Еретик. Книга 3 - Вера Золотарёва

– В этом нет нужды, дитя мое. Ответь мне лишь на несколько вопросов о комнате одного из своих постояльцев.

Женщина неуверенно обвела взглядом де Борда, Ренара и сопровождавших их людей.

– Кого именно?

– Инквизитора Вивьена Колера.

Женщина заметно расслабилась.

– Инквизитора? Да, конечно, я отвечу. А что вас интересует?

– Кто до него снимал эту комнату?

Женщина пожала плечами.

– Довольно долго – никто. Тринадцать лет назад, когда пришла чума, у нас многие комнаты простаивали без жильцов. Часть из них как раз в тот период немного подлатали, чтобы были пристойными на будущее.

Де Борд прищурился.

– Комнату инквизитора тоже?

– Да. Потому я ему ее и предложила. Как новенькая, ни одной гнилой доски.

– Что ж, спасибо, дитя мое. Храни тебя Бог, – сказал архиепископ, уверенно двинувшись в сторону комнаты Вивьена, следуя за Ренаром, который показывал дорогу.

Жена хозяина не решилась задавать вопросов или перечить, лишь перекрестилась для надежности.

Ренар шел, не в силах ни на чем сосредоточиться. Когда они вошли в комнату Вивьена, нехорошее предчувствие отчего-то усилилось, хотя на первый взгляд в скромном небольшом помещении, обустроенном почти как монашеская келья, не было ничего подозрительного.

Первым делом архиепископ двинулся к книгам, махнув своим людям на остальное пространство, и те, словно улавливая ход его мыслей, начали методично перерывать вверх дном все, что попадалось им на глаза: разворошили кровать, отодвинули ее, ощупали стены, перетряхнули подушку, тщательно обследовав ее на предмет тайников…

Ренар замер у входа на несколько мгновений, затем подошел к архиепископу, который внимательно просматривал лежащие на столе книги.

– Твой друг очень любознателен, – отметил де Борд без намека на довольство. Ренар кивнул.

– Он, кажется, нашел эти книги на ярмарке, – неуверенно произнес он.

– Вивьен когда-нибудь говорил, что именно его интересует относительно сарацин? Их вера?

Ренар позволил себе несколько мгновений помолчать, имитируя спокойную задумчивость, затем покачал головой.

– Скорее, их искусство ведения боя.

– Вот как? – Брови де Борда с подозрением поползли вверх, и Ренар понял, что ступил на опасную, зыбкую почву. Похоже, у архиепископа уже сложилось мнение, что Вивьен – персона сомнительная, и сейчас он был готов найти любое, даже самое малое подтверждение этому. – Почему?

Ренар сглотнул. Он помнил, что это Ансель во время тренировок говорил Вивьену, что его атаки напоминают сарацинские. Но он понимал, что, если скажет это, может обречь друга на очень печальную участь.

– Хотел знать, к чему готовиться, если столкнется с кем-то, кто владеет этим умением, – туманно ответил он.

– Больше его ничего не интересовало?

– Насколько я знаю, нет. Вивьен… просто способный ученик. Он и в Сент-Уэне демонстрировал это, аббат замечал его успехи, – поспешил Ренар перевести тему разговора.

Тем временем люди де Борда продолжали яростно переворачивать вверх дном комнату Вивьена. Сам архиепископ ничего не ответил, а продолжил изучать книги на столе. Похоже, достаточных подозрений у него ничего не вызывало, и Ренар подумал, что, возможно, они вот-вот покинут эту комнату, и тревога отступит.

***

Вивьен приближался к Руану, наблюдая за тем, как стремительно закатывается солнце. Воистину, ему казалось, что это самый счастливый закат в его жизни. В лицо дул осенний ветер, явно несущий с собой большие перемены, и Вивьен позволил себе размечтаться о том, что перемены эти будут счастливыми. Ему казалось, что с его плеч после встречи с Жаннеттой де Круассе свалился тяжкий груз, который он нес на себе слишком долго. Он надеялся, что и она сама в дальнейшем будет счастлива, и тяготы ее положения вскоре оставят ее. Он истово молился за это, въезжая в Руан.

Пока он ехал по улицам города, солнце окрасило город рыжими бликами, переливающимися в лужах на дороге и играющих свежими осенними красками.

В приподнятом настроении Вивьен добрался до конюшни в резиденции Лорана и оставил лошадь конюшему, после чего, потянув немного затекшую спину, бодрой походкой направился к постоялому двору. Он предпочел не встречаться с епископом сразу – сначала нужно было закончить важное дело и уничтожить катарскую книгу Анселя. Сдавать ее в архив инквизиции уже было поздно, это бы вызвало слишком много подозрений. Будет лучше просто избавиться от нее. Вивьен внутренне огорчался необходимости уничтожить книгу, он совершенно не одобрял такой подход, но приходил к выводу, что иначе нельзя.

«Прости, Ансель», – думал он, – «видимо, ты не так хорошо знал меня, как тебе казалось».

***

Ренар быстро перестал узнавать комнату Вивьена, как несколько часов назад перестал узнавать и собственное жилище: все было перевернуто вверх дном. Люди де Борда обыскали все, что могли. Сам архиепископ просматривал чуть ли не каждый лист, попадавшийся ему на глаза, но, похоже, не находил ничего, что бы подтверждало его подозрения.

Ренар не решался заговорить с прелатом, опасаясь возобновить его подозрительный настрой.

– Ваше Высокопреосвященство, – окликнул де Борда один из его людей. Архиепископ повернулся и вопрошающе кивнул. – Здесь ничего.

– Похоже на правду, – задумчиво произнес он, отходя на пару шагов от стола и окидывая его оценивающим взглядом. Его внимание привлекли потертости на полу, и он, ничего не говоря, решил пододвинуть стол, следуя отметинам на половых досках. Его взгляд застыл на заметной щели в полу, и он, прищурившись, склонил голову набок.

Не говоря ни слова, он с удивительной для своего возраста прытью наклонился, начав приподнимать доску пальцами. Поначалу у него ничего не выходило, и Ренар уже подумал, что мнительному прелату показалось, однако через мгновение доска отошла, и под ней обнаружился тайник.

Сидя на полу, де Борд поднял почти победный взгляд на Ренара.

– Мой друг, – елейно обратился он, – не соизволишь ли проверить?

Ренар почувствовал, как кровь отливает у него от лица. Тайник? У Вивьена? Здесь должна была быть какая-то ошибка. Хотя в глубине души Ренар и понимал, что именно этого боялся весь день.

Он наклонился к тайнику и опустил в него руку, едва не онемевшую от шока. Под половой доской оказался какой-то тканевый сверток. Пришлось крепко ухватить и чуть перевернуть его, чтобы достать, но уже через несколько мгновений Ренар распрямился, держа в руках книгу в черном кожаном переплете. Он открыл ее и проклял свое плохое зрение: вместо букв он видел лишь расплывчатую кашу, однако прекрасно понимал – не будь эта книга запретной, Вивьен не стал бы ее прятать.

– Ты знаешь, что это такое? – тихо спросил де Борд.

– Я… не вижу, Ваше Высокопреосвященство, – севшим голосом ответил Ренар. Де Борд протянул руку.

– Позволь?