глазами.

"Ты ему нравишься", — комментирует Дарий, и я оглядываюсь через плечо: на его губах появляется мягкая улыбка.

"Да… наверное, так и есть", — говорю я, снова обращая внимание на детеныша. Он прижимает голову к моим ладоням. Прежде чем я успеваю остановить себя, мой рот раздвигается, и я свободно улыбаюсь. Улыбка и тихий смех одновременно, который причиняет боль моим щекам и вызывает такую любовь.

Я хотела бы, чтобы это чувство длилось всю жизнь, чтобы оно захватывало меня, но слишком скоро я вынуждена вспомнить о птенце, которого убила. Я как будто хочу напомнить себе об этом, не дать забыть, потому что чувство вины, засевшее в моем сердце, не дает мне забыть.

Моя рука нависает над весами, и они дрожат. Все мое тело. Я втягиваю воздух, затем выдыхаю, и снова оказываюсь в подземелье; цепи бьются о мои уши, а кинжал идеально ложится в мою ладонь.