Очаровательная сумасбродка - Эллисон Чейз

Колин слегка натянул поводья, и Кордельер чуть замедлил бег. Граф мысленно досчитал до трех, выскочил из седла и ударился о берег с такой силой, что его зубы лязгнули. А потом, улучив мгновение, он скользнул в реку. Зайдя в воду по грудь, он упрямо побрел вперед, изо всех сил сопротивляясь неистовому течению, чтобы дойти до середины водного потока.

Разведя руки в стороны и стараясь как можно сильнее упираться в дно ногами, Колин ждал, когда закручивающееся в водоворот мокрое платье, пляшущие на воде волосы и бледное, испуганное лицо Холли окажутся ближе к нему. Наконец она ударилась о него с такой силой, что он едва не упал. Казалось, его ступням не удержаться на месте, а его ноги вот-вот подогнутся. Обхватив Холли руками, он крепко прижал ее к себе и тут же почувствовал, что его собственные руки слабеют, а ее ноги переплетаются с его ногами. Вода яростно цеплялась за ее намокшие юбки, грозя выхватить Холли из его объятий.

Колин крепче сжал Холли, призвал на помощь всю свою силу, чтобы удержать ее возле груди. А затем побрел со своей драгоценной ношей к противоположному берегу, где росла старая ива, ветви которой спускались в воду. Его конечности цепенели от холода, мускулы ныли от напряжения, но он упрямо шел вперед и в нужный момент сумел высвободить одну руку и уцепиться ею за дерево. Рывок — и вот он сумел выбраться на грязный берег, прижимая к себе Холли.

Ее глаза были закрыты, тело бессильно упало на землю, признаков жизни она не подавала. Опустившись рядом с ней на колени, Колин убрал с ее щек липнущие к ним рыжие намокшие пряди и сжал ее лицо в ладонях.

— Холли! О Господи, прошу тебя…

Он тер ее щеки и руки в отчаянной попытке заставить ее кровь бежать по жилам. Затем, наклонившись к ней, он просунул руку под ее спину, приподнял ее и прижался губами к ее лбу, губам. А потом вспомнил кое-что важное. Однажды ее сестра сделала это Саймону, когда один из его опытов чуть не убил его: приоткрыв ее губы, Колин с силой вдул воздух в ее легкие.

От ее судорожного кашля его охватило небывалое облегчение. Веки Холли затрепетали, кашель сотрясал все ее тело, долго не унимаясь, заставляя ее сгибаться от судорожных конвульсий.

Отвернувшись от него, Холли согнулась пополам и, склонившись над землей, выкашливала речную воду из своих легких. Не зная, как помочь ей, Колин одной рукой подхватил Холли под плечи, чтобы поддержать ее, а другой забрал мокрые волосы назад. Каждая конвульсия отдавалась в его теле, но вот наконец напряжение ушло, она стала постепенно расслабляться.

— Что… случилось? — спросила Холли.

Ее голова упала вниз, дрожащий голос был едва слышен. Проведя трясущимися пальцами по губам, она с трудом подняла на него тусклый взор. Ее образ затуманился перед его глазами, и их застило слезами, которых он был не в силах сдержать. А потом он почувствовал, что она прикоснулась к его щеке холодной ладонью.

— Ты меня спас.

После этого ее рука безвольно опустилась, и Холли впала в глубокий обморок.

Легкие Холли ныли. Ее голова раскалывалась, доносящиеся до ее ушей голоса казались приглушенными, словно раздавались из-под воды. Что они говорили? Она хотела спросить, но ее язык стал таким толстым и неповоротливым, что не мог шевелиться во рту. Ее горло пересохло от жажды… однако при мысли о воде ее тело содрогнулось от ужаса, как будто если она только приоткроет губы, вода тут же хлынет в нее бурным потоком.

Паника начала охватывать Холли, она попыталась разлепить глаза. Но веки стали непослушными и тяжелыми, как свинец… Все закружилось перед ее внутренним взором, и она вновь нырнула в небытие.

Отгоняя от себя какие-то невнятные картины, Холли пыталась вернуться в реальный мир. Голос — женский шепот — прозвучал совсем близко от нее и отогнал волны паники, охватившей ее неизвестно сколько времени назад. Этот голос не был хорошо знаком Холли, но она была уверена, что слышала его прежде, и он сулил ей безопасность, некоторую надежду. Холли изо всех сил стала припоминать, где… где слышала его раньше…

— Я не могу уйти, пока не буду уверен в том, что с ней все в порядке, бабушка.

Этот голос Холли сразу узнала. Колин! Ее сердце дрогнуло в груди, пробудив множество воспоминаний. Она в Девоншире, в его семейном поместье в Бриарвью. Она отправилась за ним в вересковую пустошь, увидела, как он скачет верхом…

Но потом сердитые лица деревенских жителей, омрачившие ее сознание, отогнали образ Колина. Они преследовали ее, заставили ее бежать… бежать по залитому водой берегу реки. И, спасаясь от них, она была вынуждена ступить на деревянный мост — старый, разваливающийся. Холли снова услышала треск досок, почувствовала, как они ломаются у нее под ногами, а потом ощутила, что летит вниз, летит…

Ее глаза распахнулись, и она рывком села, но перед ней тут же возникла крепкая стена. Хотя нет, не совсем крепкая. Две руки обхватили ее, и ее щека ощутила, как под гладким шелком жилета шевельнулись его мускулы.

Дыхание со свистом вырывалось из ее пересохшего горла; Холли кашляла и кашляла, пока две морщинистые руки не поднесли к ее губам чашку.

— Пей маленькими глотками, — тихо произнес женский голос. — Ничего-ничего… Только не делай сразу большого глотка. Все хорошо… Умница, хорошая девочка…

Вода потекла по ее горлу, освежая его, останавливая мучительное желание кашлять. Все еще чувствуя головокружение, Холли прижалась щекой к плечу Колина.

— А теперь успокойся, Холли. Все хорошо. С тобой все хорошо.

Она почувствовала дыхание Колина на своих волосах. В голове у нее крутилось множество вопросов, но она прижалась к нему, благодарная за то…

За то, что жива. Святой Господь! Она ведь погибла бы — утонула, если бы не он.

Холли подняла глаза и уперлась взглядом в упрямую линию его подбородка.

— Выпей немного этого, моя дорогая.

Мягкие морщинистые руки снова появились у нее перед глазами, только на этот раз они держали небольшой бокал, наполненный жидким огнем. Сильный запах бренди донесся до ее обоняния, но Холли сделала маленький глоток.

Жидкость моментально разнесла живительное тепло по ее жилам. Холли начала постепенно оценивать свое состояние. Кто-то — вероятно, горничная герцогини, решила Холли, — снял с нее промокшее платье и заменил его теплой фланелевой рубашкой. Ее волосы высохли, но, сильно спутавшись, спадали ей на спину.

Рука осторожно погладила перепутанные кудри. Повернувшись, Холли увидела, что вдовствующая герцогиня сидит на противоположной стороне кровати напротив Колина, держа в руках бокал. Ее чистые голубые глаза — такие же, как у Колина, — были полны самых разнообразных чувств — облегчения, радости, сочувствия… и чего-то еще такого, что известно только женщинам, но что бесконечно удивляло Холли.