Семейные портреты - Тамара Михайловна Афанасьева

Вот и выходит, с одной стороны, корысти в отношениях с дочками у родителей поубавилось, а с другой — она вроде бы должна взрасти. По крайней мере, ясно одно: современные связи отца-матери с дочкой более продолжительные, глубокие, значительные. Отсюда более пристальное, заинтересованное и даже уважительное внимание, которым окружают дочерей современные родители. И сетования на их появление в семье вместо сыновей действительно скорее дань традиции. Как и уверения в том, что растить их легче, чем сыновей. Действительно, легче, если бездумно и безответственно: дочки более покладисты, более внушаемы, то есть лучше управляемы. Но это означает, что они скорее впитывают не только положительные примеры, но и дурные, что нужно спешить с самых начальных лет и дней придать ее уму, сердцу, ее развитию высоконравственное, разумное направление.

…Как видно из сказанного, облик дочери во многом определяется природой, временем, обществом, личным примером родителей и их осмысленными усилиями. Если эти составные силы представляют собой трудноуправляемую стихию, то жизнь родительская и воспитательные меры в наших руках.

Сын

Насколько трудно мне было работать над ретроспективой в типическом «портрете дочери», настолько проще живописать обобщенный облик сына. И не потому, что объект сам по себе менее сложен. Ничуть не бывало. Просто представители сильного пола не скупились на рассказы о самих себе, о собственных годах — детских, отроческих, юношеских, о впечатлениях и переживаниях по разному поводу.

Начинается это повествование буквально с Адама, когда у него появились сыновья, а с ними-то и проблемы по их воспитанию. По библейской легенде, были у первого жителя земли и дочери, но про них летописцы ничего определенного не сказали. Иное дело, два сына: один — добрый, кроткий Авель, другой, наоборот, Каин. Растили их любя, но без баловства, в труде и заботе. А что вышло? Один сын лишил другого жизни. Из ревности и соперничества.

Как же с ними обращаться, с сыновьями, как их растить, чтобы не было рядом с добром зло, чтобы сила не шла во вред брату, отцу и матери, а лишь на общее благо? Многие вопросы древнейшей книги остались нерешенными.

Легенда легендой, но немало книг о людях реальных полны подобных же сведений. Ведь вся известная история по преимуществу рассказ о делах сыновей человеческих, делах высоких и низких, благородных и жестоких. И у каждого героя, будь он Цезарь, апостол, воин или рыбак, были отцы и матери. И над колыбелями сыновей пели они песни, рассказывали сказки о славе, о торжествующем добре и поверженном зле.

Мне любопытно было читать повесть о сыне персидского царя и о самом верховном правителе древней страны, знаменитом полководце Кире. Повесть эту рассказал греческий философ Ксенофонт в «Киропедии», то есть в «Воспитании Кира». Писатель-педагог, отстоящий от нас на тысячелетия, рисует облик, как говорят, до боли знакомый, настолько часто он встречается потом в разных жизнеописаниях. Даже легко спутать, из какого времени, из какой страны вышел к нам навстречу этот герой, воплощающий черты, которые люди всегда мечтают увидеть в собственном сыне. Умен и силен, добродетелен и смел, почтителен к старшим, неустрашим, но и благороден с врагами, образован и прост в желаниях, в обращении, верный друг, усердный и понятливый ученик, самоотверженный труженик. Чего еще можно пожелать сыну, как не соединения таких свойств?!

Со временем программа воспитания становилась более конкретной. В Англии появились рекомендации, как вырастить из сына «истинного джентльмена» (Дж. Локк), в Швейцарии — гражданина собственной республики (Ж.-Ж. Руссо), в России — дворянина (Петр I). Каждое столетие пересматривало традиции, взгляды, привычки. И чем больше дробилась общественная структура, тем все более решительным образом отличались методы воспитания именно мальчишек.

О повышенном внимании семьи к «функциональной» роли подрастающих сыновей хорошо писал Н. И. Пирогов, выдающийся хирург и педагог. В статье «Вопросы жизни» он приводит диалог.

«— К чему вы готовите сына? — как-то спросили меня.

— Быть человеком, — отвечал я.

— Разве вы не знаете, — сказал спросивший, — что людей собственно нет на свете: это одно отвлечение, вовсе ненужное для общества. Нам необходимы негоцианты, солдаты, механики, моряки, врачи, юристы, а не люди.

Правда ли это!»

И дальше Н. Пирогов решительно утверждает:

«Все готовящиеся быть полезными гражданами должны сначала научиться быть людьми».

Быть людьми…

Прежде в воспитании сыновей нередко довлело иго общественного положения семьи, профессии, избранной для мальчика родителями (или даже им самим), как над девочками довлело иго грядущего замужества и материнства. Сыновей обучать начинали рано, в зависимости, конечно, от дела, которым им предстояло заниматься. Однако и у мальчишек было время усвоить науку, помогающую становиться людьми. Время это — детство. Пора, вбирающая в себя все краски, запахи, впечатления, которыми нас щедро дарят и природа, и родительский дом, пора формирования самых главных представлений о жизни, ее радостях и печалях, о назначении человека на этой земле.

Думаю, что многие педагоги прошлого не уделили должного внимания младенческим летам потому, что не считали их очень важными для создания личности человека. Иначе они отметили бы огромное влияние матерей на души сыновей в те недолгие годы, которые дети проводили подле них. Сколько былин сложено, сколько песен спето про то, как растила сына матушка, какие наставления давала, как провожала, когда вырастал, как ждала и встречала с ратного дела, из дальних странствий. На живописных полотнах идеал материнства — мадонна — обычно рисуется не с ребенком вообще, а именно с сыном. Да и в поэзии немало прекрасных строк посвящено их отношениям. Опыт подсказывает, что любовь матери к сыну всегда отличалась особой остротой. Почему?

Думаю, причин несколько. Во-первых, как известно, мальчиков рождается больше, чем девочек, а затем соотношение выравнивается. Да, в младенчестве сыновья нередко оказывались очень слабыми перед всякими напастями. Мать же обычно сильнее дрожит над тем ребенком, потерять которого больше вероятности.

Во-вторых, обостряла материнское чувство кратковременность пребывания сына под ее влиянием, под ее крылом, да и вообще в родном доме. Дочка от матери до самого замужества никуда не денется, с сыном иная