Проклятие иеремитов - Игорь Масленков

– Пятеро уже на месте. Ожидаем завтра Ардальфа из обители «Лунный утёс». Остальные приедут позже.

– Каков он из себя?

– Не знаю. Мы его никогда не видели.

– Где находится обитель?

– Близ Соглурна.

– К северо-западу отсюда?

– Да.

– Катрвиг в доме?

– Нет, в отъезде. Ждём завтра к обеду.

Кайдлтхэ резко нажала пальцем где-то на шее иеремита. Алексей не успел разглядеть. Человек в чёрном тяжело задышал, но вскоре успокоился. Серокожая провела ладонью у него перед глазами.

– Ты позабудешь о нашей встрече. Вскоре после рассвета ты умрёшь от остановки сердца. Поторопись.

– Слушаюсь, госпожа. – Иеремит как ни в чём не бывало встал, отряхнул одежды и, даже не повернув головы в сторону д’айдрэ, пошёл на встречу с тайным агентом.

– Уходим! – бросила Кайдлтхэ следопыту и скрылась в соседнем переулке.

Великий герцог, потрясённый сценой допроса, нагнал девушку на подходе к постоялому двору. Он никак не мог прийти в себя от избытка впечатлений и переживаний. Да, он восхищался мужеством и боевыми умениями подруги. Приговор, вынесенный иеремиту, мог смутить многих, но Алексей в этом мире повидал достаточно смертей. Вспомнились Тун и Лог, чистильщица Трибунала из «Пучеглазого дракона», мёртвые разбойники в «Хромом висельнике». Всюду серокожая сохраняла самообладание. Лишь раз, близ Волчьей Горы, дала волю чувствам. Но твёрдость и непреклонность всегда соседствовали с жестокостью. Их разделяла тонкая, едва уловимая грань. Порой парень затруднялся сказать, не превращается ли его любимая в хладнокровного мясника, убийцу и преступника или всё же остаётся благородным мстителем и вершителем правосудия. Как-то не укладывалась в голове мысль о том, что человек, с которым только что беседовали, умрёт через несколько часов. Но он вовсе не невинный агнец. Иеремитам известно об их пребывании в городе. Более того, адепты ордена планировали убить Кайдлтхэ и Алексея.

Этот мир невероятно жесток. Слишком часто добро обращается злом, жертва меняется местами с палачом. Но как поступить иначе, как сохранить свет в душе, не опуститься до злодеяния, пусть и совершенного во благо? Уйти в монастырь, схорониться в пещере, лесных дебрях, где нет даже духа людского?

Ночью следопыта одолевали кошмары. Приснилась авиакатастрофа. Самолёт упал, но не взорвался, а, вспарывая землю, пополз на брюхе и едва не снёс Алексея. Попаданец, как это часто бывает, не мог отличить сон от реальности, и уж тем более понять смысл знамения. Скорее всего, видение не сулило ничего хорошего.

Кайдлтхэ встала задолго до рассвета, успела предупредить Стагейра, велела выбираться из города через северные ворота и следовать по тракту в сторону Соглурна. Вернувшись на постоялый двор, подняла на ноги сонного хозяина и приказала седлать лошадей, попутно выяснив, не числится ли среди слуг некто Эдр. Получив утвердительный ответ, отправилась в конюшню, где и нашла перепуганного до полусмерти мужичка средних лет. Бедняга от страха едва ворочал языком. Серокожей пришлось наспех провести воспитательную беседу со стукачом, после которой тайный агент гильдии едва не позабыл собственное имя.

Вскоре после восхода Кайдлтхэ и Алексей покинули город. Где-то через пару ратов пути они нагнали Стагейра, перекинулись с бывшим жрецом Шелиора несколькими словами. План д’айдрэ был прост до чрезвычайности. Она надеялась прямо на дороге перехватить некоего Ардальфа, мага-иеремита из обители «Лунный утёс». По её расчётам, этот слуга ордена находился где-то поблизости. Первородная собиралась его допросить, забрать сопроводительную грамоту и одежду.

С началом внутренней смуты в империи далеко не каждый отваживался на дальнее путешествие. Разгул бандитизма и общее падение торговли заставляли людей сидеть по домам, а не шляться по дорогам. Если кто и отправлялся в соседний город, то исключительно по делам, не терпящим отлагательств. Крестьяне из ближайших деревень шли на рынок, сбиваясь в ватаги, надеясь таким нехитрым, на их взгляд, образом отпугнуть разбойников, что, впрочем, далеко не всегда срабатывало, а по большей части служило лишней приманкой охочим до чужого добра. В любом случае столпотворения на тамарвалдских трактах не наблюдалось. Последнее обстоятельство играло на руку серокожей. Сегодня она не нуждалась в лишних свидетелях. А случайным зрителям можно заткнуть рот. Она беспокоилась только за судьбу Стагейра. Одинокий путник легко мог стать жертвой грабителей. Оставалось уповать на везение и милость богов.

Поутру и впрямь попалось две компании земледельцев, напоминавших небольшие караваны. В каждом около десятка телег, да по две дюжины крепких мужиков с дубьём и вилами. На подходе к торжищу их непременно встретит разъезд имперской стражи, патрулирующий подходы к городу. Более Кайдлтхэ и Алексей никого не приметили.

Около полудня следопыт заметил двух всадников. Д’айдрэ сразу оживилась. А великого герцога невольно охватило волнение. По выражению лица подруги он понял – впереди Ардальф. Маг ордена важно восседал на старой кобыле, рядом с ним на осле ехал тощий слуга. Ардальф, тучный тамарвалдец с красной рожей, с большой проплешиной и бородавкой на щеке, взирал на всё свысока. Кривая ухмылка, холодный и скользкий взгляд поросячьих глаз, снисходительная манера держаться выдавали в нём гневливого самодура, обжору, любителя вина, азартных игр и продажных девок. Кайдлтхэ, предвкушая забавную игру, остановилась посреди тракта.

– Эй, чего стала? – зычно протрубил толстяк.

Он натянул поводья и остановил лошадь, потому как обойти Кайдлтхэ стороной не позволял собственный гонор.

– Разве тебя не учили уступать дамам дорогу, невежа? – урезонила девушка спесивого борова.

– Да как ты смеешь?! Кто ты такая?! Подумаешь, серокожая! Экая невидаль. Да мы таких, как ты… – побагровел и вспотел от злости Ардальф.

– А ты кто ты такой, чтобы тебе кланялась светлая госпожа?

– Я? – удивился человекоподобный хряк. – Я, дочь моя, великий учитель, помогающий людям обрести свою сущность, лекарь душ и провидец. Могу и тебе указать светлый путь жизни. Пойдём в ближайшие кусты, и я открою тебе сокровенное знание, – заворковал студень и пустил слюни, представив обнажённое тело д’айдрэ.

– Не слишком ли ты самонадеян, просветитель? Нет, ты не провидец, ты куль с дерьмом, дешёвый паяц и шарлатан. – Первородная взмахнула рукой, и воздух вокруг задрожал.

Ардальф получил чувствительный удар в грудь и в голову, но благодаря внушительному весу удержался в седле.

– Да ты… Да я тебя… Я брат ордена иеремитов! Моя персона неприкосновенна! – заорал не своим голосом брюхан.

Кайдлтхэ вмиг соскочила с лошади, схватила за грудки похотливый кусок жира и стащила на землю. Худосочный слуга растерялся, не зная, как поступить – броситься на помощь хозяину или пуститься наутёк. Алексей выхватил меч и пригрозил тщедушному прислужнику. Видя такой поворот, костлявый решил не дёргаться и прикусил язык. Авось пронесёт. Горемыке и в голову не пришло, что им повстречались вовсе не романтики с большой дороги.

Ардальф, порядком вывалявшись в пыли, кряхтя и сопя, кое-как поднялся, попытался произнести защитное заклинание, однако вновь пропустил удар, скривился от боли, но устоял. Кайдлтхэ хотя и действовала в полную силу, да, оказалось, сбить с ног такую тушу не так-то просто. Беззвучное магическое противостояние продолжалось всего несколько секунд. Защита Ардальфа рухнула. И всё же иеремит не сдавался.

– Кто ты? Что тебе надо? Деньги? Забирай! Но помни, тебе это не сойдёт с рук. Орден тебя всюду найдёт, из-под земли достанет. Пожалеешь, змея!

– Молчать! – приказала д’айдрэ. – Смотреть в глаза! В глаза!

Толстяк быстро растерял всю свою важность и закивал, глупо улыбаясь. Кайдлтхэ не стала размениваться по мелочам, теряя время, проводя банальный допрос, а решила попросту похитить часть воспоминаний противника. Через минуту некогда грозный деспот превратился в слюнявого идиота.

– Эй, ты! – обратилась Кайдлтхэ к слуге иеремита. – Сними с него одежду! Ну, живо!

Малый, дрожа как осиновый лист, слез с осла, медленно подошёл к своему господину и, повинуясь приказу, принялся стаскивать рясу с иеремита. Развязал пеньковую верёвку, заменявшую пояс, задрал подол… Алексей отвернулся. Куда легче он перенёс бы вид окровавленного трупа, нежели зрелище голого Ардальфа. Оплывшее тело… Сморщенный крошечный детородный орган терялся под толстой складкой жира, напоминавшей плиту бронежилета. И всё это уродство держалось на безобразно тонких ножках. От омерзения следопыта передернуло.

Тем временем Кайдлтхэ обыскала седельную сумку. Ничего стоящего кроме рекомендательного письма, денег и еды не нашла. Собственно, девушку интересовала только грамота. В ней упоминались Ардальф, обитель «Лунный утёс», а от всех владетельных и чиновных лиц требовалось непременное содействие представителю ордена.