Экспедиционный корпус - Георгий Лопатин

— На те же пьянки, шлюх и развлечения! — воскликнул один из солдат.

— Верно.

— Тогда почему они так говорят, вашбродь?

— Не знаю. Может хотят привлечь значительную часть уголовников к революции как людей, не боящихся крови, этакие ударные боевые отряды. Вот только подумайте сами, получив власть, они отдадут ее? Сомнительно, верно. Тогда подумайте еще над тем, какие порядки станут наводить все эти уголовники, получив реальную власть над людьми?

— Свои воровские…

Солдаты опять посуровели лицами. Знали они эти воровские порядки, хорошо знали.

— А знаете, что забавно? Если уж смотреть на тему того, кто социально близок пролетариату, то близко ему….

— Не томи, вашбродь.

— Служивое дворянство!

Солдаты застыли как громом пораженные.

— С чего это вы нам вдруг социально близки?! — выпалил Малиновский.

— Ну смотрите сами, в качестве примера взяв меня и таких как я. У меня нет земли, у меня нет заводов и прочих средств эксплуатации других людей. Так с чего я и подобные мне живут?

— С зарплаты…

Солдаты снова застыли в изумлени.

— Это что же получается…

И снова растерянная тишина.

Дав прочувствовать момент, Климов продолжил.

— Или вот еще момент. Социалисты говорят, что армия будет упразднена и защитой государства будет заниматься вооруженный человек.

— Что за глупость?

— Вот и я пытаюсь представить это себе и у меня как-то не очень хорошо выходит. Все помнят, как самарских стрелять учили?

Московские рабочие заржали.

— И вот представьте, что напал враг и вот таким защитникам выдали оружие, чтобы защищать Родину.

— Так обучением же будут заниматься… — сказал Родион Малиновский, но уже как-то вяло, чисто по инерции встав на защиту идеи.

— Сам-то веришь, что из этого получился что-то путное? Надо тренироваться долго и вдумчиво. А люди ленивы. Забьют на все болт и на печки завалятся.

— Люди станут более сознательными…

Тут снова засмеялись солдаты и ефрейтор стушевался.

— Ага. Я так и вижу. Собирается сход деревни и староста говорит: айда мужики, пойдем из ружей да пулеметов палить!

Снова гомерический хохот заполнил убежище.

— Или из пушек. А потом и вовсе, айда на корабле плавать и самолетах летать да бомбы сбрасывать. А командирами кого поставят? Деревенских старост или на сходе выберут? В общем, Родион, всему нужно учиться и командовать тоже надо уметь, как собственно и выполнять команды. А партизанщиной много не добиться.

Снова помолчали.

— Ну и последнее что я хочу сказать. Социалисты, среди которых, особенно в руководстве много инородцев, постановили, что весь русский народ виновен в имперском шовинизме.

— Это чего такое, вашбродь?

— Может ты Родион скажешь своим товарищам, что это такое и в пользу чего ты их пытался пропагандировать?

Все требовательно посмотрели на Малиновского.

— Ну это… — смутился он.

— Говори уже, — потребовал от него младший унтер-офицер.

— Россия покорила множество народов и сделано это руками русской нации и теперь мы должны ответить за это, дав им свободу и повиниться за их захват…

— Вона че…

— Вот ты рядовой, считаешь себя виновным? — спросил Климов у ближайшего солдата.

— С чего это вдруг?!

— А ты? А ты? Может быть ты?

— Не!

— А если или когда социалисты придут к власти, вас всех объявят виновными в этих с позволения сказать злодеяниях… ведь мы же захватив их больше не давали им друг друга резать почем зря, вот ведь тираны, а?! Ну и конечно же, раз виновны, то и отвечать станете.

— Как вашбродь?

— Повышенными налогами, например. Все инородцы будут платить скажем рубль с десяти заработанных, а вы — пять. Может еще что-то придумают. Я не знаю, у меня фантазии не хватает… Может не допустят к управлению государством. Точнее при прочих равных предпочтут поставить какого-нибудь россиянина с Кавказа или там латыша вместо вас.

— Что?! Мало того, что евреи всюду сядут, так еще и прочие инородцы нас оттеснять станут?! — раздался чей-то возмущенный крик души.

— Ну да… Как вы уже убедились, с фантазией у социалистов все в порядке, то армию отменят, то воров вам в социально близкие записывают, так что будьте уверены, что-нибудь да придумают особенно после того, как кокаином закинутся.

— Да пошли они к чертовой матери со своими придумками! — воскликнул один из солдат и его поддержали согласными выкриками остальные.

Климов же в этот момент подумал о том, что он вправил мозги лишь небольшой кучке бойцов, они в свою очередь смогут вправить еще какой-то части сослуживцев, но общей погоды это не сделает даже в батальоне, а значит надо вести контрпропаганду на более широком уровне через свои листовки с брошюрками, чтобы охватить всю бригаду.

«Более того, не стоит ограничиваться лишь критикой с расписываем всех тех глупостей что предлагают революционеры, надо им предложить альтернативу, — понял он. — Что ж, значит придется создать свою партию на которую завязать весь контингент бригады, а потом и всей дивизии, превращая ее из просто военной в военно-политическую силу…»

Оставалось лишь порадоваться, что у того печатного станка, что он собирался умыкнуть по наводке Елены Извольской есть набор русской литеры, а значит поработать придется сразу на два информационных фронта.

Глава 20

55

Пятого августа Климова вызвали в штаб полка.

— Михаил Антонович, вы ведь вроде хорошо знаете немецкий язык? — спросил его комполка Нечволодов.

— Смею надеяться, что неплохо, господин полковник.

— Это замечательно, — фальшиво улыбнулся командир первого полка. — Ваше знание немецкого нам очень необходимо для планируемого дела.

— Осмелюсь спросить: какого?

— Дело в том, что пленные, захваченные во вражеских позициях многое могут не сказать или сознательно исказить информацию, а то и откровенно соврать…

«Ну да, времена сейчас благородные, особенно в нашем исполнении, — мысленно усмехнулся Михаил. — Пленного при допросе пальцем не тронь. По сути все что скажет пленник лишь его добрая воля. Не то что наши времена, когда пленных подвергают экспрессдопросу с физическим воздействием…»

— Понимаю. И?

— Вам надлежит подобраться к окопам противника для проведения суточной разведки и слушать все, что говорят немцы в окопах. В разговорах между собой они сдерживаться не станут и можно узнать много интересного хотя бы на уровне слухов, что уже проверит по своим каналам французская разведка.

— Ясно, господин полковник.

— Французы обещают, что всю следующую неделю дождей не будет…

— И то радость…

Но просто так взять и пойти в разведку конечно нельзя. Для начала собственно еще нужно разведать подходящее для лежки место. Хорошо изрытое воронками пространство и при этом оно должно быть недалеко от офицерского убежища.

Затягивать Климов с выходом