Ветер Дивнозёрья - Алан Григорьев

— Но ты, по крайней мере, не превратился в темного двойника.

Тайка уткнулась ему в плечо. В объятиях Дивьего воина было очень уютно, она могла бы провести так целую вечность.

— Скорее превратился, чем нет, — после предательства Огнеславы. Все чувства притупились, будто бы подернулись пеплом, осталась только слепящая ярость. Но я решил использовать ее во благо, поэтому и полетел искать Доброгневу. Однако попал в колдовские сети. Легко зачаровать человека, когда от него осталась одна оболочка.

Это прозвучало так жутко, что Тайка выпростала руки из-под одеяла и вцепилась Яромиру в рубаху.

— Но ты же вернулся?!

— Только благодаря тебе.

— Уф-ф… Не пугай. А то скажешь тоже: «одна оболочка»! — Тайка пошевелила ступнями — к ногам тоже постепенно возвращалась чувствительность. — Я вот знаешь чего не поняла: почему Доброгнева меня не смогла подчинить? Я что, какая-то особенная?

Дивий воин легонько щелкнул ее по носу:

— Думаю, это все судьба.

— Ага, то есть из-за пророчества? А может, у меня просто иммунитет, как к ветрянке?

— Чудные слова ты говоришь, дивья царевна… Понятия не имею, что такое «ветрянка». Вообще-то я имел в виду, что, если у тебя в руках были непривязанные нити судьбы, значит, Мара Моревна поделилась с тобой частью своей силы. Вот и вся разгадка.

— Эх, значит, я все-таки не особенная, а самая обычная… — вздохнула Тайка.

— Для меня — особенная, — улыбнулся Яромир, наклоняясь к ней.

Тайка тоже потянулась к нему, но тут в окно просунулась хитрая рыжая морда, и негодяй-Пушок обличающе заорал:

— Ага-а-а! Целуетесь! Эдик, глянь-ка: мы их ищем, не жалея крыльев, а они тут целуются! Безобразие!

Вопил он, впрочем, скорее от восторга, чем от возмущения.

Тайка с Яромиром тотчас же отпрыгнули друг от друга и опустили глаза в пол, как будто их за чем-то плохим застукали. А коловерша ринулся к Тайке, обнял ее и замурчал:

— Мр-р, шучу я, шучу. Рад, что ты жива-здорова. — И уже совсем на ухо шепнул: — А я же говорил! Говорил, что вы друг дружке подходите, как сметана к вареникам! Что ж, голубки, совет да любовь.

— Да ну тебя!

Тайкины щеки полыхали от смущения.

— Зря ты от нас невидимкой сбежала. — Горыныч Эдуард просунул в комнату одну из голов. — Не по-товарищески это. Я думал, сговорились о совместной охоте, а ты…

— Ой, простите, сама не знаю, что на меня нашло! — Тайка изучала осколки на полу. Ей хотелось с головой закутаться в Одеяло-Кладенец и спрятаться, чтобы не ругали. — Это все носок виноват!

— А еще — душа зверя. — Яромир подошел и приобнял ее за плечи. — Мне Радосвет рассказывал: по первости, когда только познаешь радость волчьего побратимства, легко голову потерять от новых впечатлений. Его самого вон аж в Навь занесло — да так, что еле спасся. В общем, это, похоже, наследственное.

— Да никто тебя не винит, просто мы волновались. — Пушок ткнулся носом в ее руку. — Эдик сказал, это замок самой Доброгневы. И нам пришлось дождаться заката, чтобы войти. Представляешь, сколько всего я напридумывать успел, пока мы на озере хвосты морозили? Хорошо, что хозяйка была в отъезде…

— Хм… — Горыныч протянул шею дальше, принюхиваясь к пеплу на полу. — Или нет.

— А? Что? Где? — Пушок заозирался по сторонам. — Она все-таки здесь? Валим, ребята!!!

Пришлось Тайке рассказать, как было дело. Эдуард слушал внимательно, даже двумя другими головами в окно протиснулся, чтобы ни словечка не упустить. Коловерша то и дело ахал и взмахивал крыльями, и ужасы, высказанные вслух, как будто перестали быть такими ужасными. Конечно, Тайке все еще было нелегко. Но теперь она была уверена, что справится. Самое страшное ведь позади? Да?

— Нужно скорее доставить новости в Светелград, — наконец вымолвил Горыныч. — Это воодушевит защитников и может внести смуту в ряды врага.

Пушок захлопал крыльями:

— Тогда летим скорее! Эдик, ты понесешь Таю. Смотри не урони! А мы с Яромиром следом подтянемся. Он ведь у нас теперь тоже крылатый.

— Больше нет. Я попробовал превратиться в мышь, но ничего не вышло. Думаю, все прошло, когда моя нить судьбы вернулась на место.

Дивий воин ничуть не выглядел расстроенным.

— Ах, какая потеря для мышиного рода! — Коловерша задрал голову к потолку. — Слыхали, рукокрылые? Плачьте, у вас нынче траур.

Сверху пискнули. И Тайка, в отличие от Пушка, разобрала ответ: «Сам дурак!»

М-да, не очень-то вежливые мыши. Впрочем, Доброгнева вряд ли занималась воспитанием своих питомцев…

— А мне и двоих унести не сложно, — хмыкнул Эдуард. — Прыгайте в окно, я подхвачу.

Ох, легко сказать! Вы когда-нибудь пробовали прыгнуть с башни на спину Горынычу, как герой боевого фэнтези? Но Яромир крепко сжал Тайкину руку в своей, они переплели пальцы, шагнули с карниза и — оп! — оказались на широкой бурозеленой спине. От высоты захватило дух, но это было приятное чувство. Горынычева чешуя, к слову, оказалась не такой уж и гладкой — случайно не соскользнешь, а за шейные наросты очень удобно держаться.

Эдуард сделал круг над замком, пыхнул огнем в какого-то зазевавшегося злыдня-лучника и устремился на юг. Он быстро набрал такую скорость, что аж в ушах засвистело, и Тайка поплотнее закуталась в одеяло, не забыв поделиться половинкой с Яромиром — им как раз на двоих хватило.

— А далеко ли до Светелграда? — попыталась она перекричать завывающий ветер.

— К рассвету как раз успеем. — Эдуард прибавил скорости.

Кожистые крылья хлопали, рассекая воздух. Внизу проносились заснеженные леса, петляли тронутые льдом русла рек, и закат полыхал, как зарево пожара.

— А побыстрее нельзя? Упыри утра ждать не будут, могут и ночью пойти на штурм, — встревожился Яромир.

— Эй, это тебе не самолет! — обиделся за своего нового друга Пушок.

Эдуард отозвался:

— Сделаю все, что в моих силах. Эх, прокачу с ветерком!

Тайка вдруг подумала, что этот змей и леший Гриня вполне могли бы поладить. А что, оба любят скорость. Небось Эдик тоже не отказался бы прокатиться на байке по трассе? Эта мысль заставила ее на мгновение улыбнуться, но потом беспокойство вернулось. Интересно, как там сейчас дома? Справляется ли Аленка? Сколько вообще времени прошло? А вдруг уже месяцы пролетели и ее там с собаками и милицией ищут?

А Яромир еще и подлил масла в очаг тревожных мыслей: склонился к самому ее уху и горячо зашептал:

— Послушай… Ты не обязана отвечать прямо сейчас, но я все-таки спрошу. Когда война закончится, не хотела бы ты остаться здесь, в Дивьем царстве, со мной? Как моя суженая.

— Ой. Знаешь, я… ну… в общем…

Тайка начала говорить