Был жестокий бой - Альберт Зарипов

Мы поболтали ещё минут с пять… Затем командир батальона и ротный отправились по своим делам.

- Ну, что?! - обратился я к своим разведчикам. - Всё слышали? Скоро обратно поедем!

Однако Мои подчинённые пребывали в каком-то непонятном мне состоянии. Волгоградские ребята выглядели несколько сконфуженно и даже растерянно. Тогда как бывшие жители города на Неве…

- Я не понял? - сказал я, решив выяснить всё немедленно и начистоту. - Что-то произошло? А-а? Чего молчите?

Ну, разумеется… Защищать солдатские интересы самовольно вызвался некий адвокат с явно юриспруденческой фамилией. То бишь Андрей Викторович Винтер!

- Товарищ лейтенант! - заявил он мне без всяких вступлений. - Ну, как вы могли? Съели почти всю колбасу!

- Ах, вон оно в чём дело?! - рассмеялся я. - А я-то думал… Что-то у кого-то дома случилось!… А чья была колбаска?

Мой насмешливый тон вызвал новую волну праведного гнева… Но только всё у того же защитника.

- Это Соколову мама прислала! - провозгласил истину адвокат Винт. - А вы!… Всю слопали! Как вы могли?!

Я ещё раз рассмеялся, отлично понимая всю подоплёку столь внезапного народного возмущения. Этот Винтер до сих пор не может простить мне высказывания о блокадной пайке хлеба. Потому-то он и выступает сейчас… Благо, что и повод представился более чем удобный. Но вот пулемётчик Соколов, похоже, действительно здорово расстроился… По поводу существенного уменьшения колбасной массы! Причём, почти наполовину…

"Ах, вы засранцы!… - подумал я. - Колбаски пожалели для комбата и ротного? Вместе со мной?!"

Про то, что личный состав дружно схрумкал оба моих пирога и половину халвы… Об этом я даже и не думал. Однако неприятный инцидент следовало урегулировать немедленно.

- Так! Слушать сюда! - приказал я всем, после чего стал говорить гораздо мягче. - Во-первых: Не слопали, а съели три кусочка. Во-вторых: не всю колбасу, а только половину!… В-третьих: по прибытию в Моздок я вам куплю столько же варёной колбасы! Устраивает?!

По моему я сделал всё правильно. Однако кое-кому этого показалось мало. Видимо, потребовались моральные дивиденды…

- Да зачем нам ваша колбаса! - заявил вконец обнаглевший Винтер. - Это пацану мама привезла! Из дому!

- Да не надо, товарищ лейтенант.

Это перебивая Винта, добавил разведчик-пулемётчик Соколов, чьи глазки всё ещё поблескивали от жалости к только что съедённому мясопродукту. И всё же бравому Соколу не хотелось подменять мамин гостинец какой-то колбаской Моздокского производства.

Но и во мне уже проснулось упрямство:

- Винтер! Сколько дней может храниться варёная колбаса?

Такой гражданско-бытовой мелочи боевой разведчик не знал.

- А сколько дней ехала мама из Ленинграда до Моздока?

Увы, но и эта информация отсутствовала.

- Так вот! - заявил я бескомпромиссным тоном. - Если б эта колбаса везлась из дома, то она давным-давно протухла! Правильно я говорю? А поскольку она ещё свежая, то значит произведена где-то поблизости!

- Да её мама покупала! - пробурчал всё тот же Винт. - Понимаете? Ма-ма!

Его настырность уже начала меня раздражать. Лично я бы никогда не стал зацикливаться на подобных мелочах. Ну, подумаешь!… Три солдатских командира съели три кружка варёной колбасы.

- "Ленинградцы! Дети мои!" - я даже поднял правую руку, чтобы ещё раз прорекламировать Моздокский мясокомбинат.

Но мне и тут не дали договорить. То ли их в детстве не заставляли заучивать наизусть это знаменитое стихотворение прославленного киргизского поэта, обратившегося в годы войны непосредственно к блокадному городу. То ли некоторые личности не желали столь близкого родства со своим командиром… То ли что-то ещё…

- Мы не ленинградцы! - громко возразил мне Винтер.

Я понял в чём же дело. Ему, видите ли, не понравилось то, каким эпитетом я их одарил.

- А кто же вы? - спросил я, чуть усмехаясь.

- Мы - питерцы! - гордо заявил всё тот же адвокат.

- Кто-кто? Пидерцы?!

Я даже чуть наклонил голову в его сторону… И даже приложил раскрытую ладонь к правому уху… Но, как оказалось, и только что произнесённой фразы было предостаточно… Представители волгоградских степей засмеялись вразнобой… Даже кто-то из жителей града на Неве не смог удержаться от полуулыбки… И, пожалуй, только один боец заскрежетал своими зубками… Но я тут же подумал, что у семейства Винтеров обязательно найдётся какой-нибудь родственник-дантист. Ну, или хотя бы стоматолог.

- Ну, ладно! - произнёс я умиротворённым тоном. - Я пошутил.

- Знаем мы ваши шуточки! - откликнулся солдат Андрей Викторович.

Но больше он не проронил ни слова. Наверное, полностью исчерпал всю свою злость.

А спустя минуту бойцы рассказывали мне все те новости, которые они узнали из писем и записок.

- Да этот придурок Вэнс во всём виноват! - возмущался Лагуткин. - Он после нашего отъезда в Моздок всем нашим родокам письма отправил!… Мы-то не хотели их беспокоить!… У меня же одна бабушка! И нафига ей знать, что я на войну поехал?!… А этот!…

- Ну, и чего? - спросил я, уже предчувствуя дальнейшие действия всполошившихся родителей. - Тревогу объявили?!

В своих ожиданиях я нисколечко не обманулся…

- Они ещё там, то есть в Питере собрались в одну кучу! Созвонились, договорились и приехали всем скопом. Сначала в Ростов. Но нас там уже нет! И они поехали в Моздок! Нашли этот аэродром. Пешком дошли до расположения бригады и там им говорят, что мы сейчас в Грозном! Каково, А?! Там их и начали отпаивать валерьянкой… А потом наши мамаши захотели и сюда приехать! Пришли к комбригу и потребовали машину или вертолёт!

Под всеобщий смех разведчиков рассказ о злоключениях взволновашихся родителей продолжился всё в том же духе… То есть с доброй иронией и ещё каким-то неосознанно-приятным чувством.

- Ну, а комбриг им говорит, что всё у нас тут нормально! Сидим в этом аэропорту Северный, досматриваем пассажиров… По ночам никуда не ходим… Скоро должны приехать обратно… Ну, и так далее… Наши мамаши ему поверили… И уехали обратно. Но гостинцы всё же передали.

И всё равно… Невзирая на то, что их родители уже уехали в свой далёкий город Санкт-Петербург тире Ленинград тире Питер… Не смотря на то, что мы тут невзначай съели чуть ли не полбатона варёной колбасы… И независимо от того, что мы уже успели уничтожить практически все продуктовые подарки… И всё равно… Всем нам было очень приятно и тепло. Потому что о нас помнили и беспокоились… А ещё нас ждали обратно!… Живых и невредимых! Целых и не подстреленных!

И мы не имели никакого права подвести эти светлые ожидания!

Глава 22.

МЕЛОЧИ ВОЕННОГО БЫТА

Моя привычка делать всё основательно и добротно, как в боевой подготовке, так и в бытовом обустройстве… Правильность моей привычки была подтверждена в ходе сегодняшнего визита товарища генерала. Ведь он очень даже хорошо отозвался о нашей комнате проживания. Даже невзирая на то, что там имелись некоторые недоработки.

Тогда как в других разведгруппах дела обстояли несколько хуже, чем в моей. И это было не злорадствующее чувство вырвавшегося вперёд конкурента и даже не притворно-участливое сожаление… Дескать, я тут совсем ни при чём, просто так оно само получилось… Лично я всегда придерживался той точки мировоззрения, что в первую очередь нужно работать самому! Причём, очень добросовестно и крайне ответственно!… И при этом не смотреть по сторонам, чтобы не ориентироваться на всех остальных. Мало ли у кого какие есть предпочтения или же пожелания!… Надо стремиться к самому лучшему своему достижению и желательно каждый день!…

"Во сяком случае так считаю именно я!… А у других имеется свой жизненный опыт и свои взгляды на личное место в этом бренном мире! И ещё!… Каждый человек отвечает именно за свои дела и персональные поступки! И нечего потом коситься по сторонам в поисках виноватого!… То есть того, кому повезло чуток побольше. Кто как работал, так он и получил по заслугам!… Товарищ генерал тут совершенно ни при чём!"

Так думал я, выбравшись из своей комнаты и теперь направляясь в соседние, скажем так, конкурирующие фирмы. Насколько я понял из разговора Тарасова и ротного, начальник разведки ничего плохого в их адрес не произнёс. Но и нахваливать их было не за что!… Что впрочем меня ничуть не удивляло. Ведь все мы прибыли в Грозный почти одновременно и при вселении в эту разгромленную гостиницу у нас имелись практически одинаковые шансы.

"Так что-о… Каждый работал на себя!"

Обойдя все комнаты нашего второго этажа, капитан Денисов выбрал для проживания двухкомнатную библиотеку. Его смышлёные бойцы по достоинству оценили мудрое решение своего командира и попытались было обустроиться там с повышенным шиком. И тем самым доказать всем, что и они не лыком шиты! То есть попросту утереть нос двум другим группам.