Любовь на краю света - Ирмгард Крамер

Я споткнулась на ровном месте, и он поймал меня.

— Ой… с тобой действительно все в порядке? Тебя все время качает. Я разозлил тебя? — спросил Ной взволнованно.

— Нет… ты не… я боюсь, Ной, боюсь, что с тобой что-то может случиться, боюсь, что с нами что-то может случиться. Я не хочу думать о смерти. Я…

Во мне снова пробудилось дикое существо. Я надавила кулаком в живот и подавила его. Оно должно оставаться там, где было.

— Я не могу умереть, прежде чем, довольный и радостный, не помирюсь со всем миром, и, прежде всего, с тобой, моя дорогая Марлен, — продекламировал он, как актер. В нормальных обстоятельствах я бы, наверное, рассмеялась. Но в этот момент его слова произвели на меня тяжелое впечатление.

— Мы же помирились? — спросила я с опаской.

В ответ он нежно поцеловал меня. Но сейчас мы не были довольными и радостными. Ной, казалось, почувствовал мое мрачное настроение и пытался разрядить ситуацию нежным тоном своего голоса:

— Ты знаешь, чего я хочу? Я голоден, очень голоден. Ты не видишь где-нибудь яблоню или жареную курицу?

— Голод, — повторила я.

— Я еще не умер? — Он погладил себя по пустому животу.

Знакомый звук вертолета снова заставил нас вздрогнуть. Я вытянула шею, ничего не увидела, но звук был опасный, и мы постарались скрыться под деревьями.

Дождь, сейчас мелкий и оттого еще более гадкий, не прекращался, и даже Ной казался каким-то вялым. Голод он переносил тяжелее, чем движение или промокшую насквозь одежду. Дорога была узкая и кривая, и совсем скоро я уже не знала, идем ли мы вообще по дороге, у меня в глазах помутнело. Я все еще на твердой земле? Как облака оказались подо мной? Или я иду по пустому пространству или водяному пару? Когда мы подошли к колючей проволоке, которую нам предстояло преодолеть, я очнулась и почувствовала недостаток воздуха, жжение в желудке и мочевом пузыре и боль в мышцах. Прежде я бы расплакалась от изнеможения, боли и отчаяния. Но сейчас я не хотела плакать. Просто не могла. Я уже выплакала все слезы.

Когда перед нами показался полузаброшенный деревянный домик, я поняла, что не сделаю больше ни одного шага, даже если в нем очень грязно. Он состоял из двух частей: с одной стороны — пара крошечных окон и входная дверь; на другой стороне раньше, скорее всего, была конюшня. Серая деревянная кровля обрушилась. Ставни висели косо, а окна были покрыты слоем пыли и паутины. Я оставила Ноя стоять под дождем, а сама прошла несколько ступенек вверх и тряхнула входную дверь. Щеколда не сдвинулась ни на миллиметр. Мы обошли конюшню по высокой траве. Еще одна дверь с замком. Желая во что бы то ни стало получить крышу над головой, я взяла дощечки, вставила их в дверной проем и выломала этот дряхлый замок. Дверь открылась.

От запаха навоза, коз и грязи у меня перехватило дыхание. Ной едва сдерживался и зажал нос. Через щели в стенах проникал слабый свет. В углу лежало сено.

— По крайней мере, здесь сухо, — заметила я, и, не теряя ни секунды на размышления обо всех тварях, которые ползали здесь, я легла, свернулась, нашла теплое тело Ноя и моментально заснула. Последнее, что я услышала, был его урчащий желудок, бульканье в моем животе и неприятный свист моих легких, который доставлял мне немало хлопот.

Один раз я проснулась, потому что у меня все болело. Было темно. Около дома сновали какие-то тени и наводили на меня адский страх. Они выглядели как мужчины с оружием. Шаги? Голоса? Возможно, это были только тени деревьев или животных. Я положила руку Ноя на свой живот, крепко прижалась к нему и сказала себе, что, пока он здесь, со мной ничего не может случиться.

Я проснулась от жуткого холода и судорог, сотрясавших все мое тело. У меня болели все мышцы, как будто меня кто-то избил. Я протянула руку в пустоту. На том месте, где лежал Ной, остались только пустота и холодное сено.

36

Ной исчез!

Они его нашли и забрали.

— Ной? — В панике я вскочила.

Вокруг снова было так темно, что я не могла видеть собственную руку и споткнулась о половицу, опрокинула кувшин с молоком, который с грохотом полетел на пол. Я была как пьяная.

— Ной! — закричала я, подойдя к деревянной стене, ощупывая ее и пытаясь найти дверь. Но дверь не находилась. Я взаперти. В темной вонючей дыре, наполненной навозом, крысами, мышами и…

— Почему ты кричишь? — Я услышала спокойный голос Ноя и узнала его силуэт в полуоткрытых дверях дома, через которые внутрь проникал холодный воздух. — Я здесь.

Я подбежала к нему.

— Больше никогда так не делай! — закричала я на него и начала бить обеими кулаками ему в грудь. — Никогда не уходи без предупреждения!

Затем в изнеможении я опустилась на пол, чувствуя, что волнение отняло у меня слишком много сил.

— Прости. Я не хотел тебя пугать. Ты так крепко спала. Все хорошо. Ты вся дрожишь, и у тебя тяжелое дыхание. Иди ко мне. — Он взял мои руки, обнял меня, и я согрелась.

— Где ты был? — спросила я.

— Я сидел на улице у двери. Я не могу здесь находиться. Этот запах убивает меня. К тому же у меня все болит. Пошли. Я думаю, нам лучше отправляться дальше.

— Так темно.

— Ничего страшного, — сказал он, и я впервые позавидовала ему, потому что он не знал разницы между светом и тьмой. Сонные, мы пошли дальше. И все же пару часов мне удалось поспать. Дождь прекратился, но было холодно. По крайней мере, наша одежда немного высохла. Свежий воздух отрезвляюще подействовал на меня. Тем не менее первые шаги были адски сложными, поскольку потревожили мои нарывы. Открытые части тела горели, как в огне, и я чувствовала, что иду по раскаленным углям. Мой желудок болел и сжимался от боли. Начинало светать. Мы подошли к фонтану, который подарил мне надежду на то, что цивилизация уже близка. Мы напились вдоволь воды. Иногда мы слышали лай собаки. Я по-прежнему не знала, сколько сейчас времени. Плача от усталости, я упала на траву на обочине дороги, схватившись за ногу Ноя и за чемодан, который был во всем виноват. Вот и все. Это конец.

— Ты можешь делать, что хочешь, но я не сделаю больше ни