Ветер Дивнозёрья - Алан Григорьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ну, захватишь. А что потом?
Тайка принялась незаметно возить носком кроссовки по полу. Если аккуратно разгрести все осколки, можно будет обернуться волчицей прямо здесь. Но пока придется поддерживать беседу, чтобы Доброгнева ничего не заподозрила.
— В первую очередь — коронация. — Дочь Кощея подперла ладонями подбородок, ее взгляд стал мечтательным. — Теперь, когда я бессмертна, наверное, мне и батюшкина корона подойдет? Надо бы примерить…
— Да что у вас вообще за заморочки семейные с этими коронами? — делано вздохнула Тайка. — Вон у Лиса это тоже больная тема…
— Не упоминай при мне этого выродка! — взвилась Доброгнева. — Из-за него я лишилась всего! Любимого отца, законного места и статуса… Меня сочли обманщицей, а я была не виновата. Вот ни на столечко. И кто потом помог убить папеньку? Я?! Нет! Все братец, чтоб ему пусто было!
— Ты правда любила Кощея?! А я-то думала, он вас всех тиранил…
— Конечно, тиранил. Это же Кощей! — В голосе княжны смешались ненависть и восхищение. — Но он — мой отец, и я докажу ему, что достойна править Навью.
— Э-э-э… А ничего, что он уже помер и ничего не узнает?
— Неважно. Главное, что я буду знать!
Щеки Доброгневы порозовели, глаза горели лихорадочным огнем. Ну что тут скажешь? Оставалось только вздохнуть и посочувствовать. Когда твой папа — Кощей Бессмертный, у тебя непременно будет детская травма…
— Кстати, а зачем ты искала полукровок в нашем мире?
Тайка сочла за лучшее сменить тему — а заодно и задать вопрос, который давно ее волновал. Помнится, Маржана упоминала, что ей дали именно такое задание.
Доброгнева вытащила из-за голенища сапога флягу и приложилась к горлышку. Тайке тоже предложила, но та опять отказалась, потому что помнила: не ешь и не пей ничего в доме врага.
— Корона, которую отец Лютогору сделал, только полукровкам в руки дается. Она должна была принадлежать мне, понимаешь? Но отец нарочно сделал, чтобы я не могла ее взять. Это вызов. Испытание. Сперва я к братцу Огнеславу думала подослать. Ее зачаровать легко было. Вот только оказалось, что смешанная дивья и навья кровь не подходит — обожгла ей корона руки. А полукровок со смертными не так-то много в этом мире. Впрочем, это все уже не имеет значения. Пусть подавится Лютогорка своей короной княжича, а я себе княжескую возьму, настоящую! Зря, что ли, она у меня все это время в сокровищнице лежала?
— Ясно, — кивнула Тайка и тут же получила недовольное:
— Да что тебе ясно, глупая ведьма?! Никто меня не понимает! Ну да ладно, я уже привыкла…
— Тебе, наверное, все это время было очень обидно и одиноко?
Тайка не хотела этого говорить, но слова сами вырвались. Доброгнева вытаращилась на нее в немом изумлении, а когда дар речи к ней вернулся, с нажимом уточнила:
— Хочешь сказать, что я слабая?
— Вовсе нет. Просто несчастная.
В ответ раздался радостный смех:
— Была. Но больше нет. Теперь пришла ваша очередь страдать, а я буду наслаждаться триумфом. Не хочешь присоединиться ко мне, ведьма? Выбирай правильную сторону. Твои друзья уже, считай, проиграли. Светелград падет — думаю, это случится сегодняшней ночью.
— Я бы не была столь уверена…
Ей опять не дали договорить:
— Хватит тешить себя ложными надеждами. Мои упыри до сих пор топтались под стенами лишь потому, что их вел в бой Ардан, мой глупый дядюшка. А сегодня я явлюсь во всем великолепии — прекрасная и бессмертная. Ваши защитники сами откроют мне ворота.
Как ни печально было это признавать, слова Доброгневы звучали довольно убедительно, но Тайка, сжав зубы, упрямо продолжила спорить:
— А вот и нет. У нас есть тайная хитрость. Попробуй — и сама убедишься.
— Ты про зеркальные щиты? — Тайка достала из-за пояса кинжал и принялась чистить ногти. — Они не помогут. Пара сотен злыдней с пращами, и ваши зеркала превратятся вот в это. — Она пнула носком сапога осколок. — Жених-то твой тоже ко мне с щитом пришел. И что? Помогло это ему?
Тайка бросила взгляд на застывшего в неестественной позе Яромира и вздохнула:
— Допустим… А почему ты предлагаешь мне встать на твою сторону? Мы же вроде враги.
— О, вот это уже разговор, — улыбнулась Доброгнева. Но ее радушие Тайку не обмануло: вон взгляд какой цепкий, настороженный. — Поторгуемся? Скажи мне: чего ты хочешь за свою дружбу? Я могу сохранить жизнь этому балбесу и подарить его тебе, милого и послушного, — кивнула она на Дивьего воина. — А может, тебе по нраву этот замок? Забирай. Сама-то, пожалуй, в Волколачий Клык перееду. И не надо мне говорить, что там Лютогорка окопался. Я все знаю. Недолго ему осталось сидеть, радоваться.
— Ты не ответила на мой вопрос, — поджала губы Тайка. — Зачем тебе я?
Доброгнева пожала плечами:
— Может, ты единственная видишь меня такой, какая я есть. Без чар, понимаешь?
Ага, значит, все-таки от одиночества… Не трудно было бы подыграть и согласиться, но Тайке вдруг вспомнился Индрик. Она обещала не врать, а сейчас вот серьезно задумалась, не обмануть ли Доброгневу. Щеки залились краской стыда: не держит она, значит, свое слово. Видать, не такая уж и хорошая, как привыкла о себе думать…
Девушка отодвинула ногой еще несколько осколков — еще немного, и можно атаковать. Нужно чуть-чуть потянуть время…
— А как же твои мама и папа? Неужели даже Кощей попал под твои чары?
— Ему хотелось думать, что нет, — фыркнула Доброгнева. — Да и, знаешь, в те времена я была не настолько искусна, как сейчас. Но, думаю, очарование все же действовало. Он ведь меня не убил, понимаешь?! Всех дочерей убил, а меня — помиловал. Это ли не любовь?
— А разве бессмертные могут любить? Я слышала, что…
— Слышала она! — Княжна вонзила нож в деревянную столешницу. — А я на себе это прошла. И знаю: отцу было не все равно!
Тайка подняла руки в примирительном жесте:
— Ладно-ладно… Тебе-то самой чем пришлось пожертвовать? Чем-то же пришлось?
— Выпытываешь? — И без того подозрительный темный взгляд стал острым, как сталь. — Хочешь узнать, где я прячу свою смерть? Уж не в яйце, поверь.
— Да я просто спросила, чего ты сразу злишься?
Ну в самом деле, Тайка не была настолько наивна, чтобы думать, что Доброгнева ей сейчас выложит все свои секреты на блюдечке с голубой
