Бегство Короля - Виктория Борисова

Максим заметил, что две девушки за соседним столиком поглядывают на них с явным интересом. И не профессионалки — одежда, косметика и манеры совсем другие. Скорее всего, студентки или офисные служащие — молодые, в меру умненькие, веселые, одеты явно недешево и со вкусом.

— Видел пташек? — Леха перехватил его взгляд. — А ничего, вполне даже ничего! Официант! Бутылку шампанского на тот столик — от нас!

Совсем скоро девушки уже сидели рядом, а Леха широко и громогласно распоряжался за столом. Видно было, что он находится в своей стихии, просто кайф ловит.

— Что на десерт будете? Какая диета, с такой фигурой о диете думать просто грех! Выбирайте — тирамису, «черный лес» или вот — берлинское пирожное?

Девушки хихикали, переглядывались между собой, и по их лицам было видно, что они совсем не против продолжить знакомство. Леха запал на ту, что была немного повыше ростом, — крупная, чуть полноватая белокожая блондинка с большими голубыми глазами с поволокой. Девушка, видимо, почувствовала это… Вон, грудь ходуном ходит под тонкой трикотажной кофточкой. Удачи тебе, Леха! Может, на этот раз повезет.

Вторая — более миниатюрная шатенка — поглядывала на Максима, прижималась к его ноге под столом горячим бедром и все рассказывала, как ей понравилось в Турции, где она недавно отдыхала, про то, что на работе просто вздохнуть не дают, и про фильм «Титаник», который посмотрела уже четыре раза. «И каждый раз в конце плакала, представляешь?»

Можно было бы сейчас поехать к ней и заняться приятным, ни к чему не обязывающим сексом, а потом — говорить о чем-нибудь таком же приятном и необязательном, о музыке, например, или о новых фильмах… Она даже немножко похожа на Верочку — не близнец, конечно, не двойник, но типаж тот же.

Девушка рассмеялась, откидывая голову назад, показывая белые ровные зубы и вполне аппетитную шейку, а Максим внутренне застонал. Похожа, но не она!

Новая знакомая вдруг показалась ему манерной, глупой и совсем некрасивой. Ну чего хохочет, спрашивается? И зубы как у лошади, косметика на лице расплылась от жары, и это облизывание губ языком, томные взгляды, призванные обозначить загадочность и сексуальность…

Он понял, что если сейчас поддастся слабости, то Верочку — предаст. Не важно, где она сейчас и что с ней, увидятся они когда-нибудь или нет. Он предаст ее и возненавидит себя за это, и эту самую Лену (или Свету? Совсем не задержалось в памяти!) тоже возненавидит. Кажется, он прямо сейчас готов сказать что-то обидное и колкое, оскорбить, даже ударить!

Максим почувствовал, как горячая багровая пелена застилает глаза. Все вокруг плывет… Он опустил руку в карман и с силой сжал кольцо. Камень до боли впился в ладонь, и это отрезвило его. Мир снова обрел привычные очертания.

Ну да, она — не Верочка, но разве ж она в этом виновата? Он посмотрел на девушку другим взглядом — трезво и непредвзято. Ничего в ней нет плохого или отталкивающего, и глаза у нее хорошие — чуть наивные, добрые, веселые, без следа озлобленности, высокомерия и корысти.

«Живи, милая, и будь счастлива — без меня».

Максим посмотрел на часы.

— Ух ты, пол-одиннадцатого уже! — фальшиво изумился он. — Прошу извинить, но мне пора.

Он поднялся и вышел из-за стола. У девушки — той самой, немножко похожей на Верочку, — даже глаза округлились от удивления.

— Ты что это вдруг? — Леха посмотрел на него с искренним недоумением и обидой. — Чего компанию разрушаешь? Тебе все равно спешить некуда, а ты меня тут бросаешь одного! С двумя красавицами!

— Ничего! — Максим светло улыбнулся и положил ему руку на плечо, будто в рыцари посвящал. — Ничего. Я в тебя верю.

Максим вышел на улицу. В воздухе висела тяжелая предгрозовая духота. Вот сейчас ливанет так ливанет… Рубашка мигом взмокла от пота и прилипла к спине. Он еще постоял немного, покурил, посматривая в небо, затянутое густыми облаками, потом щелчком отбросил окурок и направился к своей машине.

Максим торопился поскорее попасть домой, ехал быстро, но старался вести машину как можно аккуратнее. Так, наверное, заботливая мать спешит к детям, так бизнесмен тоскует в отпуске где-нибудь на Багамах по своей работе, так он сам когда-то торопился к Верочке, если случалось пойти куда-нибудь без нее.

Максим вздохнул. Счастливое же было время! Пусть он даже сам не всегда понимал это и позволял себе злиться и обижаться из-за всяких мелочей вроде плохой погоды, грубого гаишника или не вовремя выплаченного гонорара.

Сейчас его ждет дома только Малыш… А еще — книга, которая притягивает к себе словно магнит. Он уже жалел о том, что столько времени потратил зря. В первый раз самому было интересно узнать, чем все закончится! Обычно он составлял четкий план и старался придерживаться его, по крайней мере в общих чертах, но теперь повествование развивалось как будто само собой, а он чувствовал себя не творцом, не богом придуманного мира, а сторонним наблюдателем, который видит и записывает, но не может вмешиваться в ход событий.

Лифт почему-то не работал. Максим почти бегом поднялся по лестнице. И свет в подъезде какой-то мерцающий, тревожный… Максим долго шарил по карманам в поисках ключей. Неужели забыл? А, нет, вот они!

Малыш радостно бросился ему навстречу. Видно, надвигающаяся гроза напугала собаку, и теперь он не отходил от Максима ни на шаг, как будто боялся потерять его снова.

— Ну, ну, ничего!

Максим рассеянно погладил пса, сразу же уселся за стол и включил компьютер. Малыш благодарно лизнул ему руку и свернулся калачиком прямо под ногами.

«Парадный обед удался на славу. Синий зал с оленями — самый большой во дворце — освещали огромные бронзовые люстры с тысячами свечей, отлитых из белого воска. Слуги сбивались с ног, таская огромные блюда с новыми и новыми яствами — жареными фазанами, лебедями с озера Борхит, красной рыбой алвас, что водится только в устье Ярвы, свежими фруктами, доставленными прямиком из Дестра… Стол украшал даже целый бык, зажаренный на вертеле.

Вино лилось рекой, и, когда луна взошла на небе, все гости уже успели изрядно опьянеть. Даже сам вейс покраснел и нетвердо держался на ногах, когда приходилось вставать, поднимая по древнему обычаю золотой кубок в честь победителей.

Автар сидел в самом темном углу. Весь день он провел в дворцовом книгохранилище, пытаясь отыскать хоть какие-нибудь сведения о шаманах-таобах. Это было нелегко — упоминаний о них в сочинениях Древних было немного, к тому же все они весьма расплывчаты и противоречивы. К примеру, тот же Валъцерий Итурийский считал их чуть ли не людоедами, а Манир Халам из Дестра — напротив, почти святыми людьми: мудрецами, предсказателями будущего, целителями, защитниками людей от злых духов…