Послание из ада (Одержимая) - Кей Хупер

– Вы говорили с ней о пластических операциях? – спросил он.

– Да. Впрочем, Кристина не возлагала на них особых надежд. Она была достаточно здравомыслящим человеком, чтобы понимать: она уже никогда не будет выглядеть как прежде. Ей просто хотелось выглядеть… нормально. Кислота, которой он плеснул ей в глаза, оставила страшные рубцы, и Кристина не раз говорила, что не хочет пугать людей, когда будет появляться на улице.

Джон немного помолчал.

– Это и есть одна из причин, почему я не верю, что Кристина могла покончить с собой. Она собиралась выходить на улицу, собиралась встречаться с другими людьми. Она хотела жить, Мэгги, я знаю это твердо! Моя сестра была сильной женщиной, она собиралась немного подлечиться – насколько это вообще возможно – и… попытаться начать жить заново. И я уверен, что у нее бы все получилось…

– Да, Кристина была сильной, – согласилась Мэгги. – Как только ее выписали и она вернулась домой, Кристина сразу же стала осваивать новую компьютерную систему, в разработке которой участвовал ее муж. Я имею в виду последние программы для слепых, которые способны распознавать голосовые команды.

– Да, я знаю. Это я прислал ей опытную модель. Мне хотелось, чтобы Кристина не чувствовала себя отрезанной от всего. В этом компьютере есть даже встроенный синтезатор голоса, с помощью которого специальная программа способна озвучивать печатный текст. Имея такой компьютер, Кристина могла запросто общаться по Интернету с кем угодно, слушать последние онлайновые новости и даже читать, то есть слушать электронные книги. Постой-постой, – перебил он сам себя. – Уж не хочешь ли ты сказать, что Кристина использовала эту систему для чего-то другого?

Мэгги пожала плечами.

– Разумеется. Тебя не должно это удивлять. В конце концов, она была твоей сестрой. И как и ты, Кристина хотела знать ответы на некоторые вопросы…

– Ответы? Ты хочешь сказать, Кристина пыталась вычислить того, кто на нее напал?

– А что в этом странного? Другое дело, что задача эта непростая, но Кристина подошла к ее решению очень грамотно. Для начала она собрала всю информацию о деле Лауры Хьюз – все, что только появлялось в прессе. Свою историю Кристина и так знала лучше, чем кто бы то ни было. В глубине души она была убеждена, что между этими двумя случаями существует какая-то связь, которую мы не заметили, потому что были ослеплены – так она и сказала! – множеством лишних подробностей.

– Какие же это подробности? – удивился Джон. – Ведь у полиции до сих пор ничего нет.

– Она имела в виду эмоциональную сторону происшедшего, – пояснила Мэгги.

– Гм… – Джон был явно озадачен. – И Кристина была уверена, что сумеет разглядеть эту связь? Одна, слепая и почти беспомощная, думала, что ей удастся отыскать ключ, который никто из нас не заметил?

– Никто из нас не был в ее положении, – сказала Мэгги. – Никто из нас не мог, физически не мог, взглянуть на дело с ее точки зрения. – Тут она невольно поморщилась, слишком уж много получалось у нее этих «увидеть» и «разглядеть» в приложении к слепой женщине. – Кроме того, ничто не мешало ей размышлять об этом деле сутками напролет. Вернее, только об этом она и была способна думать. – Мэгги вздохнула. – Поверь мне, Джон, если бы у меня возникло хоть малейшее подозрение, чем это может ей грозить, я бы…

Джон неожиданно свернул к тротуару, остановил машину и, повернувшись на сиденье, в упор посмотрел на нее.

– Ты это серьезно? – спросил он почти с угрозой. – Ты действительно считаешь, что Кристина думала об этом деле слишком много и это убило ее? Почему ты не рассказала мне этого раньше? Или ты была заодно с теми, кому проще было объявить это самоубийством?

– Я ничего никому не рассказывала, потому что не могла ничего доказать, – произнесла Мэгги ровным голосом. – И до сих пор не могу. Мои слова – это только… слова. Все улики, найденные в квартире, указывают на то, что Кристина покончила с собой. По твоей просьбе провели повторную проверку, но снова ничего не обнаружили. Ты сам изучил все файлы в компьютере Кристины. Разве ты заметил там что-нибудь подозрительное?

– Нет, – медленно ответил он. – Ничего необычного я не заметил, но я хорошо помню, что там не было никакой информации о расследовании, никаких сведений о первой жертве. Ни малейшего намека на то, что Кристина занималась собственным расследованием.

Мэгги кивнула.

– Я знаю. Мне сказал Энди. После тебя компьютер Кристины, уже по моей просьбе, проверял специалист из городского управления полиции, но если на винчестере и была какая-то информация, то после ее смерти она исчезла. В комнате тоже не было никаких следов пребывания постороннего человека. Судя по видеозаписям камер наблюдения, в квартиру никто не входил. Тот факт, что в тот день Кристина сама предложила сиделке взять выходной, тоже указывал на самоубийство. Наконец, судебный медик был абсолютно убежден, что Кристина сама наложила на себя руки. Я читала акт вскрытия; ты, насколько мне известно, тоже. Все, решительно все указывает на то, что твоя сестра напечатала на компьютере предсмертную записку, потом приставила к голове револьвер и нажала курок.

– Я даже не знал, что у нее есть оружие! – воскликнул Джон.

– Ничего удивительного, поскольку, по данным полиции, Кристина приобрела этот револьвер много лет назад, еще когда жила в Лос-Анджелесе. Переехав в Сиэтл, она не стала перерегистрировать оружие, и о его существовании никто не знал. Но ты не должен винить себя, что не предусмотрел подобной возможности. Если бы у нее не оказалось револьвера, он нашел бы другой способ.

– Откуда ты все это знаешь, Мэгги? Откуда ты знаешь, что Кристина не покончила с собой, если все улики свидетельствуют об обратном?

Мэгги грустно покачала головой:

– Я же говорила тебе, между нами установился очень тесный контакт. В ту ночь, когда она умерла, я… я проснулась от ее крика. Сначала я решила, что мне это просто приснилось, но потом я ощутила ее боль. К счастью, это продолжалось всего мгновение, иначе я могла бы не выдержать. – Мэгги стала пристально рассматривать полутемную улицу за стеклом машины. – Все было так отчетливо, что я буду помнить это всю жизнь. Ее крик… в нем был и ужас, и протест. Кристина не хотела умирать, но револьвер в ее руке все равно выстрелил, потому что на курок нажал кто-то другой.

Дженнифер сидела в конференц-зале и просматривала протокол задержания Брейди Оливера, только что полученный из полицейского участка Центрального округа, когда в комнату ввалился Энди.

– Пощады! Пощады и милосердия! – прохрипел он, словно поверженный на землю средневековый рыцарь, над которым победитель уже занес кинжал. – Все отдам, только не губите мою молодую жизнь, дайте полчаса посидеть спокойно!