Случайностей на свете не бывает - Елизавета Пузырева

Совсем неожиданно для себя я почувствовала под ногами гравий. Ступени закончились внезапно, но я уже знала куда повернуть, и пошла навстречу к арке, за которой и должен скрываться источник из моих снов.

Вода, мерцала, переливаясь серебром, журча, стекая по колонне, стоящей в центре большой чаши. Наполняя её до краёв вода всё же не переливалась. Блики от воды бросали приглушенный свет на стены, прогоняя подземный мрак. Я стояла у самой арки, робея, не решаясь подойти, но и тут в какой-то миг невообразимое чувство спокойствия нахлынуло на меня, заполняя все мое существо безмятежностью, покоем как вода в источнике, до краев души. Словно не было только что подосланного убийцы по мою душу, словно я не убегала среди ночи по спящему дворцу от неведомого врага. Моё сердце билось ровно. Мне было хорошо, так как будто я нашла своё место в этой жизни. После долгого, не имеющего даже своей цели пути я вернулась домой. Удивительное место.

Но, говорят, в ногах правды нет, мне захотелось присесть. Сначала я опустилась прямо там, у арки, где стояла, на гравий. И просто смотрела на бегущую воду, любуясь, как струи воды скользят по колонне, как журча спадают вниз, разлетаясь множеством брызг, поднимаясь над источником. Я, буквально впитывала в себя этот мерный звук, словно каким – то шестым чувством осознавая, что он мне просто жизненно необходим. Но потом вспомнив о своем сне я решилась – таки подойти ближе к источнику и прислонилась к чаше спиною, положив голову на бортик, позволяя брызгам падать на мои волосы, плечи. Прикрыв глаза, наслаждаясь умиротворяющими звуками бегущей воды, которые буквально заполняли моё существо, наполняя собой и тело, и душу. Поддавшись сиюминутному порыву, я развернулась и отпила из чаши несколько глотков. Прохладная, сладкая вода заструилась по нёбу, стекла вниз, и вот она уже заструилась в крови, просачиваясь в каждую клеточку моего тела. Просто потрясающе, даже не верится, но я чувствовала в себе её движение, её путь по артериям и клеткам. Я зачерпнула воду в ладошки и умылась. Взгляд заострился, выхватывая детали, которые скрадывала прежде тьма. О как! То ли зрение улучшилось, и я как кошка или как Рей смогла видеть в темноте, то ли мрак отступил, то ли взгляд попросту привык к окружающей тьме. Интересно, это ощущение пройдет?

Но то, что произошло потом заставило меня онеметь. Сначала урывками, потом все более четче, ярче, полнее в моем мозгу стали лихорадочно, словно торопясь на перегонки, наслаиваясь друг на друга пролетать оживающие картинки. Что это? Словно обрывки кинопленки старых фильмов. Вот девочка в ярко – розовом атласном платье с воланами, на которых я различаю мелкий, выверенный узор кружев. Она бежит по дорожке в саду, каштановые волосы перехвачены яркой лентой, которая переплетает их, вьется у пояса. Гравий под её ножками хрустит, и этот хруст врывается в мой мозг с утроенной силой. Она озирается и весело что – то кричит. Я напрягаю слух, что есть силы и сквозь шум гравия, словно из далека слышу: «Не догонишь! Не догонишь! Догони меня, мама!» Картинка обрывается и вот уже большой, просто огромный торт, на котором горят всего три длиннющие свечки с мерцающими разными цветами веселыми огоньками. Всё та же девочка не решается задуть их, то ли не уверенна в себе, то ли ей жалко тушить эти беззаботные огоньки. Тогда к ней приближаются мужчина и женщина и они вместе, втроем склоняясь над свечами задувают их. Что – то неуловимое заставляет меня нахмурить лоб, что – то ускользает от меня, утекает, словно вода сквозь пальцы. Но что? Что я пропустила? Что не заметила? Я зачерпнула воду снова, но потом передумав, наклонилась и опустила лицо в воду. Вынырнув, я позволила воде стечь по мне, попадая за шиворот, под рубашку лишь оттого, что увидела ярко, отчетливо, словно перед собою. Ох! Девчушка в разодранном платьице стоит высоко, очень высоко на дереве, чудом держась за тонкие ветки и смотрит как солнечный зайчик мерцает в двух шагах от нее. Зайчик, словно нарисованный, весь такой няшка, но от того еще более страшный, ведь таких не бывает! У меня сердце ухнуло от страха за неё, глухо стуча где – то в пятках, словно просясь на волю, и бежать, бежать, спасать девочку. Она же упадет, разобьётся… Ей осталось сделать всего несколько шагов и конец будет очевиден. Там так высоко! Неужели никто не видит куда она забралась?! Ух, увидели! Мальчишка, лет тринадцати, четырнадцати не больше. Как он подскочил к дереву и буквально взлетел на него! Что – то шепчет, боясь привлечь внимание малышки и правильно, если она посмотрит вниз, то не удержится. Что он шепчет? Я вновь напрягаю слух. Мне очень хочется услышать этого мальчика, на которого вся надежда. «Яннин, милая, стой, не иди дальше без меня! Сейчас я заберусь, и мы вместе этого негодяя солнечного поймаем! Держись крепче, Янночка!» Яннин? Где я слышала это имя? Ведь слышала! Я точно знаю, совсем недавно…Но моё внимание переключается на мальчишку, который уже совсем рядом, оцарапанный до крови злыми ветками, которые словно были против того, чтобы он забрался к девочке. Вот его руки обнимают малышку за талию и прижимают к себе. А солнечный зайчик словно растворяется на глазах, зло мигнув на прощание. Девочка оглядывается вокруг и в её глазах мелькает страх, она что было сил цепляется за разодранную рубаху мальчика. «Тише, Яннин, тише. Я с тобою! Не бойся, родная! Всё будет хорошо… Мы с тобою как храбрые жучки сползем по этому стволу вниз прямо к земле, к корням этого дерева! Ты видела жучков? Помнишь? Мы вместе смотрели? Они очень смелые и отважные и ползают по дереву вверх и вниз каждый день. Мы будем такими же храбрыми, как и они. Правда? Мы с тобою будем, как бельчата, чей домик в дупле, которое спрятано за ветвями высоко – высоко от земли. Бельчата снуют по деревьям туда-сюда целыми днями. Не бойся, Янночка, я с тобою!» Мальчишка уговаривает девочку, и спускает её вниз, старательно отводя от неё ветки, которые так и норовят ударить наотмашь, побольней, вселить страх, заставить оступится. Я с благодарностью цепляюсь за тонкую, оцарапанную шею мальчика, и все время смотрю через его плечо не приблизилась ли земля. Ближе, еще ближе, мы почти спустились. Наконец, усадив меня на толстую нижнюю ветку мальчик спрыгивает вниз и протягивает мне руки. Пораненные, в крови, рукава