Absoluta. Совесть и принципы - Катерина Бэлл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Не отвечает, — Эгиль сбросил второй звонок, прекрасно понимая, что всё это значит.
Они с Изольдой шли по дороге к дому Геллы. И если женщина была настроена весьма решительно, то юноша на данный момент совершенно не владел собой. В какой-то момент он всерьёз заявил, что Лейденшафт дальше идёт одна спасать их друзей, а он сам разворачивается и спешит выручать отца и Джейсона. Иза этого стерпеть не могла, поэтому резко остановилась, обернулась на плетущегося позади Эгиля и от души влепила ему пощёчину.
— Приди в себя! — крикнула она. Парень схватился холодной ладонью за щёку, ошарашенно глядя на женщину. — Даже если ты прав, а я склонна и сама так думать… Как ты думаешь, какие у тебя шансы их вытащить? Если они попались, значит, будем решать проблемы по мере поступления. А первыми попались Деми и Бернард. Значит, сначала спасаем их, а потом вчетвером надираем задницы тем, кто сделал больно Генри и Джейсону.
— Их могут убить, Иза. А Бернард и Деми в этом плане точно будут в порядке, — закричал Эгиль, с большим трудом сдерживаясь, чтобы не ответить ударом на удар. Лейденшафт прикусила губу, понимая, что, конечно, её друг прав. Но она искренне верила, что всем демонам дан чёткий указ не причинять физического вреда людям, которые связаны с Деметрией какими-либо отношениями. Нет, Иза не была в этом уверена, но она очень на это надеялась. Если Кан желал доверия своей сестры, он не стал бы избавляться направо и налево от тех, кто ей по-настоящему дорог. И Изольда незамедлительно поделилась своими мыслями с младшим Мортемом, стараясь воззвать к голосу его рассудка.
— Нам нельзя в последнюю минуту менять план действий, — закончила свою мысль Иза. — Он и так у нас не безупречен.
Молодые люди дальше до поместья шли в полном молчании. В конце концов, им представился невероятной красоты вид на особняк Геллы. Поместье было отреставрировано и передавало всю прелесть архитектуры середины XVIII века. Выложенный жёлтым кирпичом дом в два основных этажа и дополнительными комнатами на третьем, особняк был, наверное, одним из самых очевидных представителей неоготики в Англии. Белоснежная лестница приводила к огромным входным дверям из дуба. Окна блестели чистотой и разнились формой: окна в комнатах и спальнях были прямоугольными, а окна, находящиеся в коридорах, были вытянутыми овальными. Посередине над центральным входом наверху был, видимо, чердак, из которого выходила широкая терраса. По всему периметру поместья с интервалом в три ярда стояли изящные уличные фонари, которые уже освящали путь к дому. Особняк был удачно расположен на западе Ричмонда, поэтому летом, наверняка, жители дома не изнывали от жары, а зимние вечера не были столь холодными, так как солнце заходило именно на этой стороне поселения, обогревая стены этого внушительного поместья. Дорожка из щебня разветвлялась и была достаточно широкой, чтобы по ней могла проехать машина. А дальше, на заднем дворе, она сужалась, позволяя гулять по тропинкам максимум вдвоём.
Если бы эти двое не знали, кому принадлежит этот дом, они могли бы предположить, что здесь живёт некий мечтательный романтик, который может выйти на улицу в тёмное время суток, закутавшись в тёплый плед, сесть в кресло-качалку на террасе и насладиться приятным вечером с бокалом вина и поразмышлять о чём-то ненасущном, спокойном, не имеющим никакой ценности для таких как Иза и Эгиль. Да, определённо этот дом не мог бы принадлежать никому из них: ни Лейденшафт, ни Эгилю, ни Генри, ни Бернарду. Такой дом не мог бы принадлежать даже Уайт, потому что, какой бы наивной и даже порой глупой она ни была, последние месяцы её жизни навсегда вытеснили из её натуры какую-либо мечтательность.
Поэтому осознание факта, что поместье выкупила Гелла, вызывало, по меньшей мере, когнитивный диссонанс. Это нисколько не похоже на её натуру, на её привычки и на её стиль жизни.
— Ну, и что дальше? — вздохнул Эгиль, уставившись перед собой. Изольда сделала полшага назад и взяла его руку в свою ладонь, чтобы ощутить хотя бы каплю поддержки, потому что сейчас — в данную секунду — ей стало немыслимо страшно от открывающейся перспективы погибнуть. — Дурацкий был план, — шепнул младший Мортем, признавая, какую непростительную ошибку он совершил, предлагая всем разделиться.
— Я уверена, что около всех ходов стоит по несколько демонов, которым даны чёткие указания, — кивнула Иза. Выждав пару секунд и не получив никакой реакции от своего собеседника, она крепче сжала его ладонь и смело шагнула вперед — навстречу неминуемой смерти.
Они прошли примерно пару метров, когда наткнулись на воздух. Именно так: никакой преграды перед ними не было, сам воздух будто затвердел и просто не позволял пройти дальше — между ними и домом возникла прозрачная стена. Молодые люди переглянулись, быстро соображая, что это какое-то новое заклятие или заговор. И они оба прекрасно поняли, что эта невидимая стена оснащена чем-то вроде сигнализации. Их догадка оправдалась спустя долю секунды, когда из дверей поместья вывалилось полдюжины демонов.
— Ненавижу новшества, — прошипел Эгиль и потянул Изу за собой, чтобы постараться скрыться где-нибудь.
Стоило им пробежать пару десятков ярдов, как перед ними возникли двое. Мертвенно бледная кожа, которая была настолько тонкой, что просвечивали синие вены и кости, обтянутые красными мышцами; горящие красным огнём глаза, клыки, раздирающие их собственные губы. Чёртовы вампиры уже могли выйти на улицу после заката солнца.
Двое вампиров перед ними, позади ещё шестеро демонов… Попытка сбежать провалилась, как и попытка спасти своих друзей.
Вампиры хищно оскалились. Но до того, как Эгиля и Изольду настигли товарищи этих выродков, Лейденшафт успела вытащить склянки и заставить гореть этих тварей вечным пламенем ада.
Как жаль, что этого было мало.
Упав лицом вниз, Лейденшафт и младший Мортем долго сопротивлялись натиску, но, в конце концов, число победило. И когда им сковали руки наручниками, которые неестественно жгли кожу запястий, один из демонов радостно сказал:
— Вот и весь набор.
Иза и Эгиль переглянулись, прекрасно понимая, что это значило. Джейсон и Генри тоже попались.
Их буквально приволокли в дом: именно приволокли, потому что они брыкались, пинались, старались сбежать, пытались выкрутиться. Но в итоге их всё равно бросили на полу в огромном холле, где оказалось абсолютно тихо. Только послышался слабый
