Феодал. Усобица - Александр Логинов

— Итого за работу будет… — мастер в заключении назвал сумму.

— Че так дорого? — Андрей опешил от названной суммы. — В Тане барку [56]продают всего за девять дукатов.

Мастер пожал плечами, типа не хочешь — как хочешь. Понимая, что сравнивать новенький морской ушкуй с баркой, по ее ветхости, на которой и в море то выходить страшно, не корректно, Андрей скрипя сердцем уплатил половину суммы в качестве задатка. Отдельно заплатил за материал, который потребуется. Опять не дешево обошлось: одна большая доска стоила три с лишним сотни аспров! Одуреть — не встать цены. Изогнутая доска — пятьдесят аспров, хоть это по-божески, но все равно дорого. А гвозди… десять унций [57] — пятьдесят аспров, двести пятьдесят маленьких гвоздей — шестьдесят семь аспров. Пуд смолы — сорок восемь аспров. Еще паклю пришлось покупать — опять расходы… Ремонт вылазил в копеечку. Платил Андрей золотом по курсу один кафинский сом — три с половиной венецианских дуката.

Потом князь еще успел сторговать полотно на новый двухслойный парус для фусты. Старый парус изодрало в клочья взрывами самодельных гранат и посекло стрелами и картечью. Девять канн [58]полотна из конопли обошлись всего в восемнадцать серебряных аспров. Полотно для паруса принесут на фусту, убедившись, что за доставку денег не берут, Андрей отправился перекусить и узнать, как обстоят дела у остальных.

Импортные авантюристы, новые друзья Прохора, поступили к нему на службу. Андрей рискнул, взял их. В конце концов, он терял только лишь серебро. Мужиков отправили к цирюльнику и портному с заданием в результата выглядеть как очень богатые дворяне.

Прохвоста Рене и Себастьена он нашел в таверне, в компании Прохора, уплетающих жаренного гуся и энергично запивающих свой обед молодым вином. Судя по тому, что они уже схерачили не первого гуся, а на вид выглядели тощими задохликами, то стоило бы поручить Кузьме проверить их на наличии глистов. Еще в Тане, Кузьма приобрел несколько десятков мешков цитварного семени. Это семя в громадных количествах вывозиться в Европу. Глисты — бич божий.

Местное вина, кстати, отличного качества, Андрей успел оценить продукцию местных виноделов, как очень хорошую. И главное, дешевле местное вино, чем привозные вина, хотя импорт есть импорт.

Возделывают виноградники итальянцы, но и татары в стороне не остались, все больше их оседает на земле, занимаясь мирным трудом. Это не значит, что они отказались от своего основного бизнеса — разбоя. Рабов для работы на виноградниках они предпочитают не покупать, а брать на саблю. Что вполне естественно, зачем тратить серебро на то, что можно взять так? А так как рабам не запрещалось иметь приработок на стороне, то те, кто владел каким-либо мастерством выкупались достаточно быстро, и оставались жить в Крыму, арендуя виноградники, и землю у своих бывших хозяев. Странно, но бежали из рабства только самые отчаянные, те на ком держится земля Русская. Остальные, как рыба ищет где глубже, так человек ищет место где лучше. А условия для жизни в Крыму не в пример лучше, чем в Резани или на Москве. Земля родит больше и нет постоянной угрозы татарских набегов. Разве что местные разборки случаются.

Андрей присоединился к обедающим, заказав себе жаренную телятину, утку фаршированную морковью с гарниром из цветной капусты и кувшин вина. Пока ждал заказ, на столе появился хлеб, сыр, масло.

Князь внимательно слушал рассказ Себастьяно о их с Прохвостом визите к портному. Одежда благородного сословия всегда стоила бешенных денег. Парни не стали скромничать, но от излишнего шика тоже воздержались. Заказали себе по кафтану из рисунчатого бархата, зеленого и черного. Подбитый беличьими спинками, кафтан обошелся по сто золотых флоринов за каждый. На татарские сомы это будет… Это будет, смотря как поменяешь, но где то в районе от 88 до 100 сомов. В граммах — около двадцати килограмм серебра.

Это так сказать парадная одежка. Для повседневной носки пришлось заказывать кафтаны по скромнее: из розовой материи, подбитые зернистой тафтой, ценою в 45 золотых флоринов и красного рисунчатого бархата, подбитые зеленой тафтой, ценой в 20 золотых флоринов. Действительно скромно, если учесть, что Андрей видел на улицах города приезжих купцов из метрополии, кафтаны которых стоили как годовая аренда дворца. Плащи купили готовые, из флорентийской ткани «fini» [59]традиционно черного цвета, они обошлись по восемь флоринов каждый. Шапки из розовой материи, и куртки из бархата обошлись по шестнадцать флоринов.

Для сравнения — свадебное платье из шелка для невесты Луки обойдется в шестьсот флоринов. На такую кучу золота смело можно арендовать дворец венецианского дожа сроком на шесть лет!

Так что парни — скромняги, уложились на все про все в триста девяносто золотых флоринов. Не шик — но и не голытьба, сразу видно — люди серьезные. Осталось лишь прикупить кожаные ремни облицованные шелковой тканью с серебряными пряжками и золотыми розетками (всего-то три сома за ремень) и они вполне будут готовы к той роли которую им отвел князь.

Пусть у читателя не сложиться неверное впечатление, что вся одежда стоила баснословных денег. Простые горожане вполне укладывались в сумму в несколько золотых флоринов, а вот знать одевалась с шиком, если финансы позволяли. Финансы князя позволяли. Хорошо бы прикупить еще парочку серебряных цепей по массивней, для пущего шика, но это обойдется еще в два кило серебра.

Когда на столе появился долгожданный заказ, в таверну ввалился воевода, нагруженный несколькими тяжелыми кожаными мешками. Бросив поклажу под стол, Лука Фомич уселся на лавку и бесцеремонно протянул к себе тарелку с жаренной телятиной. Андрей терпеливо ждал, когда воевода утолит голод.

Вскоре в темной забегаловке стало не протолкнуться от посетителей, и когда туда заявились остальные люди князя, то хозяин поспешил вытолкать завсегдатаев, часами потягивающих одну кружку разбавленного вина. Русские платили щедро и, не медью, а серебром.

Лука Фомич умудрился продать турецкие ятаганы и дротики с захваченной фусты. Для нужд дружины воевода отобрал лишь клинки по приличней, но таких оказалось только несколько штук. Щиты татары отказались покупать, как и арбалеты, а вот кирасы, кольчуги и шеломы купили с удовольствием. Копья воевода им всучил в нагрузку по «справедливой» цене. Арбалеты османские за ненадобностью тоже продали. Удивительно, но перекопские татары пользовались арбалетами наравне с луками. Цену за них дали хорошую, по триста грамм серебра за арбалет в комплекте с козьей ножкой и двести грамм за арбалет с крюком.

Андрей уже успел собрать немало информации о жизни итальянских факторий, потому сообразил, что справедливая цена — это половинная стоимость вещи. Это та нижняя планка цены, которая позволяет покупателю не возвращать товар, если продавец потребует его обратно. У каждого свои погремушки, у европейцев вот такие законы и нарушать их не стоит. А что бы не нарушать — их надо знать.

— Ятаганы по пять сомов продал — это что получше сталь, те что худые по — полтора сома. Копья все полсотни штук отдал за 25 сомов. Доспехи купили не торгуясь, видно смута у них намечается. Забрали все: и те, что из немцев привезли, и что зимой ты привез, когда Косого побили.

— А османские? — спросил Андрей.

— Эти в первую голову забрали, — усмехнулся Лука и подвел итог не испытывая более терпение государя, — Итого выручил… — воевода с довольным видом водрузил три здоровенных кожаных сумки под завязку набитых серебром.

Андрей чуть не подавился куском мяса, когда увидел такое. Лука Фомич где-где сама осторожность, да видно любовь все мозги отшибла у него. Таскаться по городу с торбами под завязку набитыми серебром — это даже не глупость, это дурость.

Князь закашлялся и воевода заботливо похлопал государя по спине, чуть не перешибив позвоночник князя. Рука у бывшего ушкуйника тяжелая. Андрей однажды видел как Лука убил человека просто ударив его открытой ладонью в грудь. Андрей слышал о таких смертельных ударах, но эти слухи ходили о восточных школах боевых искусств, а Лука простой русский мужик восточным техникам не обученный. Хорошо хоть не пришиб, с Луки станется.

Прокашлявшись, Андрей недовольно зашипел на воеводу, что бы тот убрал сумы под стол, нечего демонстрировать такое богатство. Они сидели в трактире расположенном в одном из кварталов Кафы, и квартал этот имел дурную репутацию. Больше из-за ночных происшествий, а сейчас день, но мало ли что…

Потом пришла очередь Кузьмы докладывать о состоянии раненных. Кузьма по совету князя отправился на поиски доктора. Таковой имелся в Кафе и даже не один. Его визит к тяжело раненным обошелся в пять золотых флоринов. По золотому за голову. Легко раненных Кузьма решил пользовать сам, слишком уж дорого обходились услуги лекаря.