Король сделки - Джон Гришем
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Все его мысли вертелись вокруг Теда Уорли. Клей не сердился на этого человека, Боже упаси. О голословности обвинения, похоже, говорить не приходилось. Его бывший клиент не стал бы утверждать, что у него злокачественная опухоль, если бы ее не было. Причина заболевания мистера Уорли – плохое лекарство, а не плохой адвокат. Но то, что Клей поспешил заключить сделку на 62 тысячи долларов, в то время как в конце концов оказалось, что она стоит не один миллион, – это попахивало злоупотреблением полномочиями и жадностью. Кто же осудит пострадавшего, решившего нанести ответный удар?
Всю долгую ночь Клей жалел себя, тешил свое самолюбие, по которому был нанесен сокрушительный удар. Он предвидел унижение перед лицом коллег, друзей и подчиненных. Злорадное торжество врагов. Его страшил завтрашний день, когда пресса начнет проклинать его и не найдется ни души, которая захотела бы встать на защиту.
Иногда ему становилось очень страшно. Неужели он действительно потеряет все? Неужели это начало конца? Суд над ним вызовет у присяжных безоговорочное сочувствие к противной стороне. И неизвестно, сколько наберется тех, кто с готовностью предъявит ему обвинение. А ведь каждое дело может стоить миллионы.
Ерунда. С двадцатью пятью тысячами клиентов по максатилу он выдержит все.
Но мысли Клея неизменно возвращались к мистеру Уорли, клиенту, которого он не защитил. Чувство вины было настолько невыносимым, что Клей готов был позвонить мистеру Уорли и извиниться. А может, лучше написать письмо? Он отчетливо вспомнил два письма, в свое время полученные от этого клиента. Они с Ионой тогда лишь посмеялись над ними.
В начале пятого утра Клей сварил себе первую чашку кофе. В пять вошел в Интернет и стал просматривать «Пост». За последние сутки не было совершено никаких террористических актов, не объявился ни один серийный убийца. Конгресс ушел на каникулы. Президент где-то отдыхал. День не изобиловал новостями, так почему бы не поместить на первой странице улыбающуюся физиономию Короля сделки на полполосы? «МАССЫ ПРЕДЪЯВЛЯЮТ ОБВИНЕНИЕ КОРОЛЮ МАССОВЫХ ИСКОВ» – не без остроумия гласил заголовок. В первом абзаце говорилось:
«Вашингтонский адвокат Дж. Клей Картер, так называемый новоиспеченный Король сделки, вчера на себе испытал вкус собственной горькой пилюли, когда недовольные клиенты предъявили ему иск. В иске сказано, что Картер, заработавший в прошлом году сто десять миллионов долларов, преждевременно заключил соглашение о возмещении ущерба на смехотворно малую сумму, в то время как в действительности дело стоило миллионов».
Остальные восемь абзацев были ничуть не лучше. Посреди ночи Клея настиг острый приступ диареи, вынудивший его опрометью броситься в туалет.
Залп из тяжелого орудия выпустил по нему «приятель» из «Уолл-стрит джорнал». Первая полоса, левая колонка, тот же шарж на самодовольно улыбающегося Клея и ернический заголовок – «НЕ ГРОЗИТ ЛИ КОРОЛЮ СДЕЛКИ РАЗВЕНЧАНИЕ?». Тон статьи был таким, будто Клею предстояло не просто свержение с трона, а приговор и тюремное заключение. Каждая группа вашингтонских предпринимателей имела свое мнение по данному вопросу. Злорадства почти не скрывали. Какая ирония: они радовались еще одному судебному разбирательству. Президент Национальной академии судебной защиты от комментариев воздержался.
Воздержался! А ведь это было учреждение, которое всегда принимало сторону адвокатов. В следующем абзаце объяснялось, почему Клею было отказано в поддержке: Хелен Уоршо, оказывается, являлась активным членом нью-йоркского филиала академии. Ее регалии, надо признать, впечатляли. Дипломированный судебный защитник. Редактор выходящего в округе Колумбия «Юридического обозрения». Ей было тридцать восемь лет, она бегала марафон для собственного удовольствия, и даже бывший оппонент назвал ее «блестящим и цепким профессионалом».
Убийственная комбинация, подумал Клей, снова устремляясь в туалет.
Сидя на унитазе, он вдруг понял, что адвокаты не станут принимать ничью сторону. Семейная вражда. Ожидать не следовало ни сочувствия, ни защиты.
Неназванный источник утверждал, что истцов уже больше дюжины и дело наверняка примет массовый характер, поскольку ожидается новая большая группа. «Насколько большая? – спросил себя Клей, наливая очередную чашку кофе. – Сколько еще мистеров Уорли выстроилось в очередь?»
Мистер Картер, тридцати двух лет от роду, от общения с журналистами уклонился. Пэттон Френч называл иск «легкомысленным» – этот эпитет он позаимствовал, по его собственным словам, у восьми как минимум компаний, против которых вел тяжбы за последние четыре года. Он позволил себе и более крепкие выражения, заявив, что «...дело попахивает заговором сторонников реформы массового судопроизводства и их благотворителей в лице страховой индустрии». Не иначе репортер отловил Пэттона после нескольких полновесных порций водки.
Нужно было что-то решать. Поскольку Клей страдал диареей, у него был законный повод укрыться дома и переждать бурю. Или лучше отважно шагнуть ей навстречу? Ему хотелось выпить какие-нибудь таблетки, забраться в постель, уснуть и проснуться через неделю, когда весь этот кошмар останется позади. А еще лучше – запрыгнуть в самолет и улететь к Ридли.
В семь часов, нацепив на лицо маску веселости, он уже был в конторе, ходил по кабинетам, здоровался с ранними пташками, отпускал сомнительные и рискованные шуточки насчет судебных курьеров, которые наверняка в эту минуту спешат к ним в контору, журналистов, шныряющих вокруг, и уже выписанных повестках, обязывающих явиться в суд. Это было дерзкое, блестящее представление, в котором нуждались сейчас его сотрудники и которое они по достоинству оценили.
Продолжалось оно довольно долго, пока мисс Глик не остановила шефа, войдя в кабинет и объявив:
– Клей, те двое из ФБР опять здесь.
– Отлично! – воскликнул Клей, потирая руки так, словно собирался отхлестать гостей.
Спунер и Луш возникли на пороге с натянутыми улыбками и без малейшего желания обменяться рукопожатиями. Клей закрыл дверь, стиснул зубы и приказал себе продолжать представление. Но внезапно ощутил страшную усталость. И страх.
На сей раз дознание вел Луш, а записи – Спунер. Наверняка портреты Клея на первых полосах газет напомнили им, что следует навестить его еще разок. Такова цена славы.
– Не объявлялся ли ваш приятель Пейс? – начал Луш.
– Нет, – ответил Клей, что было чистой правдой. А как ему нужен был совет Пейса в этот критический момент!
– Вы уверены?
– А вы оглохли? – парировал Клей. Он был готов указать им на дверь, если вопросы станут скользкими. Они ведь всего лишь дознаватели, а не обвинители. – Я ведь ясно сказал – нет.
– По нашим сведениям, на прошлой неделе он приезжал в город.
– Поздравляю: вы информированы лучше, чем я. Я его не видел.
– Вы возбудили дело против «Лабораторий Акермана» второго июля прошлого года, так?
– Да.
– Являлись ли вы владельцем акций компании, когда возбуждали дело?
– Нет.
– Продавали ли вы не имевшиеся в наличии акции на время с последующим выкупом их по более низкой цене?
Разумеется, продавал, по совету своего доброго друга Пейса. Им это было отлично известно. Они наверняка располагали и сведениями о том, сколько Клей на этом заработал. После их первого визита он тщательно изучил вопрос о биржевых махинациях и использовании конфиденциальной финансовой информации в целях личного обогащения, поэтому отдавал себе отчет в том, что находится в серой зоне – не самая лучшая позиция, однако далекая от положения обвиняемого. Теперь он понимал, что не следовало спекулировать на бирже, и тысячу раз пожалел о содеянном.
– Я нахожусь под следствием по какому-либо обвинению? – спросил он.
Спунер кивнул головой прежде, чем Луш ответил:
– Да.
– Тогда наша встреча окончена. Мой адвокат свяжется с вами, – сказал Клей, вставая и направляясь к выходу.
Глава 34
Местом следующей встречи членов управляющего комитета обвиняемый Пэттон Френч избрал отель в Атланте, где не раз выступал с лекциями о том, как разбогатеть, загоняя в угол фармацевтические компании. Совещание было чрезвычайным.
Надо ли говорить, что Френч снял президентские апартаменты, представлявшие собой пышную анфиладу пустующих комнат на верхнем этаже. Там и собрались адвокаты. Атмосфера оказалась необычной – на сей раз никто не бахвалился новым шикарным автомобилем или только что купленным ранчо. Ни одному из пяти участников не пришло в голову хвастаться и недавно одержанными в суде победами. Войдя, Клей сразу почувствовал витавшее в воздухе напряжение, которое так и не рассеялось до конца встречи. Богатенькие дяди были напуганы.
И у них имелись для этого веские причины. Из клиентов первой очереди Карлоса Эрнандеса из Майами семеро уже страдали злокачественными опухолями почек. Они присоединились к новому коллективному иску, их интересы защищала теперь Хелен Уоршо.