13 диалогов о психологии - Соколова Е.Е.

А.: Висцеральные означает реакции внутренних органов, например кишечника. Дж. Уотсон: Если преобладает 1-ая или 3-я форма, мышление протекает без слов. Бихевиористы высказывают предположение, что мышление в последовательные моменты может быть кинестетическим, вербальным или висцеральным (эмоциональным)… Эти соображения показывают, как весь организм вовлекается в процесс мышления…; они доказывают, что мы могли бы все же каким-то образом мыслить даже в том случае, если бы не имели вовсе слов. Итак, мы думаем и строим планы всем телом… [22, с. 44-45]. С:Ая всегда считал, что мышление невозможно без слов.

А.: В курсе психологии мышления ты узнаешь, что существует так называемое “наглядно-действенное” мышление, которое совершается посредством действия; существует и образное мышление, когда человек “мыслит образами”, существует мышление и других типов, но о них мы еще очень мало знаем. Бихевиористы при всей их механистичности защищали идею различных типов мышления, которая, кстати, не всеми психологами признавалась. Заслуживает внимания и то, что любое мышление, согласно бихевиористам, всегда представляет собой физиологический процесс, который можно уловить с помощью приборов; нет такой “чистой” мысли, которая не была бы облечена в скрытые физиологические — или может быть физические — процессы, что было подтверждено в ряде последующих трудов, в том числе отечественных психологов [25]. С: Значит, и в бихевиористском подходе есть своя правда.

“Молярный” (когнитивный) необихевиоризм Э. Толмена 277

“Молярный” (когнитивный) необихевиоризм Э. Толмена

А.: Конечно, только это, как всегда, лишь часть правды. Очевидная механистичность классического бихевиоризма вызвала попытки его “дополнения” у так называемых необи-хевиористов. Одним из них был Эдвард Чейс Толмен, учение которого носит название “молярного” (то есть “целостного”) и когнитивного бихевиоризма. Уже из названия видно, что Толмен счел возможным вернуть в бихевиоризм отвергаемые Уотсоном переменные вроде “образа” или “цели”. При этом довольно простые эксперименты Толмена на белых крысах (а крысы вообще были излюбленным объектом исследования бихевиористов, не видевших принципиальной разницы между поведением человека и животного) доказали, что далеко не все в поведении крысы может быть объяснено по схеме “стимул-реакция”. Например, крыса научалась путем проб и ошибок находить корм в одном из отделений лабиринта (на рисунке 4 обозначено буквой Н). Через некоторое время она запускалась в лабиринт, где привычный ей ход наглухо закрывался, но зато было открыто множество других ходов (рисунок 5).

Что должна была делать крыса в этом случае, если руководствоваться теорией образования привычки в классическом бихевиоризме?

С: Путем проб и ошибок формировать привычку прохождения лабиринта по другому пути. А.: Но как раз именно этого она и не делала! После кратковременного исследования начальных отрезков нескольких новых ходов крыса выбирала тот самый “диагональный” ход, который приводил ее к корму самым кратчайшим путем, и ей вовсе не требовалось для этого новое долгое обучение! Иногда, правда, крысы ошибались и выбирали ход, обозначенный на рисунке 5 буквой В, но это были “хорошие ошибки”: крысы “помнили”, что проходили участок лабиринта именно в этом направлении. Толмен предположил поэтому, что нельзя обойтись при объяснении поведения крысы без понятия “когнитивная” (то есть познавательная) карта, или план, под которым понимался целостный образ ситуации, сложившийся у крысы в ходе предшествующего обучения. Благодаря наличию этого плана крыса действовала не путем слепых проб и ошибок, а вполне целесообразно и разумно.

278 Диалог 6. Что может наблюдать психолог? Конечно, поведение

Рис. 5. Схема эксперимента Э. Толмена (вторая позиция)

Э. Толмен: Мы согласны с другими школами в том, что крыса в процессе пробежки по лабиринту подвергается воздействию стимулов и, в конце концов, в результате этого воздействия появляются ее ответные реакции. Однако вмешивающиеся мозговые процессы являются более сложными, более структурными, и часто … более независимыми, чем об этом говорят психологи, придерживающиеся теории “стимул-реакция”. Признавая, что крыса бомбардируется стимулом, мы утверждаем, что ее нервная система удивительно избирательна по отношению к каждому из этих стимулов… Поступающие стимулы не связываются с ответными реакциями с помощью простого переключателя по принципу “один к одному”. Скорее, поступающие стимулы перерабатываются в центральной управляющей инстанции в особую структуру, которую можно было бы назвать когнитивной картой окружающей обстановки. И именно эта примерная карта, указывающая пути (маршруты) и линии поведения и взаимосвязи элементов окружающей среды, окончательно определяет, какие именно ответные реакции, если они вообще имеются, будет, в конечном счете, осуществлять животное [26, с. 66-67].

А.: Таким образом, классическая схема “стимул-реакция” обнаружила свою несостоятельность: Толмен выступил с требованием “вставить” между этими переменными другие, промежуточные. Таковы у него “когнитивный план, или карта”, “гипотеза” и подобные им. Другие необихевиористы, в част­ности автор “гипотетико-дедуктивного” бихевиоризма Кларк Леонард Халл, вводили иные промежуточные переменные, например: “потребность”, “редукция потребности”. Были и другие варианты необихевиоризма, о которых ты узнаешь позже. Самое главное, что сделали необихевиористы, — это показали, что объективно можно изучать не только внешне наблюдаемое, как полагал Уотсон, но и те самые субъективные явления, которые, как считали Уотсон и рефлексологи, недоступны объективному исследованию. Вместе с тем остались те же ограничения концепций необихевиористов, что и классического бихевиоризма: построение психологии по образцу естественных наук, принципиальное игнорирование специфики психологии человека. Но бихевиористская “философия человека” до сих пор существует — не только в сугубо академических исследованиях, но главным образом в виде конкретных ее приложений к решению прикладных задач. Существуют, например, социально-психологические разработки на основе этой стратегии, соответствующие теории обучения, ну и, конечно, бихевиоральная терапия, которая, по оценкам, не столько собственно терапия, сколько обучение определенным навыкам поведения.

С: Ну и какое же обучение может идти таким механическим путем? Какая тут может быть еще и теория обучения?

А.: Одна из них предложена американским же психологом, автором “оперантного бихевиоризма” Берресом Фредериком Скиннером. Этот вариант бихевиоризма оказался гораздо ближе к уотсоновскому классическому бихевиоризму, чем к новым направлениям. Скиннер возвращается к классической схеме “стимул-реакция-подкрепление”, правда, вносит в нее одно существенное изменение (См. [27, с. 306-316; 28]). С: А именно?

“Оперантный бихевиоризм” Б. Скиннера и проблема программированного обучения А.: Скиннер считал, что Джон Уотсон (как, кстати, и Павлов) исследовал так называемое респондентное поведение, то есть изучал, какой стимул вызывает какую реакцию. При этом, чтобы вызвать ту или реакцию, использовалось подкрепление стимула, а не самой реакции. Скиннер же ис-

280 Диалог 6. Что может наблюдать психолог? Конечно, поведение

следовал так называемое оперантное поведение, то есть действия и движения (операнты),

возникающие как бы спонтанно, среди которых, однако, некоторые подкрепляются

естественно (полезным для организма результатом) или искусственно (дрессировщиком или

экспериментатором) и поэтому закрепляются. Таким путем происходит отбор первоначально

спонтанных движений и поведение формируется в нужном направлении.

С: Кому нужном?

А.: Дрессировщику, например, который (давая лакомство животному за случайно выполненное им действие) подкрепляет нужные ему движения и получается искусный цирковой номер. Таким образом, кстати, работал наш знаменитый дрессировщик Владимир Дуров. Полезным этот способ может быть и для учителя, который обучает ученика по определенной программе (кстати, именно с бихевиористской традицией связаны первые системы программированного обучения). В конечном счете, по мнению бихевиористов, это нужно обществу, в котором живет человек. Не зря бихевио-ристы на заре своего движения стремились превратить это психологическое течение в “лабораторию общества”. Еще несколько слов о практическом применении идей Скиннера в процессе программированного обучения. Основные задачи такого обучения заключаются, по Скиннеру, в получении правильных реакций и их закреплении путем подкрепления. Информация, подлежащая заучиванию, разбита на мельчайшие порции (называемые кадрами или фрагментами). Они настолько малы, что все учащиеся без особого труда могут усвоить требуемое определение или идею. Для проверки правильности выполнения (усвоения) того или иного шага существует определенная система контроля (она, впрочем, может различаться в разных типах программ). Например, она состоит в наличии “ключей” (правильных ответов), с которыми учащийся может сверить свой ответ. Совпадение ответов, по Скиннеру, само по себе является хорошим подкреплением и тем самым условием закрепления нужной реакции. Иногда подкрепление (особенно при работе с компьютерным вариантом программы) дается в виде появляющихся на экране слов одобрения, похвалы и тому подобное. Для закрепления нужных реакций используются и так называемые “подсказки”, причем с каждым разом они все менее и менее подробны. Допустим, сначала предъявля­