Эпоха харафишей - Нагиб Махфуз
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она наблюдала за Азизом, который играл с белой кошкой. Выражение глаз её смягчилось; она сказала:
— Тебе сами небеса преподнесли новый подарок.
Он с нежностью и радостью поглядел на её живот. Азиза указала на ребёнка и пробормотала:
— Твоя семья передаст ему бразды правления кланом…
Он улыбнулся:
— Таково семейство Ан-Наджи.
— А я верю в то, что у добрых дел есть много путей.
— А как же Ашур?
— Опять этот Ашур!.. Ты разделяешь их мечты?
— Я воспитаю его так же, как меня самого воспитывал покойный Хидр, а потом пусть он будет тем, кем захочет.
— Какое было бы облегчение для всех, если бы вы все просто попытались забыть, что вы — потомство Ашура Ан-Наджи.
— Мы в любом случае останемся его потомством.
Он долго смотрел на Азиза, а потом добавил:
— Когда же я смогу посадить его за свой стол в кабинете директора?
33Кучер занял своё место в повозке-двуколке. Курра остановился попрощаться с Вахидом, Румманой, шейхом Исмаилом Аль-Кальюби — имамом местной мечети, и Мухаммадом Тавакулем — шейхом переулка, и остальными. Мухаммад Таваккуль взял Румману за руку и спросил того многозначительным тоном:
— Мастер, а кто займёт его место, пока он находится в поездке, если каждый из вас будет вести свой бизнес по-отдельности?
Курра сделал вид, что не заметил этого вопроса, продолжая свой разговор с шейхом Исмаилом. В этот момент мимо прошла Дийя, как всегда со своим кадилом и глазами, полными слёз. Её вид больше не вызывал раздражения ни у кого из членов семейста Ан-Наджи, и Вахид сказал:
— Старуха благословляет твою поездку.
Курра пожал руку одному за другим и сел в двуколку, а Руммана сказал:
— Счастливого пути и счастливого возвращения.
Зазвенел колокольчик на двуколке, и она тронулась в путь в направлении площади…
34Обычно деловая поездка длилась неделю. Прошло неделя, но Курра так и не вернулся. Вечером домочадцы обменялись своими соображениями на этот счёт, и Руммана сказал:
— Должно быть, он отсутствует по каким-то своим причинам.
Унсийя пробормотала:
— Нельзя рассчитать время поездки вплоть до часов и минут.
Сафийя добавила:
— Однажды он вернулся на два дня позже, чем обещал.
Азиза же промолчала…
35Вслед за первым днём прошёл и второй. Успокоительные слова повторились вновь. Азиза сказала себе:
— До чего отвратительна тревога. От неё никуда не деться…
36По утрам двуколка отправлялась в порт Булака, а вечерами возвращалась пустая. Азиза страдала от бессонницы до самого утра…
37Весь переулок начал спрашивать об отсутствии Курры. Азиза позвала Вахида и спросила у него:
— А как думаете вы, мастер Вахид?
Главарь клана ответил:
— Я решил сам предпринять поездку.
38Вахида не было три дня, а вечером, на исходе четвёртого, он вернулся. Сердце Азизы, едва она увидела выражение его лица, упало. Она воскликнула:
— Ты привёз недобрую весть.
Вахид мрачно сказал:
— Его агенты утверждают, что он так и не добрался до них.
Побледнев, Азиза спросила:
— Что это означает?
Пряча своё беспокойство, Унсийя ответила:
— Сердце подсказывает мне, что он цел и невредим.
— А моё сердце этого не подсказывает, — вставила Азиза.
Руммана сказал:
— Не поддавайся пессимизму.
Азиза взорвалась:
— В вашей семье больше пропавших, чем тех, кто присутствует.
— Да не подтвердятся эти мрачные подозрения, Иншалла, — сказала Унсийя.
— Амин, — пробормотала Раифа.
Тут Азиза завопила:
— Что же мне делать, если я — всего-лишь беспомощная женщина?
Вахид ответил ей:
— Я предпринял пока только первый шаг, но будут ещё и другие шаги…
Унсийя сказала:
— У него нет врагов.
— Это правда, но ведь и в дороге поджидают опасности, — отреагировал Руммана.
Азиза лишь громко вздохнула, а Вахид сказал:
— Я сделаю даже невозможное…
39Неделя шла за неделей. Дни сменяли друг друга, и на это никто не обращал внимания. Люди были поглощены солнцем, луной, днём, ночью, пропитанием, уверившись в том, что мастер Курра больше уже никогда не возвратится в их переулок.
40Азиза настойчиво боролась с забвением и равнодушием. Отсутствие Курры было катастрофой, что повторялась в её сердце каждое утро. Она разрывалась на части от грусти и гнева, отказываясь поверить, что законы бытия могут в одно мгновение смениться. От столь сильных переживаний она слегла в постель на неделю. Призвав к себе Вахида, она сказала ему:
— Я не стану молчать, не успокоюсь, пусть даже на это уйдёт вся жизнь…
Вахид ответил:
— Вы не понимаете мою боль, госпожа Азиза. Это настоящий позор — то, что случилось с родным братом главаря клана…
— Я не буду молчать и не успокоюсь!
— Для моих людей нет более приоритетной задачи, чем поиски и расследования. Я также обратился за помощью к друзьям из других кланов.
Он немного помедлил, а потом сказал:
— Я даже был у своей матери в Булаке. Она ослепла, но ходила вместе со мной к главарю булакского клана, так что теперь весь мир бросился на поиски Курры.
41С другой стороны, её отец, Исмаил Аль-Баннан, наведался к начальнику полицейского участка, и тот пообещал ему оказать любую возможную помощь. Он принялся утешать свою дочь, выражать ей всяческое участие, однако она сказала ему:
— Моё сердце словно знает тайну…
Прочитав её мысли, отец встревоженно сказал:
— Смотри, будь осторожна, подозревая не в чём не повинных людей…
— Не в чём не повинных!
— Послушай меня, прикуси лучше свой язык.
— У нас нет иных врагов, кроме этих