РОЗА И ЧЕРВЬ - Роберт Ибатуллин

— Что с садовником? — спросил он как-то у Нади.

Сиделка растерянно развела руками.

— Ничего не можем понять. Утром лежал как в параличе, но недолго. Вроде поправился, стал ходить… Потом вдруг раз — и эпилептический припадок. Сейчас вроде нормально, но ведь ему говорить нельзя — обет молчания. Как поймешь, что он чувствует?

— Я хочу с ним увидеться.

Надя озабоченно нахмурила бровки.

— Не знаю, дозволит ли гейммастер… Я у него спрошу.

Ответа пришлось дожидаться долго. Сильно уставший Валериан явился лишь вечером, перед самым закатом (без диадемы Арлекин не знал даже точного времени).

— Обрадую вас, мой друг, — сказал Валериан, разматывая бинты Арлекина, чтобы сменить повязку. — Война кончилась. Венера ударила по Луне Роем Светлячков. Фламмарион сдался.

— Да ну? — без особого интереса откликнулся Арлекин.

— Представьте себе. Эрикс и Фламмарион теперь лучшие друзья и союзники. Собираются воевать с Аквилой… С Аквилой, бог мой! Как дети, честное слово, — гейммастер вздохнул. — А вы, значит, хотите поговорить с Игорем?

— Просто сказать спасибо.

— Нет, мой друг, — Валериан покачал головой. — Одним «спасибо» вы не отделаетесь. Он, между прочим, пострадал на вашем задании. Вы не думали о том, как исправить дело?

— Я не знаю, как его лечить. И никто не знает.

— Даже те, кто сделал цветок? Простите, если спрашиваю лишнее, — спохватился гейммастер.

— Ничего, ничего. Те, кто сделал цветок, тоже хранят обет молчания. Уже триста лет как.

— Так называемые аквилиане? — Валериан не выказал и тени удивления. — Те, кто за ними стоит, не молчат для умеющих слышать.

— Не кормите меня своей религиозной гнилью, — огрызнулся Арлекин. — Даже если действительно в нее верите.

— Верю? — Истиноучитель величественно выпрямился — как всегда, когда собирался изречь какое-нибудь откровение. — Сюань Цзан говорил: «Глупый верит. Умный не верит. Посвященный — знает». Иногда он еще добавлял: «Совершенномудрый — не знает…»

— А вы сами кто? Совершенномудрый или только посвященный?

— Не знаю, — смиренно сказал Валериан. — Но спасибо, что сказали про аквилиан. Придется обратиться напрямую к Разработчикам, молить ниспослать лекарство. Читкод Исцеления бесполезен в таких случаях… — Гейммастер проигнорировал презрительную усмешку Арлекина. — А теперь вернемся к цветку, мой друг. Поговорим о нем в контексте нашего с вами соглашения.

— Вы так и не отказались от мысли его продать?

— А что могло заставить меня отказаться?

— Осознание того, что жадность — грех.

Валериан снисходительно повел бровью.

— Не вам учить меня основам веры, мой друг. Я радею о благе церкви, лично для себя мне не нужно ни гроша. Но оставим эти перепалки. К делу. Сколько Космофлот готов предложить за цветок?

Арлекин вздохнул. Упрямство и жадность местоблюстителя начинали действовать ему на нервы.

— Мне нужно связаться с Кап-Яром.

— Я предоставлю вам связь. — Валериан нахмурился. — Но говорить будете при мне и только вслух. Никаких тайных сговоров.

— Ладно, ладно. Никто не собирается вас обманывать. Давайте сюда диадему.

Валериан залепил ему рану временным пластырем, который позволял надеть диадему, и извлек ее из кармана балахона. Устроившись в кресле, он настороженно следил, как Арлекин застегивает металлическую змейку на голове и голосовыми командами проверяет состояние импланта. Даймон работал, хотя и с раздражающими задержками. Очевидно, большинство новомосковских серверов Солнета погибли, и сеть тормозила. Служебный счет в «Рио-Био» арестовали (не страшно, все равно пустой), но счет в банке Космофлота вполне доступен — а там лежали и сбережения, и сто килоэнерго на расходы, и сотня аванса… Неплохо, совсем неплохо. Шесть непринятых вызовов. Венди Миллер, Лу Брендан, Вацлав Кауфман… Отлично, вот он-то и нужен.

— Даймон, на связь Вацлава Кауфмана, — сказал Арлекин.

— Капитан Брэм Конти? — раздался резкий каркающий голос в его мозгу. — Куда вы пропали? Почему не выходили на связь?

— Возникли осложнения, майор. Я все еще в Новой Москве. Задание остается в силе?

— Да, конечно. Цветок у вас?

— Цветок, — сказал Арлекин, поглядывая на Валериана, — у человека, который хочет за него денег.

— Вот как? — Кауфман ничуть не удивился. — И что этот человек знает?

— Только то, что цветок опасен. И ценен, — подчеркнул Арлекин.

— Тогда можете оставить в живых этого придурка. А цветок купите и уничтожьте. Он больше не нужен, мы нашли второй.

Купите и уничтожьте? Арлекину не понравилось это сочетание.

— Сколько вы готовы заплатить? — спросил он.

— На ваше усмотрение. Средства на расходы вам выделены — вот и торгуйтесь. Да, и главное. Доставьте нам мальчика. Мальчик все еще нужен.

— Вас понял, — вздохнул Арлекин. — Где он?

— Неизвестно. След потерялся в Нижгороде. Там местные власти забрали себе рингер. Летчица осталась в Нижгороде, а врач с мальчиком поплыли по реке. Это было вчера, в три по местному. С тех пор на связь не выходили. Найдите их, привезите и получите свою награду сполна.

— Есть. Вы пришлете за мной рингер?

— В Новую Москву? Вы с ума сошли? Во враждебную колонию? Ну уж нет, добирайтесь сами. До связи. — Кауфман отключился, не дожидаясь слов прощания.

Арлекин поднял глаза на Валериана и выразительно развел руками.

— Они мне предлагают купить цветок за собственный счет.

Гейммастер рассмеялся утробным смехом.

— Видели бы вы свое лицо, мой друг. Такое по-детски удивленно-обиженное… Не ожидали такого оборота?

Арлекин выразительно хмыкнул.

— От меня вы не получите ни миллиэнерго, разумеется, — сказал он. — А с цветком делайте что хотите. Я бы на вашем месте его уничтожил. Опасная и непредсказуемая дрянь.

— Я его уничтожу, — прохладно сказал Валериан, — в вашем присутствии. — Он вперил в Арлекина пристальный водянистый взгляд. — Но за вами долг. Если сделки по цветку не будет — как вы расплатитесь перед церковью за свою жизнь?

— За жизнь я расплачусь лично перед садовником, — уточнил Арлекин. — А перед вами… Ну, то есть перед церковью… Я расплачусь за лечение, уход и убежище. Как? Не знаю. Придумайте сами. Дайте мне поручение. Вы же бизнесмен, вам приходится решать вопросы.

В лице гейммастера как будто мелькнул испуг.

— О чем вы, мой друг? Я продаю натуральное масло горстке гурманов. Маленький, спокойный рынок… Хотя… — Он задумался, вслушиваясь в отдаленный треск очередей. — Новая Москва худо-бедно поддерживала правопорядок. А что тут начнется сейчас… Я подумаю над вашими словами. Возможно, предложу постоянную должность… Начальника моей охраны или что-то наподобие. Ведь вы уже потеряли должность в «Рио-Био»?

— Да, потерял. И не ищу новую. Предпочитаю уйти в вольные наемники. Дайте любое задание — но одно.

— Любое? Ловлю на слове, мой неосторожный друг. — Валериан задумался, шевеля густыми бровями. — Есть одна проблема, которая, возможно… Ладно, после. Вы хотели поговорить с Игорем. Идемте, я провожу.

Садовника держали в другом домике за медиториумом, точно таком же, как у Арлекина. Игорь сидел в постели с толстой тетрадью на коленях и что-то лихорадочно строчил. Когда Валериан и Арлекин вошли, садовник лишь кивнул гейммастеру, ни на миг не отрываясь от тетради.

— Вот тебе и раз, — добродушно удивился Валериан. — А мне всегда говорил, что неграмотный… Можно посмотреть?

Игорь снова кивнул, не прекращая писать. Арлекин заглянул ему через плечо. Нет, садовник не писал… Или писал? Стремительно, не отрывая стилуса от бумаги, он заполнял строку за строкой загадочными и разнообразными знаками. Встречались простые — кресты, кружки, руны, подобия букв и цифр — но большинство не походило ни на какие знаки алфавитов, известных Арлекину и его даймону.

— Так-так, — сказал гейммастер изменившимся голосом. — Очень интересно. Игорь, ты позволишь мне это посмотреть, когда допишешь?

Садовник вздрогнул и выронил стилус на постель. Его лицо напряглось и исказилось. Ясно, как в книге, в нем читалась внутренняя борьба… Игорь нехотя кивнул. Что это за писанина? Почему ей заинтересовался Валериан? Спрашивать Игоря толку не было — парень совсем съехал с ума, но обет молчания не нарушит, это ясно сразу.

— Привет, Игорь, — Арлекин присел в кресло у его постели. — Говорить много не буду, скажу одно. Я спас тебе жизнь, ты спас мне жизнь… Но я просто пострелял собак. А ты тащил меня на себе через весь Рабат… Не понимаю, как ты вообще нашел дорогу? Ты убил человека ради меня. Для тебя это серьезно, я понимаю. Ты, наверное, даже гусениц у себя в саду не давил, а выкидывал… Ну и главное, это все из-за моего цветка… Короче, Игорь. Я перед тобой в долгу. Я не могу тебя вылечить. И никто не может. Но все остальное я для тебя сделаю. Обещаю. Вот, при гейммастере обещаю, он не даст соврать. Сделаю все, только дай знать. И будем в расчете.