Рыцарь с железным клювом - Сергей Карпущенко

Директор довел гостей до отведенных им апартаментов, тепло распрощался с ними, галантно поклонившись и пожелав спокойной ночи «безо всяких привидений», и ушел в полумрак коридоров.

Было что-то около часа ночи, но мама попросила Иринку заглянуть к ним в комнату, и когда Виктория Сергеевна, Володя и Иринка сели возле круглого стола в номере, мама спросила у сына и девочки, обведя обоих немного насмешливым взглядом:

— Ну и как вам замок и его обитатели?

— Замок чудесный, — сразу заявил Володя, — классный замок просто, а вот что про обитателей... кажется, здесь псих на психе и психом погоняет.

— А тебе, Ирина, то же самое показалось? — обратилась мама к девочке.

— Нет, ну зачем же... — мягко возразила Тролль. — Все эти люди, они такие умные, только, мне показалось, они все... несчастливые и какие-то обиженные, точно у них отняли любимую вещь, запрятали куда-то далеко и не отдают, а они горюют об этой вещи и обижают один другого, чтобы себя обиженным не чувствовать.

Мама с одобрительной улыбкой, очень ласково провела своей ладонью по руке Иринки и сказала:

— Ты все это очень верно подметила, девочка. А мне к тому же показалось, что они разыграли перед нами небольшой спектакль с прочтением старинных документов, с легендами о замурованных рыцарях и привидениях. И все они себя так важно называли господами и дамами! Да, конечно, это был спектакль, только я пока не знаю, кто их режиссер и для чего нам его представили.

Иринка вдруг спросила, но как-то робко, словно сразу пожалев о том, что задала свой вопрос:

— Виктория Сергеевна, скажите, а вы раньше никогда не видели этого директора?

— Нет, девочка, никогда, — удивленно вскинула мама свои красивые густые брови.

— И он вас никогда не видел?

— Думаю, что и Петрусь Иваныч меня не видел раньше. Вызов в институт пришел официальный, даже не из Минска, а из Москвы, вот я и поехала... А почему ты спрашиваешь?

Тут уж Иринка совсем стушевалась и замялась.

— Да знаете, он на вас так смотрел... словно что-то вспомнить хотел. Странно так...

— Нет, — решительно сказала мама, — тебе, должно быть, что-то показалось. Петрусь Иваныч такой... джентльмен, а рядом была его жена. Нет, выбрось все из головы — тебе, конечно, показалось!

Тут Володя грубовато сказал Иринке:

— Ладно, Тролль, иди к себе. Завтра обо всем поговорим, а теперь уж спать пора. Ключ не потеряла?

Было видно, что девочка обиделась. Она тут же поднялась и сказала довольно резко, направляясь к двери:

— Не беспокойся, еще не потеряла! — и, не прощаясь, скрылась за дверью.

— Ну и зачем ты обидел девочку? — со вздохом спросила мама, но Володя ответил ей не сразу, вначале посопел, быстро осознав, что напрасно нахамил Иринке.

— А чего она... про взгляды директорские тут болтала и все спрашивала? А хоть бы и встречались вы, так ей какое дело?

Но мама только взъерошила Володины волосы и ласково сказала:

— Ложись-ка ты спать, защитник материнской чести. Привидений-то не боишься?

— Нет, не боюсь, — буркнул Володя, — и даже очень хочу повстречаться... с Рыцарем с железным клювом.

— Ну-ну, во сне увидишься. Спокойной ночи.

Володя забрался в холодную постель, где накрахмаленные пододеяльник и простыня были твердыми, как жесть, и страшно хрустели. Закрыл глаза. Вскоре легла и мама. Поворочалась, и минут через десять послышалось ее ровное дыхание, что подсказало Володе: мама спит. Но мальчику не спалось.

Все, что увидел и услышал он за последние часы, впилось в него острой занозой, выковырять которую было теперь не так-то просто. Понятно, что глубже всего залез в Володю рассказ о замурованном рыцаре, о находке археологов и о том, что по замку до сих пор бродит привидение, облаченное в рыцарские латы. Володя попеременно представлял в своем воображении то молодого князя Андрея, убитого своим братом и посаженного за стол с яствами в доспехе, то ужас людей, проломивших стену зала и увидевших за столом сидящего рыцаря, покрытого легкой паутинкой, то призрак, прозрачный, бестелесный, двигающийся по галереям замка неслышно, в развевающемся плаще, со шлемом с ужасным птичьим клювом.

Воображая все эти картины, Володя ощущал чувство леденящего страха, виток за витком опутывающего его по рукам и ногам невидимыми, но крепкими веревками, разорвать которые мальчик был не в силах. И Володя вновь начинал ненавидеть себя за то, что страх, как он ни сражался с ним, каких бы успехов в борьбе с этим чувством ни достигал, все еще жил в нем, рождаясь вновь и вновь, будто кто-то незаметно бросал в него семена страха, неожиданно прораставшие густыми, богатыми всходами.

Нет, нужно было что-то предпринять уже сейчас, чтобы заглушить этот надуманный, глупый страх, и Володя поднялся. На цыпочках, боясь разбудить маму, подошел к стрельчатому окну-амбразуре. По словам Петруся Иваныча, окно выходило на реку и лес, но сейчас трудно было проверить это — было уже далеко за полночь, а луна пряталась за облаками, поэтому Володе казалось, что он смотрит в черную адскую бездну. Ему стало не по себе и захотелось поскорее отойти от окна.

Зато явилась другая мысль, и Володя, надев тапочки и взяв со стола ключ от двери, тихонько пошел ко входу в номер, очень осторожно повернул ключ в замке, и дверь отворилась. Вначале Володя просунул в коридор одну лишь голову и осмотрелся. А в коридоре все было по-прежнему — все та же тишина, тусклый свет ламп, серпы алебард, поблескивавших на стенах, начало галереи, уводящей в лабиринты замка.

И пасть галереи, полутемной и зовущей, вдруг потянула Володю к себе. Ему захотелось заглянуть в нее именно теперь, когда весь замок спал, когда здесь царствовало время пробуждения потусторонних сил, неизведанных и непонятных, страшных своей таинственностью, но каких-то притягательных и долгожданных.

И Володя пошел по коридору, где располагались входы в гостиничные номера, к галерее, заглянул в ее полутемное чрево, очень желая увидеть там нечто необыкновенное, может быть, даже тень замурованного рыцаря. И едва заглянул он туда, как услышал позади себя скрип, заставивший Володю обернуться резко и стремительно. Он увидел фигуру в белом одеянии, застывшую неподалеку от дверей его номера, и вздрогнул всем телом, пугаясь этого видения. Но видение вдруг заговорило знакомым насмешливым тоном, и Володе тотчас стало стыдно за то, что он так испугался Иринки.

— Что, нервы решил проверить? Ищешь привидение?

Володя подошел. На самом деле он выглядел комично в трусах и майке, да еще в шлепанцах на босу ногу. Но что делала здесь Иринка, одетая в длинную ночную сорочку, давшую Володе повод принять девочку за призрак?