Боец особого назначения - Максим Шахов

– Даю.

– Алло!

– С комбинатом вопрос уладил?

– Да, шеф. Все в багажнике – урна, ленты… Как вы и просили.

– Надеюсь… новое?

– Да. Вы же сказали вчерашнее обменять… Не сомневайтесь, товар качественный, свежий, сам выбирал в крематории…

– Спасибо, Леня. Ждите… – проговорил Логинов и отключился.

Повернувшись к Верницкому, он сказал:

– Бродский прячется в поселке Отрадном. На обычной даче. Охраны – три человека. Что у тебя за оружие?

– «Бизон»…

– Ну что ж, этого достаточно. Как заблокировать и нейтрализовать охрану, я расскажу на месте. С остальным, надеюсь, справишься сам.

– Справлюсь! – кивнул Верницкий.

– Тогда показывай, где твоя машина. Поедешь на ней за мной…

169

В пять часов ноль две минуты на пульте дежурного УВД по Московской области загорелась лампочка.

– Дежурный по УВД подполковник Карпов, слушаю! – сонно проговорил дежурный.

– Это подполковник Логинов, ФСБ!

– Так! – тряхнул головой дежурный.

– Несколько минут назад в поселке Отрадном было совершено вооруженное нападение на дачу, арендованную предпринимателем Бродским! Он убит, охрана усыплена каким-то газом…

– Объявлять «Перехват» по области?

– Поздно, перехватывать некого… Я немного опоздал и попытался задержать нападавшего, но он себя взорвал. Короче, поднимайте свое начальство и прокуратуру. И «Скорую» для охраны на всякий случай вызовите.

– Понял!

170

К половине седьмого у дачи в Отрадном яблоку было негде упасть. Узкую улочку запрудили три десятка машин – прокурорских, милицейских, фээсбэшных, медицинских…

Вместе со следователем по особо важным делам прибыл зампрокурора Московской области. Выслушав доклады подчиненных, следователь оглянулся и спросил:

– А где этот Логинов?

Клава Волочкова, которую оставили в составе следственной группы по просьбе Бродского, кивнула:

– Вон там за забором сидит. У пустыря, где себя взорвал киллер…

Следователь кивнул и направился за хозпостройки. Пустырь с полегшим от взрыва бурьяном и внушительной воронкой обвязали лентой. Эксперты ползали в бурьяне на коленях.

– Ну что тут? – спросил следователь.

– Только фрагменты… – развел руками старший группы. – Тело разорвало на мелкие куски, слишком мощным был заряд…

– Ну что ж, работайте, – кивнул следователь и направился к сидящему в отдалении на поваленном стволе Логинову.

– Здравствуйте, подполковник!

– Здравия желаю, – хмуро кивнул Логинов, даже не сделав попытки подняться.

Выглядел он неважно – волосы всклокочены, под глазами залегли мешки, куртка испачкана и порвана при падении. Рядом со стволом валялось около десятка окурков.

– Я правильно понял? Это вы сообщили на пульт о случившемся?

– Да, я.

– А как вы здесь вообще оказались? Ведь вы работали уже по другому делу.

– Обычно оказался. Еще когда я работал по этому делу, я послал запрос насчет машины киллера. А сегодня, то есть уже вчера вечером, получил ответ… По машине я его и вычислил.

– А почему вы сразу не связались со мной? Или с начальством?

– Времени потому что мало было. Сами видите, я и так немного опоздал… – вздохнул Логинов и посмотрел на следователя:– Это для протокола. А если начистоту, я просто надеялся взять его живым и спасти. Но он предпочел взорваться…

– Ну что же, спасибо за откровенность, – произнес после паузы следователь. – Учитывая это, я, пожалуй, не стану направлять генпрокурору представление о ваших самовольных действиях…

– А что, вы собирались ему пожаловаться, что я добрался до киллера раньше, чем вся ваша группа? – криво усмехнулся Логинов.

– Зря улыбаетесь, подполковник, – сухо сказал следователь. – Я мог бы доставить вам кучу неприятностей, но… Не буду. В конце концов, киллер обезврежен – и это ваша заслуга.

– Спасибо хоть на этом.

– Пожалуйста. Сейчас я пришлю кого-нибудь снять с вас официальные показания – и можете быть свободны. И мой вам совет – в другой раз будьте более осмотрительны, а то когда-нибудь ваша самодеятельность вылезет вам боком…

– Спасибо за совет. Теперь я постараюсь быть максимально осмотрительным…

171

Официальные показания с Логинова снимала Клава – прямо на поваленном стволе, примостившись рядом с ним с папкой на коленях. Когда с формальностями было покончено и Логинов расписался в протоколе, они почувствовали себя неловко и замолчали.

– Как муж? – наконец нарушил молчание Логинов.

– Не знаю, – нервно передернула плечиками Клава. – Я его уже сто лет не видела…

– Не понял! – уставился на нее Логинов. – А как же…

Клава вдруг зарыдала, уткнувшись лицом в папку:

– Это все вранье, Логинов! И насчет мужа, и насчет всего остального… Ты же ничего не знаешь! Моего отца шантажировали, его чуть не довели до самоубийства! Я никогда не видела, как он плачет, а тут пришлось… И я пообещала ему, что буду информировать этих негодяев о ходе следствия… Но выпытывать у тебя в постели секреты – это было выше моих сил! Поэтому я и наврала тебе о муже…

– Так, значит… – порывисто повернулся к Клаве Логинов.

– Да, я предательница, я ничтожество, я дрянь! – затряслась та.

– Да я не об этом! – тряхнул Клаву за плечо Виктор. – Я имею в виду – значит, ты меня не… не…

– Я тебя любила и люблю! Но ты ведь меня не простишь?

– За что, дурочка? Мы все хороши! В этой проклятой жизни нельзя не замараться! Давай просто забудем обо всем, как о дурном сне!

– Правда? – подняла заплаканное личико Клава.

– Конечно! Мы сделаем даже лучше! Мы все начнем сначала! Как же это было…

– Забыл? А я помню – все-все… – улыбнулась сквозь слезы Клава и официальным тоном произнесла: – Здравствуйте! Виктор Павлович?

– Он самый, – хмыкнул Логинов. – Жалуйтесь, только в темпе!

– Да я, собственно, не жаловаться. Меня зовут Клавдия Васильевна. Я следователь Мосгорпрокуратуры… – так же официально произнесла Клава, потом не выдержала, счастливо засмеялась и ткнулась мокрым от слез лицом в плечо Логинова.

ЭПИЛОГ

Два месяца спустя, когда наступила осень и пожелтели листья, Логинов приехал в Генпрокуратуру. Дело Верницкого уже благополучно закрыли в связи со смертью подозреваемого, о погибших негодяях давно позабыли.

Виктор с трудом, но добился у следователя выдачи останков погибшего киллера и, как и собирался, захоронил их по-человечески: в красивой урне, опоясанной черной лентой с надписью: «От погибших братишек». Начальство и Генпрокуратура об этом, конечно, узнали, но от замечаний и комментариев воздержались…

Архипов по-прежнему занимался экстрадицией беглого олигарха, Виктора с группой вскоре перебросили на другое дело, так что не виделись они давно.

– Разрешите, товарищ следователь? – улыбнулся Логинов с порога.

– Заходи, Витя, – кивнул Архипов. – Я тебя жду. С чем пожаловал?

– Вот с этим! – хмыкнул Виктор, извлекая из пакета литровую бутылку коньяка.

– Ого! А что, есть повод?

– Повод всегда есть, – неопределенно ответил Логинов.

– Какой-то ты чудной сегодня, – покачал головой следователь, глядя на сияющего Виктора.

– Есть немного! – кивнул тот, быстро ставя на стол стаканы. – Ну что, банкуйте, Аркадий Антонович, как хозяин…

Архипов скрутил пробку и принялся наливать коньяк в стаканы. Логинов воровато оглянулся, приложил палец к губам и вытащил из кармана сложенный вчетверо тетрадный лист.

Развернув его, Виктор протянул лист Архипову и громко сказал:

– Хороший коньяк, да, Аркадий Архипович?

– Да, Витя… – кивнул Архипов и прикипел глазами к листу.

Написано там было следующее: «Здравствуйте, дорогой Виктор Павлович! Пишет Вам из поселка Небо бывшая медсестра Антонина. Вы меня, наверное, уже и не помните. Извините за беспокойство, конечно, я понимаю, что человек Вы занятой, но все же решилась вам написать. Дело в том, что в моей судьбе произошли большие перемены. Недавно я вышла замуж. Живу теперь на новом месте, в любви и согласии. Может, вы и осерчаете, но вот не сдержалась и решила поделиться с Вами своей радостью. Дело в том, что у нас с мужем будет ребеночек. Не скоро еще, конечно, но мы с мужем уверены, что это будет мальчик. И я уже решила назвать его Виктором. И муж мой, хоть вы его и не знаете, и не видели никогда, со мной согласен. А еще мы хотим Вас попросить, Виктор Павлович, чтобы Вы были крестным отцом нашего сына, если это, конечно, можно. Мы понимаем, что времени у вас мало, но мы согласны ждать сколько нужно, потому что другого крестного нам не надо… Извините еще раз, что побеспокоили. Спасибо Вам, Виктор Павлович. У нас все хорошо. Муж, правда, по неосторожности некоторое время назад повредил лицо, но оно уже совсем зажило. Так что даже собираемся мы как-нибудь съездить в Новосибирск, посмотреть, какой это красивый город. До свидания, Виктор Павлович. Береги Вас господь, потому что таких людей на свете мало. Тоня».