Слишком личное - Наталия Костина

Сестры помолчали. Елена жутко устала за этот бесконечный день, а на Валерию все свалилось сразу: и известие о смерти матери, и то, что у них в доме, оказывается, побывала милиция, и завтра все кругом будут судачить… Нет, обо всем этом не то что говорить, страшно и думать! А тут еще Ленкины попреки. И пропажа у Ваньки этого дурацкого инсулина до кучи! А сегодняшний день начинался так замечательно… Она приятно провела время с этим милым молодым человеком… И ничего она не выискивала, как тут изволила выразиться ее сестра. Он сам к ней подошел, заказал ей шампанское, а дальше все вообще было как в сказке… И они уже договорились завтра снова встретиться. Как же все это некстати! Намечался легкий, ни к чему не обязывающий курортный романчик. А может, даже и больше… Он так смотрел на нее! Даже уговаривал остаться у него на ночь. Похоже, она его чем-то зацепила – ну, не все же такие зануды, как сестрица Леночка. А она, Валерия, еще очень даже ничего… Это любовное приключение было глотком свежего воздуха после всей этой скучищи, этого так называемого отдыха в отчем доме! Она еще не старуха, чтобы варить варенье на веранде или валяться с книжкой в саду, как дорогая Лена! Если ее сестре это нравится, то пусть сама и дышит своим свежим воздухом, сколько влезет. А она сегодня наконец-то, что называется, оторвалась по полной. День прошел так легко, так весело… Да, а здесь, оказывается, в это время… Ну и что? Что она теперь, хуже всех, если ее не было дома? Что она могла поделать, даже если мама умерла?! Лечь рядом и тоже отдать концы?!

– Ладно, уже поздно. Еще нужно накормить всех ужином. Не думаю, что, кроме нас с тобой, кто-нибудь об этом позаботится. Пойдем, поможешь мне.

Валерия Аристарховна послушно поднялась вслед за сестрой. Ей сейчас очень не хотелось тащиться в кухню и заниматься там готовкой. Она сама удовольствовалась бы чашкой чая и каким-нибудь бутербродом. Во всем теле была умиротворяющая истома, и больше всего она хотела сейчас ни о чем не думать, а лечь в постель. Но Ленка просто так не оставит ее в покое. Ей всегда нужно настоять на своем! «Да, – вдруг вспомнила она, – как же я все время забываю об этом… Какой ужас – мама умерла. Это так страшно… и так неожиданно. Но… Но это так… вовремя!»

Они были очень схожи внешне, родные сестры Липчанские, но наружным сходством, пожалуй, все и ограничивалось. Елена привыкла ставить перед собой конкретные цели, планомерно и целеустремленно добиваясь своего. А Валерия Аристарховна всю жизнь жила как хотела – ярко, весело, с комфортом. Ее сестра Елена была тем самым рачительным муравьем из басни, она же – легкой порхающей стрекозой.

Катя подумала, что этот дом похож на необитаемый остров, на который волей судеб выбросило совершенно чужих людей, терпящих бедствие. И эти люди не понимают, что нужно сплотиться и единым фронтом противостоять невзгодам и непогоде. Сестры игнорируют друг друга. Иван заперся от невесты в комнате. Неизвестно, устоит ли их союз или распадется от семейной бури. Наверное, Иван все же узнает о прошлом своей невесты – и не от Кати, нет. Просто шила в мешке не утаишь. Если действительно все так, как она предполагает, если в этом доме в самом деле совершено убийство, то вопросы будут задаваться самые бесцеремонные, ей ли этого не знать! И тогда станет ясно, способны ли они выдержать. Если он по-настоящему ее любит, то…

Однако сейчас Кате было не до романтики. Ее профессия на самом деле была очень далека от высокого стиля, как бы ни изображали сыщиков в книгах и кино. Это была просто работа, тяжелая ежедневная работа, рутина, только и всего. Чтобы добиться результата, ей приходилось перелопачивать горы информации, скрупулезно отсеивать и сопоставлять факты, порой весьма противоречивые. Много ходить пешком, выезжать на места происшествий – днем или ночью, в жару или в холод, в дождь и грязь… Словом, это была та еще работенка. Но Кате она почему-то нравилась. Впрочем, говорят, патологоанатомам также нравится их занятие. Один рождается танцором, а другой – сыщиком. Ничего не поделаешь.

Она еще и еще раз суммировала в голове все, что успела узнать за вчерашний день. С утра она обычно подытоживала информацию и составляла план работы на весь день. Информации накопилось, скажем, пока немного, и с планом работы на сегодня тоже не все было ясно. К тому же с родственниками всегда приходится труднее всего. Ну какой дурак будет клепать на своих родных? Тем более что все они – все без исключения! – заинтересованы в том, чтобы Ариадна Казимировна оформила завещание не в пользу своей компаньонки.

Значит, подозреваемых пока четверо. Две дочери, внук и невеста внука. Несмотря на состоявшийся вчера разговор, Катя все же внесла Оксану в список подозреваемых номер один. Девушка очень и очень непростая, с тяжелой судьбой, и уже один раз переступившая грань. Ну, или почти переступившая…

Она задумчиво шла по садовой тропинке, размышляя, с кого бы начать сегодня. Может, с Ивана? Валерии Аристарховны? Ее сестры? Прокручивала в голове перечень вопросов, которые хотела задать. Лучше всего было бы, конечно, поговорить с прислугой, Светланой Петровной. Домработница явно болтлива, и, хотя все, что она сообщает, нужно делить на сорок восемь, она наверняка может поведать о членах семьи немало любопытного. Однако Светланы Петровны в поле зрения не наблюдалось: скорее всего, следователь, которому поручили это дело, также захотел вначале пообщаться именно с ней.

Вся семья сидела на веранде, вкушая утренний кофе. Катя и не думала сюда идти, просто очень сильно задумалась, а ноги сами принесли. Опомнилась она только тогда, когда семейство прекратило кофейничать и уставилось на нее.

– Доброе утро.

– Доброе утро.

Ответил только внук покойной Липчанской, Иван. Сестры едва кивнули, Оксана сидела с каменным лицом – то ли раскаивалась, что вчера так разоткровенничалась, то ли хотела продемонстрировать семейную корпоративность. В самом деле, оттого, как к ней сейчас отнесутся будущая свекровь и тетка жениха, может зависеть для этой девушки все.

– Кофе не хотите?

Шокированная нелояльным поведением племянника, Елена Аристарховна встала и покинула завтрак.

– Спасибо… не откажусь.

Катя вежливо присела на край плетеного кресла. Оксана с приветливо-равнодушным видом пододвинула ей чашку, налила из кофейника вкусно дымящийся напиток.

– Сливки, сахар?

– Спасибо, Валерия Аристарховна, не откажусь. И сливки, и сахар.