ДЕНЬ ГРЕХА - Сандра БРАУН

Эти люди спасли его от страшного болота, но их поведение было трудно назвать гостеприимным. Их подозрительность в любой момент может перерасти в нечто более угрожающее. От таких всего можно ожидать. Какие-то болотные монстры.

Стараясь казаться как можно более дружелюбным, Грегори улыбнулся хозяйке.

– Как аппетитно пахнет. Спасибо, мэм.

Она открыла рот с редкими зубами и прорычала нечто нечленораздельное. Потом обратилась к мужу на нью-орлеанском французском диалекте. Он буркнул что-то в ответ. Дети были также немногословны. Они стояли и смотрели, как Грегори подносит ложку ко рту.

Умиравший от голода Грегори набросился на еду, но после первых же ложек чуть не задохнулся. Это странное варево из рачков, томатов, риса и лука, обильно сдобренное жгучим перцем, обжигало до слез.

Жадно залив огонь во рту водой, Грегори стал есть осторожнее. За последние два дня его желудок сжался, и половины порции оказалось более чем достаточно.

– Большое спасибо, – сказал Грегори и похлопал себя по животу. – Очень вкусно, но я уже сыт.

Женщина молча забрала миску и ложку, но стакан с водой оставила. Напротив Грегори сидел хозяин. Он был весь косматый, волосы росли из ноздрей, из ушей, даже пальцы казались черными от волос. Он сидел в низко надвинутой кепке, густая борода закрывала грудь.

– Как вас зовут?

Это были первые слова, произнесенные по-английски. Грегори вздрогнул и пробормотал:

– Грегори.

– Отец Грегори?

Только тут он сообразил, что одет как священник.

– А, да. Да. Отец Грегори.

К священнику они отнесутся с большим уважением. К примеру, убьют быстро и безболезненно, вместо того чтобы долго пытать.

Его надежды в какой-то степени оправдались. На них явно произвело впечатление, что среди них находится служитель Господа. Они возбужденно затарахтели между собой, но тут глава семьи коротко свистнул, и снова воцарилось молчание.

Хозяин уставился на Грегори с явным недоверием.

– А что с вашим лицом?

– Оцарапался о ветки.

Густые брови, похожие на приклеенных ко лбу жирных гусениц, подозрительно задвигались.

– Понимаете, я заблудился, – заторопился Грегори. Их лица остались неподвижными. Он пояснил:

– Мы с другом приехали порыбачить. Он с вещами поехал вперед на машине. А я должен был взять лодку и встретиться с ним в назначенном месте. Но я заблудился. Наткнулся в темноте на дерево, весь расшибся. Даже не знаю, сколько времени я плыл в лодке, пока вы меня не нашли. – Он осенил их широким крестным знамением. – Благослови вас Господь, дети мои. – И добавил:

– Мой друг, тоже священник, наверное, очень беспокоится. Может быть, уже ведутся поиски.

Косматый хозяин поглядел на жену и пробурчал что-то неразборчивое; она скривила рот, обнажив редкие зубы.

Грегори не понравилась их реакция. Он едва сдерживался, чтобы не заплакать. Он достиг крайнего предела, и теперь ему осталось только одно – уповать на милость родных. Они хоть и бросили его на произвол судьбы, но в самых отчаянных ситуациях все-таки приходили на помощь. А Грегори не представлял себе ситуацию хуже, чем нынешняя.

Он постарается все объяснить так, чтобы пробудить их родительские чувства или, по крайней мере, чувство долга. В конце концов, это же они произвели его на свет! Пусть отправят сына в какое-нибудь дальнее путешествие. Может, в Европу или даже на Восток. Далеко-далеко, подальше от неприятностей, которые ожидают его в Нью-Орлеане.

Он уедет прямо завтра. Папочка сможет это устроить. И через несколько часов он окажется на безопасном расстоянии и от Берка Бейзила, и от Пинки Дюваля, и от всей этой чертовой истории. Грегори проклинал тот день, когда в нее ввязался; и сейчас ему нужно было только одно – телефонный звонок.

– Я вам так благодарен. Если вы позволите воспользоваться вашим телефоном…

– Телефона нет, – рявкнул мужчина.

– О! Что ж. – Прямо перед ним на стене висел аппарат, но Грегори счел благоразумным не обращать их внимание на это обстоятельство. А тем временем разгорелась новая семейная дискуссия. Грегори немного говорил по-французски, но этот диалект он не знал и лишь крутил головой до тех пор, пока хозяин не сделал знак всем замолчать.

– Вы пожените мальчика.

Грегори непонимающе уставился на него.

– Что, простите?

Мужчина ткнул пальцем в стоящего поодаль коренастого парня, который участвовал в спасении.

– Он хочет жениться. Вы его пожените? Варево снова забурлило, но на этот раз в животе Грегори. Наверное, он слишком много съел после вынужденного поста. Он вспотел не меньше, чем хозяйка, которая то и дело вытирала верхнюю губу полотенцем, висевшим на плече.

Обстановка накалялась с каждой минутой. Ему понадобятся все его актерские способности, чтобы выжить. Мальчишке было лет восемнадцать, и он обещал в скором времени стать таким же волосатым, как папаша. Грегори милостиво ему улыбнулся.

– Ты хочешь жениться, сын мой? Парень не ответил и вопросительно посмотрел на отца.

Тот что-то рявкнул так, что Грегори вздрогнул от испуга.

В глубине комнаты отворилась дверь, и вошла молоденькая девушка, скорее даже девочка. Тем более странно было видеть ее огромный живот, очевидно, она была на последнем месяце беременности.

– О Господи, – простонал Грегори, но это вовсе не было молитвой.

Глава 28

Берк тянул лодку к пирсу, плывя вполне резво для человека, у которого на шее чугунная гиря. Голова болела так, словно ее как следует отбили на бифштекс. Из последних сил он втащил лодку на берег, подобрал пистолет, которым продырявил борт. Осмотреть, насколько она повреждена, он решил потом. Сейчас его больше заботила миссис Дюваль.

Она лежала там, где он ее оставил. Повернувшись на бок, Реми подтянула колени к подбородку, очевидно, чтобы согреться. Он наклонился над ней, с его одежды закапала вода. Женщина не шелохнулась. Он пощупал пульс у нее на шее.

– Почему вы не дали мне утонуть? Всем было бы легче, а вам в первую очередь. Она открыла глаза.

– Зачем вы мне нужны мертвая? – хрипло спросил он. Только теперь он осознал, как близка она была к смерти, и почувствовал резкую слабость.

– Разве моя смерть не была бы хорошей местью? – Мне не нужно, чтобы Дюваль скорбел о вас.

Мне нужно, чтобы он пришел за вами.

И тут она сделала то, чего он меньше всего ожидал, – она засмеялась.

Он сердито отдернул руку, встал и ушел. Раз она способна веселиться, значит, купание в болоте не было для нее таким уж большим потрясением. А он – полный идиот, что так распсиховался.

В хлюпающих ботинках он перешагнул через валявшийся на пирсе лом – без сомнения, ее оружие – и направился к задней стене хижины.