Капитаны судьбы - Игорь Леонидович Гринчевский

— Свояк, побойся Бога! Великая война шла! Во всех странах инфляция! Не мы одни прекратили! После войны золотые монеты, считай, только у британцев и в САСШ остались. Да и то, в Великую Депрессию и американцы изъяли. Причём изымали по цене двадцать долларов шестьдесят шесть центов за тройскую унцию, хотя официальная цена была — двадцать пять. А как золота у населения на руках не осталось, так и подняли цену до тридцати пяти! Вот они, англосаксы[73]! А ты нам биметаллическими четвертаками пенял!

— Вы не понимаете! Это — другое! — взвизгнул одессит. — К тому времени мировая экономика так увеличилась, что золотое обращение уже не отвечало реалиям экономики!

— Да как же, Лёвушка, не отвечало, если наша Дума постановила возобновить его ещё в двадцать втором году? Да и кайзер немецкий биметаллическую монету выпустил в оборот двумя годами позже этого американского трюка. Как же не получается?

— Кайзера как раз мы и сбили с верной тропы! Решил под Россию подстроиться, вот и выпустил! А про Россию и её возвращение к золотому рублю… Вот вы всё либералов ругаете! Но признайте — это именно они золотое обращение вернули! Царь пять лет после Великой Войны не мог, а вот как ввели Конституционную монархию да выбрали либералов в Парламент, они — р-раз, и пожалуйста — вернули!

— Ага, вернули! — ехидство в голосе хозяина квартиры можно было мазать на хлеб вместо масла. — Только вот вес на пятую часть уменьшили! Это как раз трюк и был, Лёвушка! Так то! Они просто прежние монеты перечеканили и часть золота пустили на свои «парадные» пятёрки! Да и заслуг-то у вас больше нет! Довели потом страну и мир до Великой депрессии!

— Не мы довели! Просто мировая экономика была перегрета! И содержание золота в рубле уменьшили в соответствии с инфляцией! — упорствовал одессит. — Рубль-то за войну дешевле стал! Вот и… Ну хоть вы ему подтвердите, Алексей! Так ведь было?

— Вы правы! Инфляция за войну скакнула на двадцать шесть процентов[74]! В среднем, конечно. Так что облегчение веса как раз и привело всё к норме.

— Вот!

— Только и родственник ваш прав! Это же настоящий парадокс, господа! Послевоенная Россия не просто имела большой государственный долг, а долг вырос существенно! Перед войной он был около двух миллиардов золотых рублей, а за войну вырос вдвое[75]! Но ведь и перед нашими корпорациями имелась куча долгов европейских стран за поставленные им товары. Оружие, взрывчатка, двигатели, детали самолётов, сырье и топливо, продовольствие и колючая проволока… Товары шли потоком, и немалая часть поставлялась в кредит! На момент подписания Версальского мира нам были должны почти пять миллиардов рублей! И не забудьте репарации с Германии, Австрии и Турции! Да мы должны были просто купаться в деньгах и золоте! Однако на практике с «живыми» деньгами вышла дикая напряженка.

— Так победили ж уже! Денег меньше нужно!

— Меньше?! Да вы сами посчитайте! Внутренние займы-то под конец уже и под восемнадцать процентов годовых брали! Краткосрочно! Их гасить надо? Надо! Проливы и бывшую турецкую часть Армении осваивать надо? Очень надо! А Закарпатье осваивать? И свои позиции в Манчжурии и Китае возвращать надо было, а то за время войны их сильно сдали их японцам, американцам… Да даже и самим китайцам! А рынки соседей осваивать? Сами считайте — Болгария, Румыния, Венгрия, Чехия, Словакия, Богемия, Трансильвания, Сербия, Палестина, Курдистан, Северная Персия, обе Монголии… Да даже остатки Турции! В каждую хотя бы миллионов по сто рублей вложишь — уже полтора миллиарда нужно! А ведь был ещё довоенный проект Русского Фронтира! Его тоже бросать было нельзя — сибирские проекты очень помогли нам послевоенный кризис пережить. Ведь заметьте — во всех воевавших странах был послевоенный спад производства и рост безработицы! И только у нас — наоборот, дефицит рабочей силы. Так что в том, что Империя сейчас имеет более полумиллиарда населения — немалая заслуга этого проекта. Как же его бросать-то?!

Алексей прервался, разлил всем ещё немного коньяка, выпил и убеждённо продолжил.

— Для всего этого были очень, ну просто ОЧЕНЬ нужны деньги. Однако именно англосаксы тут же начали ограничить экспансию «российского орла»! И использовали свой контроль над рынками финансов и золота для этой цели. А Франция с Бельгией и Германией — традиционные наши кредиторы — сами были разорены войной. Да и их валюты лишились золотого обеспечения, так что их кредиты годились только на приобретение их собственных товаров. Что-то мы в итоге взяли, но по сравнению с тем, что было нужно, это были слёзы!

Глава 20

Алексей снова отпил коньяка. Дядя Лёва хотел было что-то сказать, а потом вдруг промолчал, ожидая продолжения.

— Вот и пришлось российскому руководству идти на жёсткие меры. Во-первых, резко расширили внутреннюю добычу золота и серебра. Сибирь, Чукотка, Магадан — там всю войну искали новые месторождения и готовили планы по расширению старых. Вот и пригодилось. А во-вторых, взялись за жёсткий контроль денежной массы. Экономика росла, а наличных печатали очень мало — строго в размерах золото-серебряного запаса. Создавали цепочки расчётов «кредитными деньгами», приучали финансовое руководство предприятий к «торговле деньгами», сокращая остатки на счетах, ускоряли, как могли, срок оборота наличных денег, постепенно изымая излишек их из оборота.

Тут он прервался, сделал еще пару глотков и продолжил:

— Для зарубежных кредитов активно использовали «золотые» и «серебряные» облигации. Не просто номинированные в золоте или серебре, а на каждую облигацию по серии и номеру можно посмотреть, к какому месторождению они привязаны. И когда то золото или серебро добыть планируется! Вот только поэтому и удалось в 1922 году выпустить золотые пятёрки в достаточном количестве. Да и то — поначалу золотые монеты «вымывались», ничего не поделаешь, «закон вымывания хороших денег» никто не в силах отменить. Но тут подготовились качественно, создали запасы монет. Так и удалось потихоньку внушить уверенность в российской валюте сначала своим гражданам, а потом и иностранцам. Так что это было как