Дым и пепел - Таня Хафф

— Хорошо.

Фостер пробежал рукой по волосам. Похоже, его лицо тоже начало приобретать расстроенное выражение.

— Ты меня не слышишь. Я тебя тоже. Итак, в чем дело?

Ответа не последовало. Тогда Тони сунул руку в карман и выудил из пригоршни мелочи свою единственную двухдолларовую монету. Два бакса казались ему малой ценой за то, чтобы все получилось.

Увы, ничего из этого не вышло.

Монета пролетела сквозь Владыку демонов так, словно того здесь не было, ударилась о землю позади него, прокатилась пару метров, опрокинулась, покачалась и замерла.

— Орел или решка? — На это ему тоже никто не ответил — Что ж, по словам Лии, в постели ты орел, так?[87]

Райн Циратан был здоровяком, могучим с виду, с массивными мышцами и громадными руками. Тони не очень нравились фанатичные приверженцы гимнастических залов, но эти мускулы имели цель — вот в чем вся разница.

Похоже, Райн Циратан мог бы отрывать головы маленьким животным. Больше того, он, скорее всего, так и делал, когда пребывал в соответственном расположении духа. Густые дреды скрывали основание его рогов, но сами эти изогнутые штуковины не казались Тони приклеенными. Они выглядели как оружие.

Владыка демонов был пропорционально сложен…

«Ой, да ладно, у него все болтается напоказ. Мне что же, полагается не смотреть на его хозяйство?»

К счастью, предположение Тони насчет отрывания голов мелким животным смягчило его вполне понятную реакцию.

Или нет.

Внутри его правой руки внезапно стало очень тепло.

Нагретые линии ползли по коже, доставляя Тони немалое удовольствие. Ощущение и впрямь оказалось великолепным. Не застрянь он в сновидении с расстроенным Владыкой демонов, это было бы сродни эротическому стимулированию.

Фостер на мгновение закрыл глаза, а когда снова их открыл, перед ним на мгновение мелькнуло лицо Райна Циратана. Ониксовые глаза в упор смотрели на него. Потом они стали зелеными, и Владыка демонов превратился в Ли, стоящего на коленях возле кушетки. Он держал руку Тони выше локтя и гладил мягкую кожу внутренней части руки у рукава футболки.

«Значит, это все-таки был сон.

Дьявол, может, я до сих пор сплю?»

Когда мозг Тони воспользовался возможностью и полдюжины раз повторил: «Это похоже на эротическое стимулирование», Тони понял, что видел такие сны и раньше.

— Эй!

Фостер подумал, не притвориться ли, мол, я еще не проснулся, потому что прикосновения Ли были очень даже приятными. Конечно, тогда Николас бесчестно воспользуется ситуацией. Но у Тони был трудный день. Он знал: стоит ему хоть немного шевельнуться, показать, что не спит, и актер тут же вернется в счастливую страну отрицания и гетеросексуализма.

«Почему бы не воспользоваться минутным преимуществом?

Потому что я, к сожалению, один из хороших парней».

Поэтому Фостер заморгал, посмотрел на Николаса и ответил:

— Эй!

«Странно. Ли продолжает меня гладить. Эти прикосновения вряд ли можно считать чем-то серьезным, но все-таки они явно ласкающие.

Может, он еще не осознал, что я проснулся?»

Исходя из этого, Тони добавил:

— Сколько сейчас времени?

— Почти три.

Пальцы Ли замерли, но он не убрал руку. Поскольку актер улыбался, глядя прямо в лицо Тони, похоже, он знал, кого именно держат за…

«Постой-ка. Если сейчас почти три, значит, я проспал примерно час. Какого дьявола Николас делает в павильоне звукозаписи, если ему было велено держаться подальше от опасного места?»

— Сейчас пятница, — добавил Ли, и улыбка его стала шире.

«Я что, высказал какие-то свои мысли вслух? Или у меня и вправду все написано на лице?..»

— Сейчас что?!

— Лия говорит, что ты не можешь просто вскочить и побежать, — Хватка Николаса удержала Тони на кушетке, — Она считает, что ты свалишься.

В голове Фостера продолжало крутиться: «Сейчас пятница!», но он ухитрился уловить последние два слова.

— Свалюсь?

— Похоже, твой хлопотливый день перешел в такую же ночь, — объяснил Ли, пальцы которого чертили крошечные круги, — Лия заявила, что тебе нужно прийти в себя, поэтому мы приглядывали за тобой.

«Крошечные круги. Теплые пальцы.

Сосредоточься, черт тебя возьми!»

— Кто?

— В основном я, — пожат плечами актер. — Я закончил работу как раз перед обеденным перерывом. Мне хотелось пойти домой, но Джек сказал, что я тоже могу кое-чем помочь, пока Лия занимается переводом.

— Элсон?

— Он крепко спит в кабинете Чи-Би, закрыв курткой лицо.

Тони мысленно пробежался по списку и спросил:

— Босс?

— У него встреча с людьми из страховой компании. — Ли посмотрел на груду обломков, которые в четверг были частью декораций. — Понятия не имею, по какому поводу!

— Зев?

— Полагаю, он у себя, — Пальцы Николаса перестали чертить крошечные круги, темные брови сдвинулись, — Знаешь, интересное дело. Похоже, я единственный человек из тех, кто не присутствовал тут прошлой ночью, но знает о происходящем.

— Тебя удивило бы, как много неизвестно людям, которые думают, будто они в курсе всех событий.

— Прошу прощения?

«Да уж, я и сам сомневаюсь в том, что понял свою фразу».

— Эми не было здесь прошлой ночью.

— Очевидно, она принимала участие в «Шоу на дороге».

Ли вздохнул. Он продолжал хмуриться, но теперь не раздраженно, а расстроено.

— Просто, похоже, я ни как не могу заставить тебя понять… Я выкинул из головы то, что случилось минувшим летом…

«Тогда к чему сейчас все эти знаки внимания? А, да! Он не хочет вспоминать о том, что был одержим».

— И не хочу, чтобы ты меня защищал. Мне это не нужно. На тот случай, если ты не заметил, я слегка больше тебя.

— Вытащи и докажи, — пробормотал Тони, — Дело не в размере, — быстро добавил он, — Когда ты…

«Нет, не так».

— Я не… — снова начал Тони.

Не-а.

— Дело в том…

Нет, опять не то! Наверное, вообще не стоит заводить об этом разговор. Фостер закрыл глаза и вздохнул.

«Когда в дело замешан ты, я думаю о тебе. Не о том, чтобы спасти мир или ту его часть, которой грозит опасность в этом месяце. О тебе. Вряд ли я смогу выдержать, если снова увижу угрозу для тебя. То, чем я занимаюсь, достаточно трудно делать без добавочного эмоционального багажа.

Насколько трудно будет сказать такое вслух?»

Когда Тони открыл глаза, Ли наблюдал за ним и все еще держал его за руку в ожидании.

«Глупый вопрос!

Просто невозможно, к чертям собачьим, сказать такое вслух!»

— Поганец, — Николас отвернулся и вздохнул. — Давай, медленно садись, а я тебя поддержу.