Крест - Ингар Йонсруд

— В это время я обычно забираю внука из школы. Но на этой неделе каникулы, поэтому он дома с дедом. Последние полчаса я провела в вашей приемной. Их можно было потратить куда разумнее.

— Прошу прощения, — сказал Рибе и дал знак Андерсену сделать кофе. — Я был занят.

Рубен включил шипящую кофе-машину, стоявшую у двери и сделал большой шаг назад, чтобы слышать разговор. Все, с кем он общался, придерживались одного мнения. Кари Лисе Ветре изберут новым лидером ХНР, когда партия проведет свой чрезвычайный съезд.

Ветре с Рибе на дух не переносили друг друга. Стройная стильная дама смотрела на премьера так, как мало кто отваживался. Словно пронзала его взглядом. Она не обращала внимания на его лакированный фасад, красноречие и аристократические замашки. Она знает, что скрыто за всем этим, думал Рубен.

— Я не собираюсь идти на уступки, — сказала Ветре, когда Рубен поставил перед ней маленькую чашку эспрессо. — Откладывать в сторону мигрантскую повестку только потому, что поджигатели войны из Минобороны хотят себе новые самолеты, совершенно недопустимо. Если вы хотите купить эти истребители, придется искать деньги в другом месте.

— Кари Лисе, — произнес Рибе, окунув в эспрессо кусочек коричневого сахара. — Сколько вы уже замещаете министра финансов, пару недель? Вам еще нужно во многое вникнуть, но я уверен, что в экономике простор для действий ограничен. Главнейшая задача правительства… — он впился в кубик сахара, — …обеспечивать безопасность наших граждан. — Он отложил остатки сахара на блюдце и продолжил. — Вокруг нас кружат российские военные самолеты. Подводные лодки и шпионские корабли бороздят наши воды. Мы часто не подозреваем, что они там, пока об этом не сообщит какой-нибудь удивленный рыбак. Терпеть это нельзя. Новые самолеты-разведчики — колоссальный потенциал для слежения за нашей территорией. Эти самолеты могут обнаруживать, идентифицировать и атаковать цели под водой. Пока мы не продемонстрируем решительного желания соблюдать интересы своей страны, наши союзники из НАТО, и особенно американцы, не смогут гарантировать нам безопасность. Полагаю, вы это знаете.

Рубен сел на стул и достал блокнот. Советник заметил, что глаза Рибе улыбаются. Шеф был на коне.

Кари Лисе Ветре тоже улыбнулась, но не глазами.

— Я знаю об этом, — сказала она. — По секрету скажу вам, что американцы и попросили нас увеличить прием беженцев. У нас отлаженный механизм по приему мигрантов, способный отличить мошенников от тех, кому действительно нужна защита. Мы располагаем резервами пунктов приема, а также соблюдаем политику безопасности и держим под контролем окружающую среду. Наши союзники без сомнений поймут, что такая маленькая страна как Норвегия должна расставлять приоритеты. Как вы сказали, в экономике простор для действий ограничен.

Симон Рибе раздавил сахар между пальцев.

— Кари Лисе. Русские играют в войну в Балтийском море. Американцы формируют свою внешнюю политику с помощью Твиттера. В такое время как сейчас было бы неразумно подвергать нас угрозе терроризма. Неразумно импортировать еще больше проблем.

— Проблем, — прошипела Ветре, и Рубен увидел, как в глазах премьер-министра полыхнул огонь. — Вы называете проблемами женщин и детей, на глазах которых разбомбили их дома? Мальчиков, которым пришлось бежать из страны и переплыть Средиземное море, чтобы их не принудили воевать за исламистов? — Ветре посмотрела на Рубена. — Уберите это. — Она показала на блокнот. — Моим словам не место в вашем отчете.

После чего она перегнулась через стол и понизила голос.

— Моя дочь стала жертвой террориста. Так что не надо мне читать лекции про цену терроризма. Ищите эти деньги в другом месте. А если нет, я выведу свою партию из правительства. — Она встала так резко, что задела край стола, и чашка с эспрессо опрокинулась, жидкость разлилась по дубовой столешнице. — Настолько это дело важно для меня и для партии. — Она захлопнула за собой дверь.

Рубен собирался было принести салфетки, но Рибе отмахнулся и стал смотреть на растекающееся пятно. Кофе затек в выемку на поверхности стола, за которую какой-то датчанин дизайнер получил премию. Вздохнув, премьер отодвинул кресло и потянулся за портфелем, прислоненным к ножке стола.

— Я этого не допущу, — мягко сказал Рибе. — Я не позволю этой сучке свергнуть мое правительство.

— Что вы хотите, чтобы я сделал? — спросил Рубен.

Премьер-министр посмотрел на него.

— Она четко обозначила свои намерения. Это лучшее, на что мы могли надеяться. Кари Лисе переубедить не удастся. То, что она сказала — по сути, объявление войны. А у войны есть прекрасная особенность — дозволено все. — Он вытянул из портфеля бумажную папку, вынул оттуда документы и бросил обложку на разлитый кофе. Серая бумага стала медленно темнеть.

— Кари Лисе Ветре — опекун своего внука. Уильяма. А мать Уильяма, Аннетте, была членом христианской секты, планировавшей теракт против нации. Возможно, пришло время показать, какая наша Кари Лисе Ветре на самом деле любительница терроризма, — сказал Рибе.

Рубена Андерсена передернуло. И он сделал то, чего никогда раньше не делал. Спросил, действительно ли начальник обдумал сказанное.

— На события в Сульру повесили замок по крайне веским причинам.

Рибе только фыркнул.

— Премьер-министр тут я. — Он дал документ советнику, и Рубен быстро пробежал его глазами и стал глотать ртом воздух, когда понял, что у него в руках.

— Вы уверены? У этого будут последствия. Непредсказуемые последствия.

— Позаботься о том, чтобы все было обнародовано.

— Это уничтожит ее. И затронет ребенка.

— Так и