Сталин и заговор военных 1941 г. - Владимир Мещеряков

Кстати, Болдин сообщает, что

«наконец из Москвы поступил приказ немедленно ввести в действие «Красный пакет», содержавший план прикрытия государственной границы. Но было уже поздно. В третьей и четвертой армиях приказ успели расшифровать только частично, а в десятой взялись за это, когда фашисты уже развернули широкие военные действия».

Это надо понимать, что дело с расшифровкой Директивы, просто напросто забросили за ненадобностью, так что ли?

Возвращаемся к речи. Вот еще одна наживочка Георгия Константиновича, которую Молотов заглотнул:

«Налеты вражеских самолетов и артиллерийский обстрел были совершены также с румынской и финляндской территории».

Откуда Молотов это взял? Разумеется из Генштаба, от Жукова. Кто же, как не он, должен был поставлять военную информацию руководству страны?

В этом деле удивительно другое. Если и стреляли румыны с финнами по советским воинам, то почему же тогда вступили в войну с Советским Союзом, официально 26 июня, а не предъявили ноты о разрыве дипломатических отношений вместе с Германией. Молотов не дал по этому поводу никаких объяснений. Запамятовал, да и в архивы не пустили. Разве вспомнишь в круговерти дел, кто и когда объявлял нам войну. Хорошо, что про Германию вспомнил. Видимо, потому, что выступал по радио.

Да, но бомбили-то мы румынский Плоешти, значительно раньше 26 июня. Не попахивает ли это, своего рода, провокацией, уже со стороны наших военных, как оправдание факта нападения Германии. Это все, ведь, играло на руку лишь только заговорщикам и Гитлеру, чтобы ему иметь очередной повод объявить о нашей агрессивности. Уж не вложили ли в мобилизационные пакеты командующих ВВС, например, Юго-Западного фронта т. Птухину, какую-нибудь «провокационную гадость»? Иначе, чем объяснить его «таинственное» исчезновение с поста командующего ВВС, тайный арест и расстрел с группой военных 22 июля 1941 года. То, что это были «проделки» Хрущева и Жукова, лишний раз заставляет быть внимательным к данному вопросу.

Но и это еще всё. Темное дело и по Финляндии, по поводу бомбардировок ее территории. Как и Птухин, 27 июня «таинственно» исчез со своего поста начальника авиационного отдела ВВС 7-ой армии Северного фронта — И.И.Проскуров, впоследствии, якобы, расстрелянный по приговору Военного трибунала в октябре 1941 года.

Цитирую по книге В.Конева «Герои без Золотых Звезд»:

«Ему ставилась в вину принадлежность к «антисоветской военно-заговорщической организации». Как следует из документов, он был «…признан виновным… по возвращении из Испании тормозил боевую подготовку летного состава, не боролся с аварйностью… Виновным себя не признал»…Вплоть до середины 80-х о нем писали, что «умер генерал Проскуров в годы Великой Отечественной войны».

Понятно, что умер в тюрьме, унеся с собою, как свидетель, все тайны по началу войны.

Конечно, неплохо было бы узнать, на основании, чьего приказа бомбили Финляндию? Не знаю, как было по отношению к Румынии, но перед финнами наш посол в Хельсинки П.Орлов принес извинения от лица Советского Союза. Финны, тоже, небось, Советское радио слушают. Подробнее об истории с Финляндией мы поговорим, когда будем рассматривать «дело Новикова».

В данном случае, по поводу Финляндии, Молотов с товарищами из Политбюро, явно «лопухнулись» — это факт. Доверился, Вячеслав Михайлович, военным, тому же Жукову, не перепроверил сведения и запустил «дезу» на весь мир. Поэтому и сказал Ф.Чуеву, что «на Жукова надо ссылаться осторожно». Ну, задним умом, мы все сильны!

Тут наши военные, из верхов, везде хитрили, где могли. Прикрываясь финской «угрозой», с Прибалтийского округа сняли мощный 1-й мехкорпус, ослабляя тем самым оборону на пути немецкой группы «Север», и перебросили его далеко на север. Но и это еще не все. Корпус «распушили»: часть его перебросили на Карельский перешеек, другую — загнали в леса восточной Карелии, где бойцы затаилась и, как показало время, надолго.

Следующей вставкой по тексту у нас идет время вручения ноты Германского правительства, «5 часов 30 минут утра».

Тут Молотов может себе поставить «плюс», хотя, конечно же, как говорят, не обошлось без подсказки Иосифа Виссарионовича «Как себя вести с немцами в случае войны?». Бытует мнение, что, дескать, узнали через разведку, когда немцы собираются вручить ноту и сорвали им представление на тему: «Как выглядеть «белыми и пушистыми» при нападении на Советский Союз?». И как немецкий посол Шуленбург, якобы, не крутился, чтобы вручить ноту до начала военных действий, ничего не получилось! Сорвали, дескать, с них маску «миротворцев». Так им и надо, фашистам проклятым! Когда факт агрессии пол-четвертого утра подтвердился, Молотов принял посла Германии значительно позже, в 5.30 утра, что и засвидетельствовал, дескать, в своем выступлении.

Но это всё наша официальная точка зрения, которая подчеркивала агрессивную сущность Германии. И это правда, об агрессивности, — да, не в ней, суть. Маленький нюансик. Молотов говорит в речи, что, дескать, Германия напала «без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны». А как же нота, которую он получил, как говорит в своей речи в 5.30 утра? Для чего же ему вручил ее Шуленбург? Ведь не для того же, чтобы Молотов сходил с ней «до ветра»? В ноте и были изложены все претензии к Советскому Союзу. Однако, Молотов о них не захотел сказать «гражданам и гражданкам Советского Союза»? Опять вопросы, связи с непонятными ответами.

По данному случаю, может быть и другая трактовка событий, которая уже ни как не украсит, нашего уважаемого Вячеслава Михайловича.

Итак, начались приграничные военные сражения. Информация, наконец-то, дошла до Кремля и до Молотова. Надо же получить объяснения от Германской стороны, по поводу случившегося. В конце концов, Гитлеру, судя по всему, может было и наплевать, что о нем подумает мировая общественность? Подумаешь, признают агрессором. Кстати, в своей речи, как уверяют многие историки, 22 июня(?) он заявил, что наносит превентивный удар. Он же знал, что победителей не судят! К тому же, думал ли он в июне 41-го, что будет в 45-ом?

Поэтому, может быть, было дано указание Шуленбургу, специально затянуть время с вручение ноты, с тем, чтобы как можно максимально извлечь выгоду из внезапного нападения? Смотрите сами: начало агрессии 3.30, а вручение ноты, как нас уверяют, тот же Молотов — 5.30. Так, что неизвестно еще, кто кого «перехитрил». То-то, наш официоз «затемнил», при публикации со временем получения телеграммы послом Шуленбургом из Берлина. Молотов, поэтому и вставил в текст речи, что нападение произошло в «4 часа утра», чтобы, хоть, как-то сгладить этот колоссальный разрыв по времени от начала агрессии — до получения ноты. А то вырисовывается совсем уж «интересная» картина. Нас «утюжат» на границе целых 2 часа, а руководство страны только через немецкое посольство узнает, что нам объявлена война? Хотелось бы, наоборот, чтобы максимум, через полчаса после стрельбы на границе, Молотов отрывал бы ручку от дверей немецкого посольства и требовал объяснений от Шуленбурга. А то, у Жукова, читаем, «принять посла поручили В.М.Молотову». Хорошо, хоть без торжественного завтрака и почетного караула.

Но, есть и третья версия случившегося, которая скрывается от нас, и по сей день. Германия напала на нас с соблюдением всех приличествующих в этом отношении международных норм, если так, дипломатично, можно назвать начало войны. Вот эта тема наиболее интересная. Мы о ней поговорим попозже в отдельной главе.

А пока продолжим дальше идти по речи Молотова. Рассмотрим выделенный текст, по поводу «провокаций румын». Видимо, Молотову сообщили об информации, прозвучавшей по румынскому радио, что их бомбили русские, вот он и сделал эту вставку. Надо полагать, что в отличие от румын, финны по своему радио промолчали, иначе Вячеслав Михайлович и их бы, «заклеймил позором», в своем выступлении. Обратите внимание, что здесь, этот текст-вставка, является, как бы инородным телом, потому что, речь в документе, в основном идет о Германии. Откуда появились румыны с финнами? Сталин, не позволил бы себе такую небрежность в вопросах международных отношений.

Ну, и заключительная фраза (… сплотить свои ряды… «вокруг нашего великого вождя товарища Сталина»). У меня нет никаких сомнений в том, что эту фразу вставил в текст лично Вячеслав Михайлович, чтобы придать тексту более сильную эмоциональную окраску. Понимая, что Сталин, в данный момент отсутствует в Кремле, то, свое тревожное состояние, по поводу неопределенности этой ситуации, Молотов абсолютно правильно воплотил во фразе о вожде, чтобы консолидировать силы общества в связи с пришедшей бедой, началом войны. Молотов, конечно же, сознавал, что Сталин именно та, яркая и незаурядная личность, вокруг которой и могут сплотиться и партия, и правительство, и народ, к которому он обращался в своей речи. Уверен, что будь Сталин в Кремле и даже, поручив, предположим, выступать по радио Молотову, Сталин не мог так редактировать текст, чтобы выпячивать свою фигуру. Не такой он человек!