Не время для героев - Николай Зыков

— О чём вы?

— Я из организации пресекающих. Не думаю, что тебе угрожает опасность за попытку предательства, но относиться к тебе будут прохладнее.

— Значит, вот как? — спросил я, скрестив руки на груди. — Предательство? По-вашему, если я сел в машину к созидающим, я сразу предал? А мысль о том, что я решил внедриться к ним, чтобы поработать на благо пресекающих, вам в голову не пришла? У вас аналитиков вообще в организации не имеется? Если уж сами извилинами шевелить не можете.

— Парень, ты грубишь взрослым. Я слышал, что ты добр.

— Только когда это нужно, — кивнул я.

— Ты мне нравишься. Определённо. Не зря Лина утверждала, что у тебя должно получиться.

— Лина? — переспросил я.

— Что-то вроде вашей Зульмиры. Я из созидающих. Считай, что над тобой решил поиздеваться.

— Ясно. Так мы едем?

— Конечно.

Пресекающие? Созидающие? Я не понимал, у кого в машине нахожусь. Водитель не был дураком, он запутал меня и теперь будет наблюдать за моим поведением. Хотя всё же склонялся к мнению, что на контакт вышли именно созидающие.

— Перед тем, как поедем к точке назначения, заедем в одно место. Нужно быть уверенными, что пресекающие не поедут за нами, — пояснил водитель. — Ты же понимаешь, что, взяв тебя на работу, они не стали доверять больше?

— Понимаю, — кивнул я. — Буду подчиняться вам, пока не доберёмся до тех, кто хочет меня видеть.

— Точно, — кивнул мужчина.

Прежде чем уехать из города, мы несколько раз меняли машину. Телефон пришлось оставить. В технику легко встраивались радиомаячки, которые могли подсказать организации, где я нахожусь.

Если это созидающие, то они довольно уверенно действовали на территории противника.

Что они хотят предложить? "Лина утверждала, что у тебя должно получиться". Значит, они уже пытались вербовать других помнящих? И те, кто соглашались, в конечном счете терпели неудачу. Интересно, контактировали ли они с Саней?

— Ты не знаешь, — я обратился к водителю, — для чего я нужен Лине? Что должно получиться?

— Путешествие в прошлое. Точнее, не само путешествие. Этот процесс отлажен на отлично. У тебя должно получиться изменить настоящее, этого не удавалось никому. Хотя я сомневаюсь, что подобное вообще возможно.

— Вы владеете машиной времени? — спросил я, чувствуя, что надо мной насмехаются.

— Нет, — мужчина рассмеялся. — Не совсем машиной. Скажем так, отправить человека в прошлое — не сложно. Другое дело, что он забудет всё, что знал, и пользы от такого путешествия не будет. В прошлое путешествует не тело, а разум. Точнее — душа. А душа обычного человека не способна помнить. Все воспоминания у него в мозгу — в телесной оболочке, — водитель постучал по голове. — Люди могут оперировать лишь тем, что есть в голове. Только представь, мы отправляем человека в прошлое, он оказывается во времени, которое было пять лет назад. Но воспоминания, мысли он с собой взять не может. Он знает только о том, что было до данного часа. Человек не помнит, что две минуты назад сидел в кресле, потому что этих двух минут ещё не произошло. Значит, он не способен даже осознать, что прибыл из будущего. По истечении действия препарата человек возвращается в настоящее, но не вспоминает, что выходил из своего тела. Потому что в мозг эта информация не записалась. А в душу она записаться просто не может.

— А помнящие?

— Они помнят. Ровно по той же причине, по которой вспоминают прошлые жизни. Это необъяснимо, но твоя душа способна запоминать информацию. Ну как? Любая душа способна накапливать информацию, это всё-таки сгусток энергии. Но у людей это чересчур обрывочно. Именно из-за таких обрывков возникает чувство дежавю. У помнящих же в душе сохраняется большая часть накопленных воспоминаний. Поэтому при путешествии в прошлое вы хорошо помните, что было в настоящем.

— Хм… А почему вы сказали, что до меня никому не удавалось изменить настоящее? Не отправляли ещё помнящих?

— Отправляли. Но они, несмотря на то, что переносили с собой в прошлое опыт и воспоминания, не могли повлиять на свою судьбу, судьбу близких и уж тем более всего мира. Всё оставалось так, как было. Даже если что-то делали не так, как в первой жизни.

— Ясно, — кивнул я. — А у меня, значит, должно получиться? Я вроде как особенный?

— Точно. Даже Зульмира это заметила, поэтому и вцепилась в тебя. Созидающие тоже понимают, что твоя фигура необычна. Ты на многое способен. Мы хотим отправить тебя в прошлое, чтобы ты не допустил смерти ассасина. Вдвоём вы реальная угроза для спокойствия пресекающих.

— Значит, на меня и на Саню вам плевать? Пресекающие — вот ваша цель.

— Не буду лукавить — да. Они всегда были нашей целью. Нам не нравится, что они не позволяют помнящим двигать вектор развития мира.

— Какие слова! — я усмехнулся. — Если не хотите лукавить — не лукавьте. Вас раздражает, что власть приходится делить. Что пресекающие, что созидающие — все делают одно, используют помнящих так, как, по их мнению, правильно.

— Ты ничего не знаешь о созидающих, а уже делаешь подобные выводы.

— Где-то я это уже слышал, — произнёс я.

Мужчина промолчал.

— А в прошлое можно попасть только в то, что сам пережил? К динозаврам не получится?

— Не получится, — усмехнулся водитель. — Только в пределах жизни человека или же жизней, если речь идёт о помнящем.

— А если отправить меня в средневековье? Во времена тамплиеров?

— Ты о воздействии на настоящее? Это не главное. Мы пытались отправлять помнящего на 400 лет назад. Никакого результата.

— Сложно всё это. С чего вы вообще решили, что настоящее не меняется? Ведь в этой жизни он уже был и сделал всё, что сделал. В смысле, если он вернулся в прошлое и что-то изменил, изменения затронут другое измерение настоящего, а не это.

— Всё может быть, — согласился мужчина за рулём, — ты не думай, у нас целый отдел бьётся над подобными вопросами.

— Просто… Как вы себе это представляете? Отправите меня в прошлое, предположим, мне удастся изменить настоящее. Как это проявится? Скажем, в прошлом я убью одного из тех людей, кто будет находиться рядом со мной в момент употребления препарата. Тогда он что, умрёт у созидающих на глазах? Или в прошлом, по моей вине, разрушится какой-нибудь памятник. Значит, в настоящем, ни с того ни с сего, он тоже должен разрушиться?

— Не знаю. Говорю же, здесь у нас одни гипотезы, мы тоже долгое время над этим голову ломаем.

— Значит, вы собираетесь отправить меня в прошлое, пытаетесь изменить настоящее, даже не представляя, какие у этого могут быть последствия?