Королевский казначей - Томас Костейн

Кер смотрел налево и направо: никто не готовился прийти им на помощь. Он был очень взволнован. Кер понимал, что основной удар врага придется принять на себя небольшой группе зеленых мальчишек. Ему стало горше от того, что командиры, отказавшиеся прийти на помощь, не будут считаться трусами и их никто не накажет за смерть храбрых молодых парней. Им ни за что не придется отвечать. Ведь никто не понес наказания за смерть французских лучников в проигранных битвах войны.

— Они не станут нести на себе свиные перья! — громко сказал Кер. — Может, Бог найдет возможность наказать их стыдом за то, что они делают сегодня!

— С дороги! — крикнули позади него.

Он поспешил отойти и не видел, когда был отдан приказ атаки. Вокруг поднялся страшный шум. Кер не стал смотреть, что происходит. Он услышал бряцание стали, заглушавшее крики сцепившихся в поединке противников, да дикое ржание раненых коней. Кер повернулся к полю боя. Он видел, как поднимались и опускались боевые топорики, мелькали плюмажи на блестящих шлемах. Он слышал страшные звуки войны, и ему хотелось, чтобы это никогда больше не повторилось. Кто-то, крича, подбежал к нему:

— Убирайтесь все отсюда. Они будут здесь через минуту! Кер не знал, где он оставил своего коня. Но это уже не имело значения, потому что он не собирался прятаться, раз идет жестокая сеча. Рядом с ним раздавались громкие крики, и он немного пришел в себя. Кто-то коснулся его плеча, и хриплый голос прошептал ему что-то на ухо. Кер решил, что это Никола.

— Господин Кер, поехали, пока у нас еще есть время!

По склону холма диким галопом скакала лошадь, у которой по ноге текла кровь. Ее ноздри широко раздувались от страха и боли. Уздечка зацепилась за ветви, и испуганное животное упало на землю, подмяв под себя кого-то. Кер видел, что, несмотря на сумятицу, орудия продолжали стрелять, наводя на врага ужас.

«Это работа д’Арлея, — подумал Кер. — Он хочет произвести как можно больше выстрелов, пока англичане не добрались до наших пушек».

Шум битвы то нарастал, то словно таял. Керу показалось, что битва переместилась вправо. Он побежал, споткнулся о лежавшее на земле тело и даже не посмотрел, кто это был. Он оказался на верху склона и взглянул вниз, туда, где находились отряды Джихана де Мотта. Англичане поменяли направление удара и быстро передвигались в его сторону.

По склону поднимались оставшиеся в живых новые люди, их было очень мало. Измотанные неравным боем, ребята карабкались с трудом. Их кони куда-то исчезли. Кер с болью подумал о том, как мало их осталось в живых.

Собравшиеся вечером вокруг большой палатки Дюнуа обсуждали сдачу Ле Пти-Аппюи (это случилось после захода солнца) и смерть Джихана де Мотта. Все думали о том, сколько еще продержится Руан, — ведь англичане уже в полной мере почувствовали на себе убойную силу французских бомбард. Прошел слух, что противник позволил горожанам начать мирные переговоры. Все радовались, даже Дюнуа улыбался.

Кер уже был в курсе последних новостей, когда д'Арлей присоединился к нему.

— Эти болтливые гуси рассказывают сказку о том, что Джихан де Мотт пожертвовал своей жизнью, чтобы сохранить пушки, — заявил возмущенный Кер. — Этот тупой бык, из-за которого погибли наши славные парни, теперь стал национальным героем! Я пытался рассказать, как было на самом деле, но меня никто не стал слушать! Им хочется в это верить. Англичане атаковали — и он отбил их атаку. Джихан де Мотт убит во время сражения. Он был рыцарем, и поэтому именно ему мы обязаны победой. Я уже раз двадцать поругался из-за этого.

— Так что же случилось? — спросил д'Арлей. Его руки были забинтованы черной материей. Было видно, что раны причиняют ему сильную боль.

— Думаю, английский командир не верил, что, пока он будет атаковать орудия, остальные солдаты станут стоять в сторонке, и заподозрил ловушку. Он не стал углубляться дальше на нашу территорию. Когда наши молодые рыцари его остановили, он мог продолжать сражение, но не стал. Он изменил свой план. Командир англичан повернул налево и мимоходом погубил Джихана де Мотта. Противники были рады, что избежали ловушки, и начали отступать. Вот мы и дошли до доблестного и храброго защитника отечества Джихана де Мотта. Оказывается, у него не было времени, чтобы надеть доспехи. Он пытался поправить шлем, и в этот момент его поразило английское копье. Судьба так подгадала, что острый кончик копья попал в узенькое местечко, занятое его тупыми мозгами. А теперь о нем станут рассказывать легенды и назовут героем этой войны! А ведь сегодня погибло множество бойцов, о чьем героизме никогда и никто не станет говорить. — Кер мрачно кивнул, потом робко спросил: — Какова цена нашей победы?

— Нам за нее пришлось заплатить очень дорого. Жак, мне об этом тяжело говорить. Алан де Керсэ не вернулся. Почти половина этих юных храбрецов погибла в первые три минуты самого кровавого сражения с начала Столетней войны!

Глава 3

Рыцари сидели за обильно уставленным всякими яствами столом и поедали ужин в самом отвратительном настроении. В центре стола красовался жареный лебедь. Его посеребренная тушка была обрамлена тестом зеленого цвета. Дюнуа сидел перед этим красивым, но совершенно несъедобным блюдом, наклонив голову над самым клювом птицы. Он подмигивал находившемуся напротив Жаку Керу.

Перед ужином во дворе королевского замка поймали английского шпиона. Его в любом случае ждала веревка, поэтому он гордо заявил, что должен был убить трех человек, более всего угрожавших Англии. Если бы их удалось ликвидировать, сказал шпион, у англичан мог появиться шанс одержать победу над Францией. Главным был, конечно, Дюнуа — и тут никто не стал бы спорить. Но остальные двое! Возмущению рыцарей не было конца, ведь назвали Жака Кера и Жана Бюро. Безродных людей.

Несмотря на такое оскорбление, рыцари не утратили аппетита, они с удовольствием поедали ростбиф, тушеное мясо ягненка, филе лосося, различные гарниры и закуски.

Дюнуа лакомился разными сортами сыра, которыми славилась Нормандия. Он клал сыр на тонкий кусочек белого хлеба и медленно откусывал, запивая разбавленным водой вином.

— Шпиона повесили, — сказал командующий. Он говорил громко, чтобы его могли слышать все сидевшие за столом. — Даже жаль было его вешать. Он умел правильно оценивать происходящее.

Все слушали Дюнуа с мрачным видом. Генерал посмотрел на собравшихся, он был похож на кота, окруженного мышами. Дюнуа протянул руку и взял с блюда зубочистку.

— Неужели такое возможно: англичане, которые проигрывают сражения из-за наших пушек, гораздо лучше понимают, насколько важен в современных условиях этот новый вид оружия, чем мы, французы? Мы, кто одерживает одну победу за другой, благодаря пушкам! — Дюнуа изумленно посмотрел на окружающих и принялся ковырять в зубах. — Я знаю, господин казначей со мной абсолютно согласен.