Вспомни меня - Стейси Стоукс

– Я должна пойти проведать маму. Спасибо за завтрак, мисс Ворман. И спасибо, что пригласила меня на ночевку, Люси. Надеюсь, мы сможем в ближайшее время повторить.

– Определенно. – Я встаю и провожаю ее до двери. – Может быть, в следующий раз я разрешу тебе покрасить мои ногти в синий цвет.

Мы обмениваемся заговорщическими взглядами. Когда нас никто не слышит, Мануэла шепчет:

– Я проверю Марко сегодня днем и посмотрю, смогу ли я вытащить его из дома. Ты будешь здесь на случай, если мне удастся уговорить его пойти со мной?

Я киваю.

Я удивляюсь тому, как Мануэла крепко меня обнимает.

– Береги себя, – шепчет она.

Затем она повышает голос, чтобы Виви могла услышать:

– Еще раз спасибо!

– Ты тоже береги себя, – шепчу я и говорю это серьезно. Затем я закрываю дверь и иду обратно на кухню, избегая взгляда Виви.

30

Время близится к полудню, а отец все не выходит из своей спальни.

Окна в машинах опущены, и я слышу, как начинают беспокоится посетители – прямо за цепочкой, ведущей к нашей подъездной дорожке, собралась вереница машин; двигатели гудят за компанию с цикадами. У меня такое чувство, что, если я не приду туда ровно в двенадцать, чтобы снять цепочку, они все равно сюда прорвутся.

Как бы в подтверждение этого раздается гудок. Неужели они думают, что я их не вижу? Я закатываю глаза и отхожу от окна, затем иду на кухню за регистрационной книгой. Я уже собираюсь войти в папину спальню и сорвать с него одеяло, когда раздается тихий стук в дверь.

Отлично. Ненавижу, когда гости настолько неугомонны.

Я открываю дверь, готовая стоять на своем, поскольку опущенная цепочка ясно говорит, что мы еще не открылись, но останавливаюсь, когда вижу, кто стоит на входном коврике.

Это женщина из Оклахомы.

Она выглядит похудевшей. Пространство под глазами впалое, а ее некогда круглые щеки выглядят исхудавшими и болезненными, как будто она втягивала их слишком много раз, и кожа решила так и остаться обвисшей.

– Добрый день, – говорит она, глядя мимо меня в дом. Она прижимает сумочку к груди, пальцы сжимают кожу так крепко, что просто удивительно, что они не прорвали сумку насквозь. – Простите, что беспокою вас, но я надеюсь, что вы сможете мне помочь. Эм. Мне интересно, я… бывала здесь раньше?

Ее нижняя губа подрагивает на последнем слове, и я сразу же понимаю, в ее голубых глазах чувствуется такая потерянность. У нее Эхо.

У Эхо всегда грустный, увядший взгляд, как будто они просто блуждают, пытаясь ухватиться за воспоминания, которые больше не с ними, с тех пор как они переступили порог Дома Воспоминаний.

– Мэм, почему бы вам не присесть на минутку? Откуда вы приехали? Могу я принести вам воды?

Я указываю на стул в гостиной. Обычно мы не разрешаем гостям заходить внутрь до их очереди, но папа всегда делает исключение для Эхо. Он говорит, что они еще не совсем в своем уме, поэтому лучшее, что можно сделать, – это проявить к ним немного доброты, пока не удастся удалить фрагменты памяти.

– Было бы замечательно, спасибо. Я приехала из Оклахомы. Я просто села в машину и начала ехать, а потом вдруг оказалась здесь. Как будто мое тело знало, куда меня везти, а мозг – нет. Разве это не странно? – Она сидит, взглядом обводит камин в передней части гостиной, как будто ищет что-то знакомое. Она останавливается на фотографии мамы и папы с годовалой версией меня, ерзающей у них на коленях.

– Я здесь уже бывала?

– Да, мэм. Вы были здесь меньше недели назад.

Она поворачивается ко мне и смотрит на меня, ее брови изгибаются в замешательстве.

– Я не помню, чтобы была здесь. Не совсем. Но я не могу избавиться от ощущения, что мне не хватает чего-то, что я потеряла. Вы не знаете, может быть, я что-то потеряла, когда была здесь в последний раз?

Она крутит на пальце кольцо с бриллиантом, и я прищуриваюсь, гадая, не кольцо ли тому виной – если она не избавилась от него, как должна была.

Я сглатываю и оглядываюсь, молясь, чтобы папа проснулся и поскорее вышел сюда. Женщина выглядит так, будто в любую секунду может разрыдаться. Я слишком устала, чтобы тратить остаток утра на то, чтобы выводить ее из этого растерянного состояния.

– Давайте я принесу вам воды?

Я поворачиваюсь к кухне, но женщина из Оклахомы протягивает руку и хватает мою. Ее пальцы потные и холодные.

– Пожалуйста, – говорит она. Ногти впиваются в мою ладонь. Я чувствую, как они дрожат. – Я не могу спать. Я не могу есть. У меня такое чувство, будто внутри меня чего-то не хватает. И я все время вижу вспышки образов себя в машине на пути сюда. Пожалуйста, вы должны мне помочь. Почему я не могу вспомнить?

Конечно же, именно сегодня у нас будет Эхо. Как будто у меня нет миллиона других вещей, с которыми мне нужно разобраться. Возможно, впервые в жизни я жалею, что Виви не здесь – она всегда так хорошо управляется с Эхо. Она точно знает, что сказать, чтобы их успокоить, даже если им приходится