Баллада о диване - Александр Арбеков

— Что же мне выдать на сей раз? — задумчиво произнёс НЕГОДЯЙ.

— Не напрягайтесь, — ухмыльнулся я. — На сей раз выдам я.

— Вот как? — удивился мой собеседник.

— Да, так. А что, нельзя?

— Да ради Бога, ради Бога, Ваше Превосходительство! — замахал руками НЕГОДЯЙ. — Вам всё можно, даже то, что многим нельзя!

— Ну, вы явно преувеличиваете мои возможности, но в чём-то правы. И так, слушайте. Это касается и меня и дамы, пославшей мне прекрасное любовное письмо.

— Весь во внимании!

— Лейбниц Готфрид Вильгельм! — я иронично посмотрел на НЕГОДЯЯ и сделал паузу.

— Немецкий философ. Заложил базис для развития немецкой классической философии. Автор теории монад, однако, — иронично и легко усмехнулся НЕГОДЯЙ.

— Великолепно, чёрт возьми! Молодец! Что значит эрудиция! Она и на Северном Полюсе эрудиция! — весело засмеялся я. — А теперь мысль! «Наше счастье вовсе не состоит и не должно состоять в полном удовлетворении, при котором не оставалось бы больше ничего желать, что способствовало бы только отупению ума. Вечное стремление к новым наслаждениям и новым совершенствам — это и есть счастье!».

— И это Лейбниц? Не может быть!

— Да, он самый… Всё может быть на этом свете, мой друг, — насмешливо произнёс я.

— Вот это да!

НЕГОДЯЙ с удивлением посмотрел на меня, потом поднял бокал с янтарной жидкостью поверх головы и произнёс тост:

— За грядущие наслаждения! Виват!

— Виват! — откликнулся я.

— За вечный пир!

— За вечный и бесконечный пир духа!

Мы выпили, закусили лимоном, обозрели кафе так, как будто видели его в последний раз. Вздохнули….

— По коням! Вернее, на ДИВАН!

— По коням!

Да, жизнь наша состоит из вечного движения вперёд и неизбежного возвращения назад к её истокам и ко всяким и всевозможным непредвиденным ипостасям её…

Сон № 12

Наши страсти подобны Фениксу. Когда сгорает одна страсть, из пепла рождается другая.

Жена Президента Конфедерации лежала на огромной роскошной кровати на животе, внимательно и задумчиво наблюдала за мной. Она была обнажена, лениво болтала слегка полными, но, тем не менее, безупречно стройными и достаточно длинными ножками в воздухе.

Я некоторое время, словно в трансе, абсолютно неподвижно постоял у огромного, слегка затемнённого окна, меланхолично созерцая безбрежный и могучий океан, который тихо и изумрудно колыхался невдалеке от виллы, на которой находились мы вдвоём с моей зазнобой ненаглядной. А потом я с трудом оторвал взор от этого вечно завораживающего взгляд и тревожащего душу зрелища, повернулся и с искренним восхищением посмотрел на прелестную женщину.

Ножки её были чуть плотноваты в районе бёдер, но довольно неплохи в других их частях. Главное, что они были очень стройны и идеальны по форме. Грудь у дамы была большая, полная и упругая, попа такая же. Она не имела ни малейших признаков целлюлита. Это многого и многого стоит, и очень много значит! Плечи у женщины были достаточно и в меру широки. Её, конечно, нельзя было назвать худышкой. Но на всём этом фоне, как ни странно, прелестно смотрелась чётко выраженная талия моей возлюбленной, которая гармонировала с достаточно широкими бёдрами и с не узкими плечами. Одним словом, — классическая и настоящая женская фигура! В принципе такой она и должна быть. Классика — это навсегда! Эталон на все времена и всевозможные нравы!

— Дорогой, а не испить ли нам вина? Оно стоит вон в том дальнем углу бара, в самом дальнем левом углу, — ласково и нежно промурлыкала моя юная проказница и прелестница, и посмотрела на меня со страстной поволокой во взгляде, отчего у меня немедленно появилась дрожь в чреслах, которые некоторое время находились в довольно угнетённом состоянии в силу вполне понятных причин. Секс незадолго до сего момента был очень интенсивным и бурным.

— Милая, я бы предпочёл что-нибудь покрепче.

— Да ради Бога! Чего там только нет.

Я выбрал для себя бутылку довольно неплохого виски.

— Кошечка, а какое вино ты предпочитаешь?

— Мартини, только мартини! Конечно же, сухой.

— Ты знаешь, я никогда не понимал вкуса сухого мартини. Всё-таки он должен быть немного сладким. Хотя бы немного. Классический вермут никогда не был сухим. А может быть, я и ошибаюсь, — задумался я.

— При чём тут вермут? — оскорбилась женщина. — Фу, какая гадость! Как это пошло и неуместно!

— Ну, вообще-то, мартини и есть тот самый вермут. Один из сортов креплёных вин, — улыбнулся я.

— Вот как? — искренне удивилась моя подруга.

— Да, вот так. И всё-таки, — усмехнулся я. — Почему именно сухой мартини, а не нечто другое?

— У каждого свой вкус, — засмеялась женщина, вставая с постели и подходя ко мне.

Да, — вот это фигура! Классика, однако! Какие бёдра, какая грудь, какая талия! Жена Президента Конфедерации обняла меня, страстно прильнула ко мне всем телом, задрожала, жарко зашептала:

— Пойдём в постель. Я безумно хочу тебя, мой милый!

— Давай сделаем перерыв, — я поцеловал её в чудесную нежную шейку, ласково и осторожно отстранил от себя и подошёл к столу. — Ты знаешь, мне захотелось перекусить.

— Ну, что же… Вполне закономерное и совершенно законное желание для мужчины, уставшего от безумного и продолжительного секса, — усмехнулась Жена Президента.

Я разлил напитки по бокалам, задумчиво посмотрел на огромный холодильник, открыл его тяжёлую дверь. Внутри агрегата я обнаружил лёд в ячейках, разнообразные фрукты и овощи, сыр, ветчину, икру, салаты и всякое другое. Превосходно! Великолепно!

— Слушай, — спросил я, сервируя стол. — А не нагрянет ли неожиданно в эту чудесную обитель твой муж?

— Он не осведомлён о её существовании.

— Вот как? — удивился я. — Вообще-то тайные службы не дремлют. Ты уверена, что мы находимся в полной безопасности?

— Абсолютно уверена. Поверь мне, — сказала женщина и подцепила на вилку кусок ароматной ветчины. — Я очень осторожна. А кроме этого, мой муж с недавних пор охладел ко мне. Старый идиот! Завёл себе любовницу! Представляешь!? И у меня имеется вполне оправданное подозрение, что он подцепил её где-то на вашем Континенте, заключая Мирный Договор с Федерацией! Или она, скорее всего, подцепила его, подлая сука!

— О, Боже! — гомерически расхохотался я. — У всех всегда и на все времена всё одно и тоже! Истории любви так похожи одна на другую. Везде. Во всех мирах во Вселенной…

— Что?! Какие миры ты имеешь в виду? — подозрительно прищурилась женщина, а потом нахмурилась.