Семейные портреты - Тамара Михайловна Афанасьева

слова любви и клятвы столь же опрометчиво и безответственно, как и юношу. Разница вся в последствиях самообмана для девушки. Так и надо объяснять дочкам, не отравляя их души безоглядным мужененавистничеством!

Один из многих парадоксов воспитания дочерей заключается в том, что, разными способами подготавливая их к миссии будущей женщины-жены-матери, родители сами оказываются меньше всего подготовленными к тому времени, когда она собирается и впрямь исполнить свое назначение. В этот период больше всего нервозности возникает в семьях: папа и мама в паническом состоянии пребывают до того мгновения, когда прозвучит свадебный марш Мендельсона. Хотя сей трубный глас иной раз возвещает начало самого сложного этапа жизни их ребенка. Этапа, когда она из дочки сама превращается в жену и маму, чтобы пройти снова бесконечный, неповторимый круг бытия земного.

Тут мне хочется остановить внимание читателя на переменах, что произошли на глазах одного поколения в социально-экономической основе отношений родителей с дочерьми.

У русского народа бытовало присловье: сына растить — деньги в долг давать, дочь растить — деньги по ветру пускать. Сын — будущий кормилец, оттого и наследник имущества, главного семейного капитала. Дочь — временная гостья в родительском доме, только до замужества родня. А там член чужой семьи, без собственной воли, часто и без средств, которые могли бы пойти на помощь престарелым родителям. Оттого-то и возникло печально известное восклицание «Бракодел!», отравившее радость от появления на свет новорожденной дочки многим и многим поколениям наших предков, искажавшее естественные чувства отцов к своему ребенку. И действительно, майся, страдай за нее душой и телом, а потом еще и приданое собирай, копи, чтобы ее удачно замуж выдать. А вышла, с тем и прощай, дом родной! Имя меняет, меняет и привязанности и обязанности. Ни чести, ни прибыли вскормившим-вспоившим ее.

Правда, бывала и возможность выгодно выдать замуж, приобрести новую родню, более богатую, могущественную, именитую. Но для этого нужно было, чтобы дочка обладала особой привлекательностью. Девичья краса, известно даже по сказкам, — капитал ценней многих прочих сокровищ. За красавицу полцарства дают, за дурнушку полцарства в приданое берут. Насколько тесно связывались всегда в сознании людей красота и корысть, можно понять хотя бы из сопоставления речей, с которыми обращаются к своим юным дочкам отцы, представляющие разные слои общества, разные культуры, даже разные эпохи. Шекспировский Полоний из «Гамлета» и пушкинский Мельник из «Русалки», по сути, внушают девушкам одну и ту же мораль: не продешеви, дочка, бери залоги любви подороже!

Я не случайно снова возвращаюсь к этому вопросу: женская внешность нередко решает всю ее судьбу и теперь. Хотя современным красавицам, как и простушкам, приходится проходить все обязательные ступени образования, а потом приобретать профессию, судьба у них особая. Выбор богаче и в деле и в супружестве. Что лукавить: ей всегда будет оказано предпочтение перед другими сверстницами, менее привлекательными.

Но нам не было бы особой заботы рассуждать об их преимуществах, если бы их поведение, их вкусы, их мораль, наконец, не оказывали столь решительного влияния на окружение.

Педагогическая мысль «нащупала» эту важнейшую миссию красавиц. Доктор педагогических наук Ю. П. Азаров в книге «Педагогика семейных отношений» обратил особое внимание на проблему воспитания красивых дочек. Он справедливо заметил: в детском коллективе, в школе, а потом в молодежной среде тон задают именно они. Неформальные лидеры — так можно определить их статус. Дружбы, внимания, хотя бы улыбки юных прелестниц ищут и добиваются все записные умники и отчаянные двоечники. Копируют их прически, одежду, замашки девочки-одноклассницы. Получается вроде бы так, что если суметь воспитать именно красавиц, то, считай, воспитал весь коллектив, в котором они живут, учатся, работают.

Часто сами эти «избранницы судьбы» не осознают силы и масштабов своего влияния. Иные же подсознательно чувствуют, что являются лидерами, соединяя в себе одновременно роль и арбитра, и сам приз-награду победителю в состязании за ее внимание. Видимо, родителям не помешало бы объяснить осторожно, деликатно девочке ее исключительную судьбу, ее ответственность перед друзьями, коллегами.

Коли такая законодательница мод и мнений отмечает своим вниманием не самого доброго, не самого умного, не самого благородного и вообще недостойного, то тем самым она делает его недостатки преимуществами, то есть ставит вниз головой представления о том, к чему стоит стремиться. Самым опасным для ребячьих душ служит предпочтение, корыстолюбием продиктованное.

На этой основе можно говорить, что красота, как и любой дар природы, не только благодать, это еще и испытание, своего рода крест, который приходится нести существу, к перегрузкам часто непривычному. «Быть красивой — значит страдать». Пословица не преувеличивает: страдать ведь можно и от избытка внимания, от чужой назойливости, домогательств, а не только от недостатка внимания и равнодушия.

Совершенно ясно, что у современных родителей, исповедующих высокие нравственные принципы, должна быть совсем иная, чем прежде, установка, взгляд на предназначение ребенка, отмеченного печатью «красы — природы совершенства».

Может, сродни той, что применяла золушкина мачеха, только, естественно, без злобы, а с любовью: растить дочку с сознанием, что ей больше даже, чем «дурнушкам», нужно быть рассудительной, скромной, бескорыстной и отзывчивой. Наверное, важно приучить ее к мысли, что в ее власти подвигнуть людей, с которыми сведет ее судьба, к добру, благородству и чести.

…Многое меняется во взглядах родных и на наследование дела и имени родителей детьми. Нынче дочки с полным основанием претендуют на равные с сыновьями права и здесь. Во всех сферах жизнедеятельности нынче можно встретить продолжательниц фамильной специальности: и в науке, и в искусстве, и на производстве. Больше того, нередко именно достижениям знаменитой дочери родители бывают обязаны тем, что неизвестная фамилия становится громким именем.

Впрочем, что имя? Символ, знак. Многие образованные родители сознают: истинная продолжательница рода — дочь, а не сын. Она дает жизнь, свою кровь и плоть новому потомству. А как оно там, в грядущем, будет именоваться, так ли уж важно!

Самостоятельность в собственной семье, экономическая независимость от мужа позволяют дочери встать вровень с сыновьями и в качестве опоры родителей в старости. Пожалуй, дочери более надежная опора. Ведь дочкино сердце отзывчивей на родительскую беду и боль. По крайней мере, у изголовья больных стариков чаще увидишь ее обеспокоенное лицо, нежели сына. (Предвижу, что у кого-то из читателей ситуация складывается иначе. Но мы ведь рисуем типический портрет, а частные случаи могут быть какие